Алиби для Коня - Людмила Герасимова

Танюшка не успела ответить, как над пляжем пронесся мощный вопль. Любопытные взоры отдыхающих обратились к мужчине с голым узорчатым торсом.

— Волки! Всё забрали! Все деньги и паспорт! Сволочи! В гостинице побоялся оставить — все деньги взял с собой. Остался без гроша. Шакалы! Отдайте хоть паспорт! Можете подавиться деньгами. Но паспорт подбросьте!

Он бежал по пляжу и кричал одно и то же, потом исчез наверху и снова появился, но уже с милиционером и рупором, в который опять повторял на весь пляж:

— Заберите деньги, но паспорт верните!

— Бедный мужчина! — пожалела Таня. — Пока клеился ко мне, в ресторан приглашал, его обчистили. Надо помочь горемыке!

Она поднялась с коврика и пошла навстречу понуро бредущему бедолаге. Тот удивлённо поднял глаза на девушку, говорящую ему что-то, коротко ответил ей и благодарно закивал.

— Так где Костик? — повторила свой вопрос Зина, когда вернулась Татьяна.

— Собрал свои вещи и ушёл. Сказал, что у него какие-то срочные дела.

— А я всё-таки проследила за нашей девицей!

— Да ты что? — обрадовалась Таня. — Меня отвлекли наши спасители, и я потеряла пацанку из виду. Думала, что и ты не смогла с твоими-то способностями!

— С какими это способностями? — обиделась Зиночка. — Конечно, у меня нет таких способностей: путать названия кафе и заставлять подругу, как обезьяну, карабкаться по деревьям!

— Ладно, Зинуль, не злись! Я имела в виду, что ты у нас большая скромница, и тебе неловко выслеживать людей, стыдно бежать за ними по улице.

— А вот и бежала! И натерпелась стыда, когда человек двадцать с набережной решили, что я слежу за неверным женихом, наперебой давали мне советы, как себя вести! Но я всё выдержала и бегала за девчонками, как Жучка. Но не зря! Я довела эту, с позволения сказать, Таню до двери… А ну, угадай! Куда она вошла?

— В гостиницу, — уверенно сказала Татьяна.

— Точно! В боковую дверь! Только туда я не попала — она, видно, захлопнула замок. Я пыталась войти в этот коридор из холла, но меня не пустила Женя. Знаешь, она проговорилась. Когда мне сказала, что туда посторонним нельзя, я спросила, почему тогда Тане можно. И она тут брякнула, что она не посторонняя. Представляешь? И дальше ни гугу! Молчит, как партизанка. Я поняла, что Таня здесь работает, скорее всего, на кухне. Хотя, может быть, и горничной на других этажах!

— Ты умница! Вот мы сегодня и опросим обслугу — предъявим им портрет!

— Зачем портрет? Теперь фотографии есть в твоём мобильнике!

— Нет! — развела руками Таня.

— Что «нет»? — не поняла Зина.

— Снимков нет! Телефон разрядился не вовремя! Жарко очень! Пойдём в номер!

— Но ты не дослушала меня до конца! — возразила Зинаида.

— Разве это ещё не всё?

— Мы завтра с тобой плывём на катере по морю! Отправление с первого причала в семь вечера. Я уже и билеты заказала, вот квитанция о предоплате.

— Зинуль! Что это вдруг?! Не посоветовавшись? Я как-то после вчерашнего плавания не скоро захочу болтаться на волнах.

— Я подумала, что ты захочешь узнать, что будет делать наша «красавица» с подругами на катере.

Татьяна подскочила на месте:

— Так поэтому мы отправляемся в плавание?!

— Поэтому! Но если ты не хочешь? Я ведь тоже не стремлюсь снова испытать жуткий страх и желание вывернуться наизнанку.

— Нет! Ты правильно сообразила!

Не успели девушки договорить, как к ним подошёл ограбленный мужчина в шортах и оранжевой рубашке с пальмами. На ногах были шлёпанцы, в руках — полотенце, а на лице — растерянность и досада. Он спросил у Тани, переминаясь с ноги на ногу:

— Ещё не раздумали?

В ответ услышал:

— Нет, конечно! Сейчас пойдёте с нами в гостиницу.

Мужчина стоял в смиренном ожидании, пока девушки соберут вещи и оденутся. По дороге он всё сокрушался о том, что, побоявшись оставить наличность в номере, забрал все свои деньги на пляж. Татьяна, как могла, успокаивала потерпевшего, таким образом все трое поднялись в номер. Пётр — так назвался гость — после приглашения сел на диван и, обречённо свесив голову чуть не до колен, думал о чём-то своём. Таня спросила, сколько ему нужно.

— Тысячи две, думаю, хватит, пока перешлют деньги. Я всё верну!

— Ладно! Ладно! Не переживайте! Если сможете — вернёте, а нет — так буду знать, что не смогли! — протянула деньги Таня.

— Знаешь, Танюш, за что я тебя ещё больше уважаю? — спросила Зина, когда за гостем закрылась дверь.

— Ещё больше? — засмеялась подруга. — И за что же, позволь узнать?

— За то, что тебя не испортили деньги. Ты, как и раньше, приходишь на помощь всякому, кто нуждается в них.

— Знаешь, Зинуль! Это самое простое — дать деньги бедствующему, тяжелее поддерживать его душевно.

— Я не думаю, что ты оказываешь помощь без души. Не наговаривай на себя! У тебя это получается именно с душой!

— Твоя бы воля, так меня бы канонизировала при жизни! — рассмеялась Таня. — Сейчас сходи вниз и спроси, где можно найти нашу горничную. Пусть придет в номер — придумай какой-нибудь предлог.

— Есть, командир! Всё поняла! Будет сделано! — щёлкнув ногой об ногу и козырнув, Зина с удовольствием бросилась выполнять поручение.

Через пятнадцать минут на пороге материализовалась горничная Лена с ведром, шваброй и недовольным видом.

— Что у вас за потоп? Кран забыли закрыть, а мне убирай за вами? — заранее возмущалась она.

— Пройдите, пожалуйста, в комнату.

— А, в комнате едите? Чайником электрическим пользуетесь? Забудете выключить — сгорит гостиница из-за вас.

— А пойдёт сын мимо подвала, упадёт в него и разобьётся? — продолжила серьёзно Таня.

— Чей сын? Какой подвал? — не поняла Лена.

— Да так! Сказка одна есть про Элизу. В ней говорится о том, куда может завести человека бурная фантазия. Мы вас позвали не для того, чтобы вы здесь бесплатно трудились.

— Да? А для чего? — вспыхнула надежда в глазах у горничной.

— А для лёгкого заработка. Вот вам аванс, — Таня вложила в руку Лены пятьсот рублей. — Если сможете ответить на наши вопросы, то получите ещё столько же, а если сможете рассказать больше, чем мы предполагаем, то получите ещё сверху, так сказать премию! Ну, как? Согласны?

Горничная облизала сухие губы и с готовностью тряхнула головой. Выражение лица свидетельствовало о страхе девушки: вдруг она чего-то не будет знать! Таня предложила Лене сесть за стол и расположилась напротив, Зина — рядом с подругой. Танюшка спросила, придвинув к гостье нарисованный женский портрет: