Хаски и его учитель белый кот. Том 1 - Жоубао Бучи Жоу

Забудь все, – тихо сказал человек в черном. Синий свет стал ярче, и болезненная морщинка на лбу Мо Жаня постепенно разгладилась.

Когда он проснется, то будет помнить только что вышел позвать свое оружие, но оно не ответило. Мо Жань так и не узнает, что в этом мире живет еще один переродившийся.

Хотя заклятье Доброго сердца действовало всего несколько дней, этого было достаточно, чтобы указать путь тому, чье сердце пребывает в смятении.

– Боюсь, когда ты проснешься, то поймешь, что Ши Минцзин нравится тебе с каждым  днем все больше. Так сильно, что захочешь вырвать свое сердце и подарить ему, – бесстрастно сказал человек в черном. – До новой встречи, Наступающий на бессмертных Император.

Ночная буря прошла, и утром небо прояснилось.

Мо Жань открыл глаза и обнаружил, что все еще лежит на полу у постели Чу Ваньнина. Он повернул голову и увидел, что окно наполовину приоткрыто. Наверное, утренний ветер распахнул его, и теперь рама тихо поскрипывала.

В комнате было очень тихо. Мо Жань не стал смотреть на кровать, зная, что Чу Ваньнин все еще спит.

Он долго смотрел в распахнутое окно на темно-синее небо. Солнце еще не поднялось над горизонтом, поэтому рассвет был бледным и бескровным. Было довольно промозгло, а утреннее солнце почти не давало тепла. Не так много людей встают в такую рань, да и ему было лень одеваться. Он чувствовал себя усталым и невыспавшимся.

Ветер принес слабый запах трав и утренней росы.

Мо какое-то время просто лежал, пока его сознание медленно прояснялось. Он сел, и острая боль прошила его плечо.

Странно, но его одежда была разорвана, а под ней темнело пятно засохшей крови.

Мо Жань удивленно нахмурился.

Разве он не пошел искать свой меч прошлой ночью? Он помнил только, что меч не ответил, а значит, это была подделка.

Мо Жань вздохнул, и понял, что у него нет ясных воспоминаний о событиях ночи.

Осмотревшись, юноша, наконец, обнаружил толстый гвоздь, торчащий из темного пола. Может, он напоролся на него во сне. Неужели так крепко спал, что даже не понял? Мо Жань не мог вспомнить.

Одевшись, он встал и посмотрел на кровать.

Чу Ваньнин все еще лежал в постели. Мо Жань давно уже привык быть выше всех и забирать себе все самое лучше, а теперь ему приходится довольствоваться местом на холодном полу. Он уже начал привыкать к такому положению, но сегодня это почему-то очень злило его. Мо Жань посмотрел на тело на постели и до скрипа стиснул зубы.

– Почему я всегда сплю на полу у твоей кровати? Разве уважаемый Учитель не должен лучше заботиться о своих учениках?

Мо Жань был очень раздражен.

Он подумал о торчащем из пола гвозде, который поцарапал его, и разозлился еще сильнее.

Было раннее утро, и он не хотел больше мучить себя, поэтому просто лег на кровать, закрыл глаза и снова заснул.

Кровать была широкой и просторной, и эти двое даже не соприкасались.

Когда-то они не размыкали объятий даже во сне, но теперь, отстранившись, спали порознь, как чужие люди.

В прошлой жизни они переплетались так сильно, что кожа плотно прижималась к коже. В самые безумные дни, даже наслаждаясь этим телом целые ночи, Мо Жань не хотел уходить, продолжая сжимать его в крепких объятиях.

Но сейчас два человека, которые были так близки, просто погрузились в сон на разных краях широкой постели.

Автору есть что сказать:

Счастливого рождества, друзья! Завтра мы вместе сядем в машину времени и рванем в прошлое…*

[* в следующей главе мы снова встретимся с Тасянь-Цзюнем, аки Мо Жанем 0.5].

Глава 89. Чем занимался этот достопочтенный в его лучшие годы

В этой главе присутствует насилие, унижение, принуждение к сексу, сомнительное согласие. Если не нравится такое, не читайте. 

Часть контента 18+ в этой главе была удалена с официального сайта. Перевод выполнен по кэшу.

Когда Мо Жань снова проснулся, солнце сияло высоко на совершенно ясном небе. 

Он повернулся и моргнул, увидев, что Чу Ваньнин по-прежнему спит. Может, из-за того, что Учитель выпил Мо Сянлу или из-за того, что последние дни выдались для него нелёгкими, вместо того, чтобы как обычно беспокойно ворочаться и метаться по постели, Чу Ваньнин крепко спал, отвернувшись от Мо Жаня. Распущенные длинные волосы цвета безлунной ночи свободно рассыпались по подушке. 

Мо Жань вздохнул.

Раз уж учитель не собирался вставать, его ученику тоже не нужно было ничего делать. Лучше он просто будет валяться в этой удобной кровати. 

Но просто лежать ему быстро наскучило, поэтому Мо Жань начал играть с волосами Чу Ваньнина. 

Волосы учителя, как обычно, слегка пахли цветами и казались мягкими как дым и гладкими как вода, Эти волосы всегда были одной из тех вещей, к которым больше всего любил прикасаться Мо Жань. 

Когда его пальцы проникали в этот густой туманный поток, ему казалось, что он трогает шелковые нити, и от этого отдущения, в области сердца возникало желание, похожее на щекочущий зуд.

Темный занавес над кроватью слегка покачивался от ветерка, просочившегося в открытое окно. Мо довольно сощурился. Утро наполнило его бодростью, и к тому же, эти ощущения были такими приятными и такими знакомыми, такими... 

Он взял пальцами прядь волос Чу Ваньнина и принюхался.

Эти мягкие волосы разбудили в нем воспоминания из другой жизни... 

Хотя после перерождения Мо Жань изо всех сил старался не думать о тех волнующих и будоражащих плоть вещах, что связывали его и Чу Ваньнина в прошлом, но почему-то этим утром ему вдруг захотелось посмаковать эти воспоминания. 

От одной мысли горло пересохло, словно от жажды. 

Мо Вэйюй не хотел снова прикасаться к человеку, лежавшему перед ним, но эти волосы загипнотизировали его, и, закрыв глаза, он приник губами к черному шелку, зажатому между пальцами. 

Этот иссиня-черный поток...

В тот день во Дворце Ушань на Пике Сышаэн его волосы были точно такими же. Эти тысячи черных нитей тогда опутали и взяли его в плен. Мо Жань вцепился в узкую талию, и его пальцы впились в нежную кожу, которая скрывала под собой тонкий слой мускулатуры. Животом он чувствовал закаменевшие мышцы пресса мужчины, и это было совсем непохоже на прикосновение к женщине. 

Чу Ваньнин сидел на его бедрах и медленно двигался, снова и снова насаживаясь на его член. Судя по гримасе на бледном лице, это действо причиняло ему сильную боль.