Мисс Настоящая Принцесса. Большая книга приключений для классных девчонок (сборник) - Вера Иванова

Теперь меня так и тянуло быть в фокусе объективов. Как же я соскучилась по вспышкам фотоаппаратов, свету софитов, вопросам журналистов! Ведь уже целый год я была этого лишена! И как только выжила – не представляю.

Зато теперь всеобщего внимания к моей особе было в избытке. Даже позорное падение сыграло на руку – атмосфера потеплела, и публика стала невероятно доброжелательной.

Вопросы посыпались как из рога изобилия. Большинство из них было адресовано главной героине, то есть мне. Старательно улыбаясь и периодически сморкаясь, я рассказывала о съемках, припоминала забавные эпизоды. Вслушиваясь в английскую речь, я радовалась, что почти все понимаю, и одновременно внимательно изучала зал, разглядывала людей и от души надеялась, что Танюсик не забыла фотоаппарат.

Вскоре я с удовольствием убедилась, что подруга не дремлет: ее фотик то и дело сверкал вспышкой. Потом Тычинка окончательно расхрабрилась и стала гулять по залу, бесцеремонно фоткая направо и налево. При этом она и сама становилась объектом съемок – еще бы, такая красотка! Ее не портили даже Смышевы короткие дырявые джинсы, стоптанные кеды и выцветшая футболка.

И все было хорошо до того момента, как Леха-Два не получил ту самую записку.

И тогда все стало очень плохо.

Дело было так. Помимо ответов на вопросы нам приходилось еще отвечать на записки. Одну из них неожиданно передали Лехе-Два.

Это и само по себе было странным. А уж реакция превзошла все ожидания: прочитав записку, «мой парень» побледнел, нахмурился, отбросил листок и начал хлопать себя по карманам. А потом, сорвавшись с места, быстро сбежал со сцены, на ходу доставая мобильник.

Ничего не понимая, я обиженно смотрела ему вслед. А потом потянулась к столику и взяла оставленную им записку.

«Меняю «беретту» на золотой дневничок», – было написано там. А внизу стояла подпись: «Девочка без зайца» и номер мобильника Смыша…

Несколько мгновений я тупо смотрела на листок. А потом до меня дошло. Значит, это Леха-Два потерял в самолете пистолет?!

Детские игры закончились. Стало страшно и холодно, меня затрясло. Все было не понарошку, а всерьез. Миха, «девочка с зайцем», спасая меня, решил вызвать огонь на себя.

А дальше события начали развиваться со стремительностью снежной лавины. Дверь отворилась, и в зал вошли двое полицейских. Выглядели они так, как будто собирались кого-то немедленно арестовать: лица были суровыми, брови – сомкнутыми, взгляды мрачно рыскали вокруг. Один из полицейских крепко сжимал что-то в руках, и, вглядевшись, я с ужасом узнала белые ушки зайчика Бамси…

Сердце затряслось в недобром предчувствии. Чтобы успокоиться, я потянулась за минералкой, и в тот же миг в зале раздался душераздирающий девчоночий визг.

На сцене – вернее, в проходе – появился новый персонаж. Это была Женечка Коростелева. С разгневанным видом она стояла между креслами и орала. Я закусила губы и затрепетала в ожидании неминуемого разоблачения…

Но нет, кара откладывалась. Женечку интересовала не я. Громко крича, она указывала куда-то в конец зала.

От напряжения у меня перед глазами поплыли круги. Одновременно с остальными я посмотрела туда, куда указывала Женечка, – и в самом последнем ряду увидела маленькую рыжеволосую головку. Блеснули очки. Да это же Миха! Точно, он! Я даже узнала свои милые одежки…

Но не только я обратила внимание на последний ряд: фуражки полицейских тоже повернулись в ту сторону. И – о ужас! – стражи порядка кивнули друг другу и с зайцем наперевес, под крики Женечки двинулись в сторону маленькой беззащитной девочки по имени Миша Смыш. Которая растерянно улыбалась и, ничего не замечая, щурилась в свете направленных на нее софитов…

И тогда я схватила микрофон и громко, по-русски, гаркнула:

– Миха, беги! За тобой пришли!

Голова хоббита дернулась, косички взметнулись, блеснули очки… И тут же все это исчезло под креслом. «Что значит хорошая школа!» – подумала я перед тем, как грохнуться в обморок.

Я открыла глаза и решила, что попала в рай: вокруг шумели пальмы, журчали фонтаны, перекликались птицы.

Потом надо мной появилось несколько лиц в белых масках, зеленых шапочках и черных фуражках, и я решила, что попала в ад.

А потом я услышала встревоженные голоса и поняла, что пока жива. Правда, не все были в этом так уверены…

– А вдруг она умерла? – как сквозь вату донесся голос Танюсика. – Надо положить ей что-нибудь под голову. Давай сюда зайца…

– Лучше прибор юного орнитолога, – посоветовал Сеня.

Другие незнакомые голоса заспорили с ними, заговорили про больницу и «Скорую помощь», и я поняла, что, если хочу выжить, лучше поскорее очухаться, поэтому быстренько заморгала и закашлялась.

– Ой! Очнулась! Сашуля, ты как?! – Танюсик, Миха и Сеня склонились надо мной, и на душе стало тепло и радостно. Какие же они у меня хорошие! И вообще, что может быть лучше настоящих друзей и крепкой дружбы?

Маски с шапочками оказались врачами, а фуражки – полицейскими. Сделав это открытие, я чуть снова не потеряла сознание – они отпустили Миху и пришли за главной преступницей, то есть за мной!

Однако все оказалось не так драматично. Убедившись, что я в порядке, взрослые дяди и тети решили оставить нас в покое и быстренько удалились.

А на меня посыпались знаки дружеского внимания: Миха побежал за водой, а Танюсик, жалобно причитая, принялась меня обмахивать – чем бы вы думали? – МОИМ ЗОЛОТЫМ ДНЕВНИЧКОМ!

– Ты нас так испугала, так испугала! Миха чуть не плакал. У него даже руки тряслись, ты бы видела!

Я осторожно села. Голова все еще кружилась, но на сердце было тепло и радостно. Друзья не подвели, не бросили! Потом я снова приуныла, потому что заметила, что Миха и Танюсик уже успели переодеться и на Михе снова был его прикид, а на подруге – мой. Значит, я была в обмороке столько времени?!

Но тут Танюсик протянула мне дневничок и зайца, и я поняла, что все не так безнадежно. Удача снова вспомнила обо мне!

Я одним махом осушила принесенный Михой стаканчик с минералкой и прижала к груди обожаемые сокровища.

– Нагулялись? – спросила я их. – Напутешествовались?

– Угу, – виновато ответили они. – Больше не будем!

Друзья помогли подняться, и мы отправились в кафе. Когда нам удалось наскрести немного мелочи на газировку и чипсы, я окончательно очухалась и приступила к расспросам. И первым делом спросила Миху:

– А как тебе удалось спастись?

– А мне и не пришлось! – Смыш расплылся в улыбке и рассказал обо всем, что произошло с того момента, как он попал в плен к старушкам.

В кафе он улизнул от бабушек под предлогом того, что хочет заняться поисками пропавшего зайца. Но заяц и в самом деле пропал – Брыкалу Миха так и не нашел. А в процессе поисков он вдруг наткнулся на Леху-Два и удивился, что тот еще не улетел – ведь он вроде бы собирался исчезнуть.