Тайны парижских манекенщиц - Фредди

Наконец вызывают номер 1. Мы все стоим у выхода на сцену, заставляя себя смотреть на подиум. Прежан неутомим:

«Как вас зовут? Снимите, пожалуйста, плащ. Ваша любимая актриса? Писатель?» Одни скованы волнением. Другие дают кое-какие ответы, у некоторых ответы откровенно гротескные (но аплодируют всем).

Один и тот же вопрос: «Вас выбрали Мисс Синемонд. По приезде в Америку какую первую покупку вы сделаете?»

– Куплю нейлоновые чулки.

Легкая сутолока. Мой номер выскальзывает у меня из руки. Я наклоняюсь… и вижу, как он исчезает в щели пола! Невезение! Предупреждение небес? Соседки зло усмехаются. Что делать? Надо обратиться к электрику в спецовке. Меня трясет, ведь уже проходит номер 16. Тот качает головой:

«Где вы были? Там внизу такой бардак!»

Я готовлюсь уйти. На сцене номер 18, 19… Я ругаюсь вслух.

Остальные требуют, чтобы я замолчала. Вдруг парень в спецовке:

– Вот он!

Спасена! Силы вернулись! Пожарный шепчет мне:

– Вы самая-самая!

Угощает меня сигаретой, я закуриваю, чтобы собраться, хотя наверняка это запрещено (снова осуждающие взгляды).

– 23.

Мой выход! Я уже привыкла к залам! Иду словно на дефиле, запахнувшись в плащ (многие оставляли его распахнутым).

– Ваше имя?

– Пралин Марсэ.

(Легкое перешептывание среди публики, кое-кто узнает меня.)

– Вы довольны своим пребыванием здесь?

– Да… То есть… У меня мандраж!

– Не сказал бы.

– Поверьте, это так.

– Сколько вам лет?

Я колеблюсь, знаю, что считаюсь одной из «старух»: двадцать четыре.

– Сообщу… если буду выбрана.

Прежан отступает на шаг:

– Представьте нам свой купальник!

Именно здесь надо зарабатывать очки. Я уже заметила, что многие скованы, не знают, что делать с плащом. Смелей, Пралин! Настал момент оказать честь корпорации!

Я по-царски сбрасываю плащ с плеч, вам ловить… Шквал аплодисментов. Самый мощный.

– Благодарю, мадемуазель. Можете идти и наряжаться в вечернее платье.

Слышу громкие «браво».

Быстрее в уборную. Там ждет Жан-Лу. Его трясет больше, чем меня.

– Прошло?

– Да, неплохо. У тебя есть время причесать меня? (Ни одна другая на это рассчитывать не может.)

– Конечно! Все готово.

Он в мгновение ока причесывает меня (какая помощь, брат – виртуоз!).

Мы быстро спускаемся. И видим, что мне ничто не угрожает. Идет короткометражка, потом выступит певец.

Атмосфера накаляется. Начинается «подсчет очков», иными словами, объясняет Прежан, сравниваются мнения членов жюри. Пауза еще на двадцать минут. Голосование тайное. Мы снова выстроились в вечерних платьях. Все идеальны, многие очаровательны. (Талант Жермены Леконт!) Мне кажется, что белые платья (такие на шестерых) придают больше «молодости».

Подходит мой черед. Я охвачена волнением, слыша восклицания:

– 23! Это 23!

– Тихо! – говорит Прежан, взмахивая рукой. Аплодисменты усиливаются.

– Мадемуазель, можете…

Мой выход! Надо показать свой опыт, профессию – свой смысл существования! Необыкновенно «царственной» походкой, вздернув голову (мой носик!), я делаю круг по сцене. Вамп… без жестокости. Королева… без надменности. Ощущаю, что серьги и большое бриллиантовое колье, одолженные Жаком Фатом, прекрасно дополняют общую картину.

Зал ревет. Я вся в переживаниях. Трясутся губы. Я вот-вот разревусь.

– Мадемуазель, прошу вас к микрофону. Предположим, вас изберут Мисс Синемонд…

(Наконец! Вопрос!..)

Публика бушует:

– Да, да.

– Вы едете в Америку. Какой будет ваша первая покупка? За кулисами я ответа не нашла, хотя обдумывала ответ. Мое «подсознание»(!), сказал бы Мишель. Слышу свой собственный голос (он вовсе не похож на мой):

– Найду табачный киоск, куплю открытку и марку для мамы и напишу ей: «Мы совершили чудесное путешествие. Я счастлива тем, что нахожусь в Нью-Йорке».

Слова буквально вырвались из меня. Проделки дьявола, и мой ответ попадает в точку.

– Ваш любимый актер?

– Вы смущаете своим вопросом, ведь хороших актеров много. Я люблю их всех. Пусть Жан Маре на меня не обижается… если он здесь! Я предпочитаю Пьера Френе[99], особенно в фильме «Три вальса».

Зал взрывается овациями.

Прежану пора отпустить меня, но он продолжает игру. (Из расположения? Или хочет найти слабое место в моей броне?)

– Вы возвращаетесь из Америки… Скажите, что вы о ней думаете?

О-ля-ля! Это ловушка!

– Вы слишком спешите! Дайте сначала съездить. По возвращении обязуюсь…

Прежан улыбается:

– Большое спасибо. Не знаю, как решит публика. Но я желаю…

Из кресел доносится восхищенное: «Да, да! Мисс Синемонд». Я ухожу обнадеженной.

Перерыв, затем объявление, что отобрана десятка конкуренток. Я в их числе, но у меня вырисовываются две опасные соперницы: номер 9, потрясающая брюнетка, темноволосая девушка алжирского типа с огромными горящими глазами, в белом платье со складками, и номер 18, рыжеволосая красавица с громадной гривой лесной дикарки, с чуть выдающимися скулами и зелеными глазами. Она очень сексуальна.

Обе сорвали свою долю бурных аплодисментов.

Еще одно дефиле. Еще одно… Третье.

Каждый раз выделяют меня! Но 9 и 18… опасны.

В жюри идет обмен мнениями.

Вопли из зала: «23!»

Несколько минут на выступление певца. Люди в ложах встают, поздравляют друг друга, обмениваются бумажными листками.

Каково будет их решение? Какие интриги? «Синемонд» меня не хотел! Но разве не стоит учитывать голосование публики?

Наконец, торжественное мгновение. Прежан возвращается к микрофону. Бросает мне: «Вы среди трех». Потом подает знак нам троим. Троице, которая переглядывается оловянными глазами! Глаза брюнетки готовы расстрелять.

– Дамы и господа, представляем вам Мисс Синемонд.

Крики:

– 23!

Он берет меня за руку:

– Мисс Синемонд.

Я ждала этого. Однако… меня словно поразило током, я вот-вот рухну. Думаю, что таких эмоций больше никогда не испытаю. Даже если президент республики… Море аплодисментов, я тону в них! Слышу словно из раковины: