Логово деспота - Сэлли Собер

Я боюсь. Мне неимоверно страшно. Неужели ничего не изменилось? Неужели он продолжит и дальше обращаться со мной, как с не имеющей собственного мнения куклой? Я не хочу. Не хочу подчиняться ему. Точнее не желаю делать это по принуждению. Мужчина запал мне в душу, и я бы дала ему шанс поухаживать за собой. Эти руки. я не отказалась бы чувствовать их на своей талии. Эти губы… я была бы только за сминать их своими при поцелуе. Эта спина… с удовольствием бы царапала её, сгорая от удовольствия. Эти бёдра… с восхищением наблюдала бы как они бьются о мои, доводя нас обоих до истомы. Этот голос… я бы слушала ими слова о любви… Но не так… Не по принуждению..

Но так, или иначе, я не могу не подчиниться. Он сумасшедший, и ему подвластно сделать со мной всё что угодно. Его дом совершенно пуст, нет даже прислуги. Да даже если бы кто-то был… Мне никто не поможет. Это всего лишь красивая клетка без выхода. Без выбора. Без воли.

Медленно шагаю к нему, и опускаюсь на одно колено, обвивая шею руками, чтобы удержаться. Парень не медлит, сразу же развязывая белый халат, и открывая себе вид на примитивное бельё синего цвета. Он снова напряжён. Его скулы очерчены, казалось бы прорисованы до мелочей, губы немного поджаты, а глаза… они с каждой секундой становятся всё темнее и темнее.

— Сними… — выдыхает, стягивая плечико махровой ткани вниз.

— Хорошо… — шепчу охрипшим от страха голосом, и послушно скидываю вещь на пол.

В один момент его широкая ладонь перемещается на горло, и мне становится трудно дышать. Нет, он не сдавливает сильно, просто от такой его близости в лёгких просто-напросто заканчивается кислород. Губы парня в миллиметре от моих, и это ещё больше распаляет желание снова их попробовать. Но я держусь. Я не какая-то безмолвная кукла, которой можно управлять. И если уж я не могу не подчиняться, то хотя бы не покажу свою заинтересованность.

Пару секунд обычного плотоядного взгляда, и его губы накрывают мои, вызывая удовлетворённый вздох. Он посасывает их, кусает до крови, наполняя поцелуй металлическим привкусом. Мне больно, но эта боль граничит с чем-то неземным. С чем-то горячим и пошлым.

Дин.

— Ты очень красивая… — шепчу, отрываясь от неё, и осматривая дрожащее в моих руках тело. — Невероятно красивая. Если бы я знал, что в России такие прекрасные девушки, то уже давно бы туда слетал… — продолжаю скользить влажными поцелуями по её шее.

— Я там такая единственная… — самодовольно ухмыляется, топя последние слоги в хриплом стоне.

— Уверен, что ты права! — подхватываю девочку на руки, и несу в спальню, попутную изводя пухлые губы болезненными поцелуями.

Она настолько впиталась в мою кровь, что уже давно струится по венам. Хочу испить её всю, и без остатка. Желаю насытиться малышкой, перестать бредить… но никак… никак не получается… Я хочу её всю… Хочу намного больше, чем позволено взять… Если только она и правда сама этого не захочет..

Опускаю на кровать, мгновенно накрывая малышку своим телом. Она напрягается, замирает и смотрит так завороженно затуманено, что хочется окунуться в это небытие вместе с ней. Снова целую, на этот раз осторожно смакуя мягкие уста, будто бы они очень хрупкие. Спускаюсь к шее, сначало кусая, а затем нежно дуя на укус, от чего крошка приглушённо стонет, стараясь не выдавать что ей нравится. Но я чувствую, вижу, понимаю..

Приподнимаю спину Марии, расстёгивая синий безвкусный бюстгальтер, и рывком отбрасываю в сторону. Тут же накрываю одно полушарие ладонью, зажимая розовую горошину между двумя пальцами. Детка громко вздыхает, впиваясь ноготочками в шоколадную простынь, и это только сильнее раззадоривает мой голод. Отстраняюсь, осматривая прекрасную, налитую грудь с режущими воздух оттопыренными сосками, и мой мозг вконец превращается в варёный фарш. Припадаю, втягивая призывную вершину в рот, получая от этого невыносимое возбуждение и удовольствие.

— Аахх… — киска не может сдерживать стона, и от этого я начинаю действовать более решительно, продолжая мучить молочных близняшек ласковой пыткой.

Одной рукой медленно стягиваю женские миниатюрные трусики, а тем временем поцелуями спускаюсь по впалому плоскому животику, останавливаясь на маленьком внутреннем пупочке. Обвожу вокруг него кончиком языка и наконец запускаю внутрь, вызывая толи приятную негу, толи щекотку, так как девочка выгибается, шумно втягивая воздух носом.

Продолжаю спускаться влажными дорожками к гладко выбритому лобку. Покрываю ценное место куколки тысячью поцелуями, и перехожу к внутренней части бедра, ощущая как мышцы под моими ладонями и губами напрягаются. Крошка рвано дышит, проходя пальцами сквозь мои волосы, а затем с силой оттягивая их, когда мои губы касаются нежных, и до безумия влажных лепестков. Целую, втягивая в себя маленький пульсирующий клитор, следом отпускаю, и прохожусь по нему языком.

— Дин… — услышать своё имя смешанное со стоном из уст этой малышки, всё ровно что прыгнуть с парашютом.

Искра… Буря… Эмоции..

Выгибается в спине, когда я уже в который раз начинаю теребить набухший от ласк бугорок, и уже через секунду и без того мокрые половые губки покрываются сладкой, пахнущей женским удовольствием, влагой.

— Даже изнутри незабываемая… — шепчу, проводя пальцами по ещё сокращающемуся в экстазе лону, и облизываю сексуальную слизь, прикрывая глаза от удовольствия. — Очень сладкая.. — И первая. Первая к чьей киске я прикоснулся губами, языком, попробовал сок..

Всегда думал, что оральные ласки для мужчин, это сущее унижение. Но она… Именно её хочется вылизывать часами… Именно её запах влаги заставляет закатить глаза, от того, что ты сделал своими ласками… Только от её диких стонов кружится голова… И только ей я могу сделать приятно, не попросив ничего взамен..

Встаю, и собираюсь уйти, оставив Мэри отходить от моего сладкого подарка, но видимо у кошечки совсем другие планы. Детка резко хватает меня за руку, пронзительно смотря в мои бешеные от возбуждения глаза.

— Я конечно никогда этого не делала… — отдышавшись начинает Мария, и встаёт с кровати, усаживаясь между моих ног на колени.

— Тебе необязательно… — не успеваю договорить, как детка расстёгивает ширинку, пытаясь стащить с меня штаны.

— Но я хочу. — твёрдо говорит киска, и я приподнимаюсь, всё-таки помогая девочке стянуть непослушные брюки.

За ними идут и боксеры, и вот когда агрегат оказывается в её тёплых и немного потных ладонях, мне напрочь сносит крышу. Никогда в жизни я не чувствовал таких вожделённых ощущений от одних касаний рук. Да что я, даже от самого лучшего минета в моей жизни не было так приятно, чем когда Мери просто-напросто обняла его ладонями. Что же будет, когда она зажмёт его стеночками милого ротика..

Ласково, но неумело ведёт от основания до головки языком, и по телу проходятся тысячи электрических разрядов. Это несравнимо не с чем… Это рай на земле, оазис среди пустыни… Обхватывает головку губами, чмокая, слизывая естественную смазку.