Цена разрушения. Создание и гибель нацистской экономики - Адам Туз

Однако на самом деле не было другого сектора немецкой военной экономики, в котором разрыв между пропагандой и реальностью был бы таким же громадным. «Косные» традиционалисты с верфей оказались правы по всем пунктам. Попытка Меркера поскорее запустить в поточное производство неиспытанную подлодку XXI серии обернулась дорогостоящим фиаско[1944]. Подводная лодка, презентованная Гитлеру на его день рождения в Данциге, являлась поспешно собранным муляжом, который так сильно протекал, что его пришлось отбуксировать обратно в сухой док, как только толпа разошлась. Из 80 подводных лодок XXI серии, собранных к концу 1944 г., ни одна не была пригодна для военных действий. К концу января 1945 г. боеготовыми были только четыре чудо-субмарины Шпеера. Лишь две из них когда-либо выходили в боевые походы, и ни одной не удалось потопить ни единого судна противника. Трофейные подлодки XXI серии стали образцом для большинства подводных лодок мира, построенных в 1950-е гг., но они не оказали абсолютно никакого практического влияния на ход войны.

В частности, столь плачевные итоги этой программы были следствием уже знакомой нам проблемы: попытки скорейшего запуска новой революционной конструкции прямо с чертежной доски в массовое производство без проведения обширных испытаний. Неудивительно, что новые лодки, как это скоро выяснилось, требовали многочисленных доделок. Что самое важное, необходимо было внести серьезные изменения в рулевую систему. Но помимо этого, программе повредила догматическая приверженность министерства Шпеера концепции сборки по частям. Специалисты по строительству подлодок с верфи Blohm & Voss с самого начала сомневались в том, что сухопутные строительные фирмы, имеющие самый ограниченный опыт кораблестроения, сумеют изготовлять отдельные секции с достаточной точностью для того, чтобы из них можно было собирать герметичные корпуса субмарин. И они оказались правы. При изготовлении секций, доставлявшихся на сборочные верфи, наблюдались отклонения от чертежей, достигавшие 3 сантиметров. В районе гребных валов и шнорхелей наблюдались постоянные протечки. Из-за неточностей, допущенных при сборке сложных рулевых систем, у подлодок не раз заклинивали рули. Но самая серьезная и самая предсказуемая проблема заключалась в том, что в неровных сварных швах внешнего корпуса, собранного из готовых секций, при очень сильных нагрузках возникали трещины, грозившие субмарине гибелью. Секции можно было считать надежными только после обширных испытаний и доделок. В целом на изготовление каждой подлодки уходило 175 дней, и еще 120 дней – на доделки, лишь после которых она становилась боеготовой. Более того, система Меркера требовала сложного управленческого аппарата для контроля над изготовлением секций и всеми этапами сборки. Его не удалось создать вовремя. Вдобавок к этому в 1944 г. не существовало даже полного набора чертежей и шаблонов, которыми могли воспользоваться субподрядчики, и размеры пришлось снимать с первых подводных лодок, находившихся на стапелях в Гамбурге и Бремене. В итоге Меркеру так и не удалось наладить своевременного поступления готовых секций, от которого зависела его система. Вместо этого пришлось отвлекать большое количество рабочей силы на выполнение задач, которые в нормальных условиях были бы отданы на откуп субподрядчикам. По крайней мере в краткосрочном плане испытанная и обширная система субподрядов, уже применявшаяся при строительстве подлодок серии VII–C, давала намного лучшие результаты, чем радикальная концепция Меркера. Почти наверняка реальный рост эффективности принесла бы эволюция, а не революция.

В плане настроений, царивших в министерстве Шпеера в последние полтора года войны, показательно то, что в ответ на эти проблемы, четко отраженные в документах, оно не пересматривало свои планы, а прибегало ко все более грубому принуждению[1945]. Как выразился Карл-Отто Заур: «Путь избран и будет пройден со стальной решимостью»[1946]. Итогом стало нарастание трений между министерством и верфями. К маю 1944 г., когда фиаско XXI серии стало очевидным, Меркер и Рудольф Блом скатились до взаимных обвинений в своекорыстном консерватизме и некомпетентности. Еще через месяц Меркер выступил с личными угрозами в адрес Блома, заявив, что ради спасения программы он будет действовать «без оглядки на лица и их статус и с необходимой суровостью, если не будет иного выхода»[1947]. В августе 1944 г. брат Рудольфа Вальтер Блом отмечал в своем дневнике, что Меркер открыто обвинил Блома в саботаже, что было очень сильным заявлением с учетом послужного списка Блома. В свою очередь, Вальтер Блом объяснял слова Меркера отчаянной необходимостью скрыть «полный крах его системы и его собственные неудачи». Осенью 1944 г. обвинения подобного рода могли иметь самые серьезные последствия. В начале октября бомбардировщики союзников уничтожили шесть самолетов на взлетной полосе авиастроительного филиала Blohm & Voss. После этого Вальтер Блом предстал перед военным трибуналом и был приговорен к шестимесячному заключению за непринятие мер предосторожности против воздушных налетов. Семья Блом, воспользовавшись своими связями в аппарате гауляйтера и в Берлине, сумела добиться отмены приговора. Однако этот инцидент дает представление о напряжении, которое к концу 1944 г. ощущалось на всех уровнях германской военной экономики. С точки зрения судостроителей более существенным было то, что недоверие, которое питали Меркер и Шпеер, толкнуло их на чрезвычайный шаг – Рудольфа Блома отстранили от управления собственной верфью, поставив вместо него так называемого Werksbeauftragten (представителя), подчинявшегося непосредственно министерству. На практике комиссаром Шпеера оказался проверенный директор фирмы, и Рудольф Блом, судя по всему, остался фактическим руководителем предприятия. Тем не менее символическое разжалование одного из наиболее лояльных сторонников режима из числа промышленников не могло не показаться исключительно суровой мерой[1948]. А на бременской верфи Deschimag, с конца 1941 г. принадлежавшей Круппу, министерство Шпеера зашло еще дальше[1949]. Генеральный директор Deschimag Франц Штапельфельдт, как и Блом, неоднократно критиковал поточный метод Меркера и, как и Блом, не сумел выполнить непосильную задачу, поставленную перед ним министерством. После нескольких месяцев все более едких перепалок Штапельфельдт 3 октября был арестован в гестапо и до весны 1945 г. содержался в заложниках, из-за чего Круппу пришлось назначить нового директора, в большей степени устраивавшего министерство Шпеера.