Сингулярность - Вернор Виндж

– Ну и что же здесь написано?

– Ну, если это пекинский вариант стандартного современного китайского, тогда здесь записано число – девятьсот семнадцать.

Виктор тоже наклонился вперед, упершись локтями в стол.

– Наверное, это просто совпадение. Откуда Койтс мог знать, что мы встретим специалиста по китайскому языку?..

– А где находится корпус номер 0917? – спросила Дикси Мей.

– Понятия не имею, – откликнулся Майкл. – Мы никуда не ходим, разве только в бассейн или на теннисные корты.

Обе Эллен тоже покачали головами.

– Мы не знаем, – сказала одна. – А поиск в локальной сети…

– …На данный момент это было бы слишком рискованно, – закончила другая.

Дикси Мей прикрыла глаза и попыталась вызвать в памяти план лотсатеховского кампуса, который она видела в рекламном проспекте «Приходите к нам работать…».

– Если здание с таким номером вообще существует, оно должно находиться выше по склону, может быть – на самом гребне или даже за ним, – медленно проговорила она. – Нужно идти туда…

– Но… – начал Виктор.

– Перестань! – перебила Дикси. – Я уже знаю, что ты скажешь: не надо, мол, вести себя по-идиотски, а надо залезть в кусты и дожидаться полицию. Так вот, Тото, мы точно не в Канзасе, и этот мейл – наш единственный ключ, наша дорога, вымощенная желтым кирпичом.

– Как насчет остальных? – спросил Майкл. – Тех, кто работает со мной и Эллен? Что им сказать?

– Не говори им ничего, – решительно потребовала Дикси Мей. – Пусть все идет своим чередом, будто ничего не случилось, потому что, если поднимется шум, Джерри может что-то заподозрить. Мы просто потихонечку ускользнем, и…

Две Эллен посмотрели друг на друга. На их лицах появилось печальное, почти тоскливое выражение. Неожиданно они начали негромко напевать «Дом на просторах»[4], только слова были какие-то странные:

Они резко оборвали песню и дружно покраснели.

– Какой все-таки извращенный ум был у этого Гэррета.

– Извращенный, но глубокий. – Эллен-вторая посмотрела на Майкла и покраснела еще больше. – Не обращай внимания, Майкл, но… Я думаю, нам с тобой лучше остаться здесь.

– Погодите, как же так?! – удивилась Дикси Мей. – Ведь нам придется убеждать разных людей, что наша история – это не выдумка и не бред, что все это происходит на самом деле. И если мы предъявим им двух Эллен, это будет самым лучшим доказательством… вернее, единственным доказательством того, что мы не спятили.

Разгорелся жаркий спор. Довольно скоро Дикси обратила внимание на то, что первая Эллен и Эллен-вторая с азартом опровергают аргументы друг друга.

– Мы знаем слишком мало, чтобы принять правильное решение! – ныл Виктор. – Говорю вам, мы должны…

– Спрятаться в кустах и ждать полицию! – сказала Дикси Мей с гримасой отвращения на лице. – Не-ет, я считаю, что нужно действовать, и действовать как можно скорее. Ведь нам известно, что произойдет с тобой и со мной, когда закончится рабочий день.

В конце концов было решено, что Майкл останется, поскольку он пользовался уважением у своих коллег и в случае необходимости мог убедить их в том, что история, которую собирались преподнести им Дикси Мей и компания, может оказаться не такой уж фантастической. Группа специалистов АНБ могла оказаться весьма и весьма полезной – особенно если Дикси, Виктору и обеим Гарсиям удастся добыть какую-то новую, важную информацию.

– Что ж, господа заговорщики, попробуем разорвать этот порочный круг, эту петлю времени, – подвел итог Майкл. Он очень старался, чтобы его голос звучал бодро, но шутливые слова повисли в воздухе. Никто его не поддержал, никто не знал, что еще можно сказать.

* * *

У самого гребня горы стояло всего несколько корпусов. Эти небольшие одноэтажные домики выглядели так, словно были просто воротами, ведущими в какие-то таинственные пещеры под холмом. Деревья здесь оказались чахлыми, словно пораженными какой-то болезнью, а трава – сухой и желтой.

Виктор, разумеется, не преминул блеснуть эрудицией.

– Все дело в ветре, – заявил он с важным видом. – Аналогичную картину можно наблюдать на открытых участках вблизи океанского побережья. А может, здесь просто нерегулярно поливают газоны.

Одна из шедших сзади Эллен (которая – Дикси Мей не поняла) сказала:

– Как бы там ни было, картина получается впечатляющая.

«Картина, – подумала Дикси. – Именно „картина“. Картинка. Имитация».

– Как Джерри это делает? – спросила она. – Все, что я здесь до сих пор видела, не идет ни в какое сравнение с лучшими голливудскими спецэффектами. Неужели у него настолько мощные компьютеры?

– Любая подделка выглядит очень убедительно, если подделать самих зрителей, – заявила другая Эллен.

– Зрители – это мы?

– Да. Куда бы ты ни посмотрела, ты различаешь малейшие детали, но в центре твоего внимания оказываются они и только они. Того, что рядом, ты не замечаешь и не помнишь. Обычно люди не держат в памяти все, что они видят и знают, – так уж они устроены. Миллионы лет эволюции приучили нас не замечать практически ничего из того, что творится вокруг… Зато мы умеем отыскивать крупицы смысла в любой абракадабре.

Дикси Мей повернула голову и всмотрелась в легкую голубоватую дымку на юге. Все было так знакомо, так реально: горячий, сухой ветер, блестящая искорка самолета, ползущая к международному аэропорту Лос-Анджелеса, громада Эмпайр-стейт-билдинга, вздымающаяся над скоплением небоскребов в городском центре.

– Возможно, каждую секунду нас окружают десятки несоответствий и ошибок, но мы способны заметить их только тогда, когда они предстают перед нами в комплексе, а не по отдельности.

– Например, провалы во времени, – сказала Дикси.

– Именно! Кстати, главная наша проблема состоит вовсе не в том, чтобы понять, как Джерри сумел сдублировать тебя или нас. Главное – как этому проныре удается работать с таким количеством взаимодействующих друг с другом индивидуумов. Я не могу даже представить, какое для этого нужно аппаратное обеспечение. Вероятно, речь идет о сотнях литров конденсата Бозе[5]!