С чем вы смешиваете свои краски? 3 - Дмитрий Соловей

— Это ваша культура обслуживания? — прошипел я. — Так я вам другое место работы найду, гораздо севернее этого региона.

Напугал тётку так, что она заикаться начала, но чай пообещала. В номере же ко мне сразу кинулись мои «защитники».

— И чего мы не спим? — попенял я.

— Папа у нас герой, — прижалась с одного боку Сашка, давая Ромке возможность забраться на колени.

Я же кратко рассказал, что именно случилось, почему произошла такая ошибка.

— Не думаю, что они правда хотели тебя как женщину. Пугали, — уверенно заявил я.

— Он мне такие гадости говорил, — пожаловалась жена на мента.

Тут нам принесли чай и мы переключись на него. Ромка продолжал храбриться, заверяя, что не даст меня в обиду. Погнал этого защитника в ванную и затем в кровать. Сам же долго не мог уснуть, перебирая в памяти события дня.

К моему удивлению, провожать нас утром к автобусу приехал Гюрге.

— Александр, не держи зла, — пожал он мне руку и всучил огромный пакет.

— Здесь покушать, вино, коньяк, здоровье поправить, — хмыкнул он. — Извинения. Ты, конечно, был в своём праве, защищал жену. Я этим… — изобразил неопределённый жест Гюрге. — Уже пояснил, как они плохо гостя приняли.

По нашей экскурсионной группе новость о вечерней драке уже разошлась. Ромка всем заинтересованным лицам успел рассказать, как «мы дядей милиционеров били». Нужно будет потом с ним отдельно побеседовать на эту тему, чтобы всем подряд не рассказывал. Насколько это у меня получится, не знаю, но дети быстро переключаются на другие события, забывая предыдущие.

На самом деле на тех идиотов я уже не злился. Дураков везде хватает, независимо от национального признака. Кавказ сейчас гостеприимное место. Я это на себе испытал в прошлой реальности. Жаль, нашей экскурсией не предусматривалась поездка к реке Сулак и Сулакскому каньону. Он, между прочим, глубже Большого каньона в США на несколько десятков метров. Когда плывёшь по водохранилищу, а вокруг всё выше и выше поднимаются скалы, то ощущения весьма волнительные. В мои прошлые студенческие годы доводилось бывать в тех местах. В высокогорном селении, где мы проходили практику, пленэр, экзотика была ещё та. Первое впечатление, правда, было ошеломляющее.

Никто из нашего курса в подобных поселениях ранее не бывал. Почти все были городскими жителями европейской части страны. А тут вдруг нас привезли в место, где глинобитные дома, отсутствует водопровод, ходят женщины, закутанные в национальные платки, и в кувшинах воду носят. Плюс минарет, мулла и население поголовно мусульманское. Не только мне, но и всем нашим студентам показалось, что мы оказались в прошлом лет на сто назад, а то и на все двести. Ага, попаданцы, блин. Хотя тогда такого слова не знали.

Провожатый провёл нас по всему селу Гимры, чтобы познакомить с жителями и показать где и что. Прошли мы мимо местного кладбища, аксакалов, словно сошедших с экрана фильма «Белое солнце пустыни», и вывернули на небольшую площадку с магазином. И тут — о-па! Надпись на торце дома — «Слава КПСС!» Во как! Сразу настроение поднялось. Дошла и сюда цивилизация.

Жители оказались действительно дружелюбными. Закармливали нас фруктами и очень обижались, если не съедали вынесенный тазик с персиками или абрикосами. О гостеприимстве жителей Кавказа я продолжил рассказывать Сашке.

Наша экскурсионная поездка завершилась в столице Дагестана Махачкале. Супруге город и Каспий не понравились.

— Волн нет, медузы мелкие, — пожаловалась она на море.

— Волны на Каспии бывают, но мы попали в такую погоду, — заверил её.

Про медуз я вообще не понял. Мне самому только художественный музей не приглянулся. Но больше всего напрягла гостиница, где мы остановились. Одна из девиц нашей группы не иначе позавидовала Сашкиной популярности и согласилась на интимное свидание с одним из местных парней.

Поясню, что такое гостиница советских времён. Это самое настоящее режимное заведение. Любые гости могут находиться в номере до одиннадцати вечера. А уж если гость противоположного пола, то администратор будет особенно бдить.

В первый же вечер в Махачкале мы стали свидетелями некрасивой сцены, когда в 23.00 администратор удаляла гостя из номера напротив. Вначале она долго и громко стучала. Затем воспользовалась своим ключом, пригласив мужчин с повязками ДНД на рукавах, что в очередной раз меня удивило. Никак администратору мало заплатили или вообще не дали «на лапу», что она такое рвение проявила.

— Как не стыдно, посторонний мужчина в номере! Я вам на работу напишу! — орала она на весь коридор так, что разбудила Ромку.

Предполагаю, что дама из номера хотела урегулировать вопрос денежно, но предложила не ту сумму.

— А полотенце! Что вы с ним делали? Это что за пятна? — продолжала песочить незадачливую туристку администратор.

Насчёт пятен и полотенец я уже был в курсе. Сашка показала, что здешний паркет, покрытый особой мастикой, окрасил наши подошвы в жёлтый цвет. Упавшее на пол полотенце приобретало тот же оттенок. И судя по услышанному, это являлось дополнительным источником дохода сотрудников гостиницы. На всякий случай я повесил все полотенца повыше.

Администратор наконец разобралась с туристской и её кавалером, и мы смогли спокойно уснуть. С утра, правда, была проведена тщательная проверка номеров и тех самых полотенец. На одном из наших обнаружилось жёлтое пятно и дама попыталась что-то сказать. В ответ я продемонстрировал вначале жёлтые подошвы ног свои и сына, а затем удостоверение. Это чтобы и мысли не возникло требовать у меня компенсацию за их сомнительные услуги.

Ромка же устал от путешествия в целом и мало на что реагировал, забрасывая вопросами, когда к дедушке домой поедем. Я ему пообещал, что вскоре вернёмся.

Москва встретила прохладным дождиком. Сашке я сразу сказал, что у меня дела и командировка.

— Давай меня и Рому в Валентиновку, — согласилась она. — Там Никулины обещали в июле подъехать.

Отцу на июль я оформил место в санаторий Крыма, но жена заверила, что справится на даче сама. Да и тёща обещала навестить. Мы ещё чемоданы не разобрали, как приехали родственники со стороны жены. Ромку затискали, поохали, разглядывая сувениры, и в целом остались довольны тем, как я о семье забочусь.

— Мама, я теперь разбираюсь в том, как можно по повязанному платку определить национальность женщины, — делилась Саша впечатлениями. — Если вот так, то это чеченка. Если по-другому перекинут край, то это аварская женщина. О! Я тебе кулон унцукульский купила.

Отцу я приобрёл солидную трость, выполненную теми же мастерами из Унцукуля и украшенную мельхиоровой насечкой. Вообще-то сувениров купили много. Сашке захотелось, а я не возражал. Ромка хотел было рассказать про плохих милиционеров, но я его прервал, отвлекая на историю катания по канатной дороге.