Твоя безумная Кэтрин - Аня Сокол

Нет, я даже хуже школьницы, у которой гормоны играют. И почему меня это совершенно не расстраивает, а скорее, наоборот, радует?

– Ждешь медведя? – спросил он.

– Ага.

– Я ребят тоже на всякий случай просил приглядеть за этим столбом, а ты, надо сказать, их нервируешь. – Он положил руки мне на плечи.

– Я не украду столб.

– Да? Жалко, а ведь это хорошая идея, выкопать его и дело с концом, а то возбуждает в некоторых нездоровые фантазии.

– Фантазии – это хорошо. – Я запрокинула голову и посмотрела ему в глаза. – Хотела бы я узнать о твоих.

– Они по большей части скучные. – Он убрал ладони с моих плеч, обошел скамейку. – Пойдем прогуляемся. – И протянул мне руку. А я ее приняла.

Мы шли по аллее, держась за руки, поначалу тщательно избегая слов и даже взглядов. Просто шли. Черт, я могла быть идти так вечно.

– Ну, что видишь медведя? – спросил Столетов минут через десять, и в его голосе явственно слышалась насмешка.

– Пока нет.

– Значит, жертвоприношение откладывается. – Он едва слышно рассмеялся.

Я пожала плечами и вдруг поняла, что мы остановились, что мы стоим и смотрим друг на друга. И кажется, что ни один из нас не может отвести взгляда. Словно время остановилось. Лишь над головами раскачивался один из фонарей. Тень и свет по очереди ложились на светлые волосы мужчины, в которые так и хотелось зарыться пальцами. И все-таки я не выдержала, подняла руку, но Назар перехватил мою кисть самого лица…

– Все еще злишься? – шепотом спросила я.

– Нет, – ответил мужчина, поднес руку губам и поцеловал. – Не злюсь. Опасаюсь.

– Меня?

– Тебя, – согласился Назар. – Себя. Того, что было. Того, что будет. – Он снова поцеловал мою ладонь. – Мало ли какой локальный апокалипсис случится.

Его губы коснулись запястья с внутренней стороны. Я выдохнула и забыла вдохнуть.

– А он обязательно случится, – прошептала я, сделала шаг и прижалась к Назару всем телом, – апокалипсис…

Другое слово, чтобы описать то, что произошло дальше, подобрать сложно.

Назар отпустил руку и прижал меня к себе, склонился… Как же я давно мечтала об этом. О том, как он коснется моих губ своими, сперва ласково и нежно, потом все настойчивее и сильнее. Мы стояли на дорожке и целовались. Это было сладко, как будто пробуешь что-то безумно вкусное, давно забытое или давно желанное. Наше дыхание смешалось, я вцепилась в его плечи, очень боясь, что он меня отпустит. Но он не отпустил, Скорее, наоборот, его поцелуи становились сильнее, все головокружительнее, все пьянее. Назар с трудом оторвался от моего рта. Я разочарованно застонала и снова потянулась к мужчине.

– Не здесь, – прохрипел он, я в недоумении оглянулась. Мы все еще стояли на тропинке. А я ведь почти стащила с него ветровку… Господи, что я творю? Что мы творим?

Видимо, этот вопрос отразился на моем лице, потому что Назар предложил:

– Если хочешь отступить, сейчас самое время.

– Не хочу.

– Знаешь, мне нужно привыкнуть к твоей откровенности. Обычно женщины этим не страдают. Говорят «нет», имея в виду «да», и очень обижаются, когда ты не настаиваешь.

– Давай ты мне потом расскажешь о других женщинах. – Я снова сделала попытку притянуть его к себе. – Расскажешь о чем угодно.

Он рассмеялся, и от этого смеха у меня мурашки побежали по спине.

– Тогда идем, – повторил он и потянул меня в сторону коттеджей.

Я даже не поняла, в какой из них мы ввалились. Бревенчатые стены, плетеная мебель, льняное покрывало на диване в гостиной. Остальное не запомнила, только его руки, то, как он стаскивал с меня свитер, как я налетела спиной на стол. Было темно. Было восхитительно. Мы так торопились, так хотели ощутить друг друга. За ветровкой я стащила с него рубашку, провела рукой по груди. Он притянул меня к себе, поцеловал в плечо, расстегнул бюстгальтер, стянул и отбросил в сторону. Мужские руки накрыли грудь, теплые ласковые пальцы гладили кожу, задевая соски. Я что-то пробормотала, уцепилась за пояс его штанов…

И в этот момент мы на что-то налетели, то ли на стул, то ли на стол. Назар выругался и отбросил преграду в сторону, что-то со звоном разбилось. Я хрипло рассмеялась, делая шаг назад. Ноги ударились обо что-то низкое, что-то въехавшее мне прямо под колени. Я не удержала равновесия и упала назад, как оказалось на диван, даже не успев толком испугаться. Хорошо, что не на журнальный столик, а то бы на этом вся романтика и закончилась. Назар упал сверху, успев выставить руки, чтобы не раздавить меня. Боже, какой же он большой, какой горячий. Мужчина наклонился и поцеловал меня в шею, потом в ключицу, потом его губы сомкнулись на соске, и мысли меня оставили. Я запустила пальцы в его светлые волосы и выгнулась навстречу губам, навстречу его рукам. Он выпустил сосок, и я едва не стонала от разочарования. Мужские губы коснулись кожи под грудью, потом живота. Он стал стаскивать меня брюки. Ткань затрещала… Даже если бы он разорвал всю одежду, мне было бы плевать.

Он стянул с меня джинсы вместе с бельем. Я села на диване, схватилась за его брюки, но, кажется, больше мешала, чем помогала, слишком торопилась. Теперь уже смеялся он. Назар оттолкнул мои руки и разделся сам. Я видела очертания его тела в темноте и проклинала ее, так хотелось рассмотреть его хорошенько.

Назар меня поцеловал, и мы упали обратно. Наши языки сплелись, руки блуждали по телу, трогая, лаская, узнавая друг друга. В какой-то момент мужчина раздвинул мои ноги своими, и я ощутила его плоть с внутренней стороны бедра. А спустя секунду он оторвался от моих губ, приподнялся, посмотрел в глаза, и я ощутила его внутри. Вскрикнула, вцепилась в плечи. В глазах мужчины что-то блеснуло, словно он смотрел на огонь.

– Наконец-то, – пробормотал Назар.

Я не стала уточнять, что он имел в виду, мне было все равно. Он сейчас мог хоть матерные частушки декламировать, без разницы.

Еще одно движение, еще один крик. Мой. Его ответное рычание. И снова этот блеск глазах. И снова он во мне. И снова я забыла, как дышать. Одно движение за другим, пьянящее удовольствие. Дыхание, что обжигает сильнее огня.

Мы двигались как единое целое, мы были единым целым. Я обвила ногами его талию, желая только одного, чтобы это не кончалось никогда, чтобы наше единение было вечным, чтобы продолжать ощущать его горячую плоть, его толчки, его жар и это нарастающее напряжение, это пламя, что разгоралось внутри нас, заставляя сгорать дотла.

Я всхлипнула. Я выгнулась. Я расцарапала ему плечи. Он зарычал, он снова вошел в меня, вдавил меня в диван.

Это длилось один миг. Это длилось вечно. Но даже вечность имеет свойство заканчиваться. Закончилась и наша. Оборвалась на самом пике, когда он вошел в меня последний раз. Сил кричать уже не осталось. Я выдохнула, распахнула глаза и увидела его лицо прямо перед собой. Увидела, что его глаза горят, как глаза хищника в темном лесу. Вы видели их не раз, оборачиваясь, замечали хищные огоньки в сером сумраке и понимали, что на вас охотятся.