Алая аура протопарторга. Абсолютно правдивые истории о кудесниках, магах и нечисти самой разнообразной [litres] - Евгений Юрьевич Лукин

– Ну… сбежал, а пока тебя нет, кто-нибудь, глядишь…

– Место моё займёт? Не смеши! – Затянулся, откинулся на спинку привинченного к полу стула, помрачнел. – Хочешь совет?

– Ну?

– Никогда не становись Президентом.

– Не буду, – пообещал Стратополох.

Ему вдруг пришло в голову, что разница между беседой с настоящим доктором Безугловым и с тем, кто сидел сейчас напротив, в принципе не так уж существенна. Хорошая копия стоит оригинала.

А копия, судя по всему, неплоха.

– И-и… как себя чувствует наш больной? – осторожно полюбопытствовал Артём. – Я имею в виду, социум…

– Неизлечим, – со скукой отозвался доктор Безуглов, стряхивая пепел.

– А его составляющие?

– Вы о чём?

– О людях, естественно.

– При чём здесь люди?

Да, действительно. Ещё когда было замечено Кантом, что счастье государств растёт вместе с несчастьем людей! Видимо, нечто подобное можно сказать и о психическом здоровье: ненормальные подданные суть опора любой нормальной державы. Поэтому, как увидишь иностранца с умственным подвывихом, знай, что перед тобой сын великого народа.

– И всё-таки, – задиристо продолжал Артём. – Взять то же кодирование.

– Зачем? – спросил Безуглов.

– Н-ну… – Артём растерялся. – Для примера. Согласитесь, что это, как ни крути, а насилие над личностью. Пусть на добровольных началах – и тем не менее…

– Хороша личность, если согласна быть изнасилованной… – Безуглов вздохнул. – Странно, что вас, Артём, заботят подобные мелочи. Все мы закодированы с рождения…

– Простите… И кто же это нас?

– А то не помните! Сначала родители, потом нянечки в детском саду, потом учителя… А психотерапевты… Ну что они могут, когда всё уже сделано до них? Так, поправить мелкие огрехи… Крупные-то у нас называются моральными ценностями…

– А вам не кажется, – с вызовом спросил Стратополох, – что, если человека лишить всех недостатков, он исчезнет?

– Кажется, – спокойно отозвался Безуглов. И не менее спокойно добавил: – Удивительно вкусная была селёдка. А водка – так себе… Я могу вам чем-нибудь помочь?

– Мне?! Каким образом?

– Ну… мало ли…

– Нет, спасибо. Я всем доволен.

– Редкий случай, – меланхолически заметил беглый доктор. – Да, кстати… – Он оживился. – Забыл спросить. Так из-за чего с вами никто не знается?

Разговор у них почему-то шёл то на «вы», то на «ты».

Стратополох криво усмехнулся и тоже закурил:

– Понимаете, меня тут считают извращенцем…

– Тут?! – поразился Безуглов. – И кто же вы, простите?

– Некропатриот.

Доктор не донёс сигарету до рта и заинтересованно прищурился. Почти с уважением.

– Патриотизм на почве некрофилии?

– Даже и не надейтесь, – отвечал Артём. – В собственно сексуальном смысле я натурал. Просто, знаете, храню до сих пор верность нашей усопшей Родине. Стране, которую мы сами же и прикончили…

Похоже, доктор был несколько разочарован:

– Мегалоросс?

– Что вы! Мегалороссов как раз уважают. Все эти их идеи насчёт реставрации Российской империи со столицей в Сызново…

– Вы с ними не согласны?

– Нет.

– Почему?

– Во-первых, бред. Во-вторых, даже будь такое возможно, представляете, сколько потребуется кровушки, чтобы снова слепить всё воедино? Нет-нет, это не по мне.

– Тогда, если не секрет… каким именно образом вы храните верность усопшей?

– Пью за Родину, не чокаясь.

– А если серьёзно?

Стратополох пожал плечами.

– Прежде всего я не признаю никакого Сызново… Обломок державы, который упорно навязывается мне в Отчизны!.. – не удержавшись, ядовито добавил он.

– В чём это конкретно выражается?

– Что выражается?

– Ваше непризнание.

Успокаиваясь, Артём долго гасил сигарету. Появился официант, особым ключом отомкнул пепельницу от стола и, примкнув пустую, удалился. На беседующих вроде бы даже и не смотрел.

– В чём выражается… Не хожу на выборы. Состою на учёте.

– В какой поликлинике?

– В третьей. Живу, короче, сам по себе. Пенсии не предвидится.

– Но сюда-то вас что заставляет приходить? Вот вы сказали, к вам здесь относятся неприязненно. Презирают, третируют…

Обычно на столь интимные темы Стратополох предпочитал ни с кем не беседовать. Но тут, сами понимаете, случай был исключительный. Выслушать диагноз от доктора Безуглова – многие ли могут таким похвастать? Пусть даже не от самого доктора, а от образа его и подобия… Лестно.

– Да, – нахмурясь, признался Артём. – Презирают. Именно так. Просто здесь я особенно остро ощущаю свою правоту. Судите сами: если меня так ненавидят за мою ориентацию, то, наверное, в чём-то она верна…

– А там? – Доктор кивнул на площадь за решёткой.

– Там – нет. Там я иногда и впрямь чувствую себя извращенцем.

– Потому что натуралы к вам относятся спокойнее?

– Да, пожалуй…

– Фантазиогенные эякуляции в последнее время часты?

Разговор принимал всё более профессиональный характер.

– У кого?

– У вас. Ну вот, допустим, заговорили все наперебой об Отчизне, забыли мелкие разногласия, слились в общем экстазе…

– Нет, – сказал Артём. – В последнее время – нет.

И не соврал. Утром, по возвращении из поликлиники, до экстаза, помнится, дело не дошло.

– Кто вы по профессии?

– Литератор.

– Вот как? А фамилия ваша?

Артём назвался.

– Не слышал, – с сожалением проговорил доктор Безуглов. – Интересно было бы почитать… Я смотрю, вы и здесь работаете? – Он кивнул на лежащий возле пепельницы наладонник. – И как?

– Продуктивнее, чем дома.

– Помогает освежающий душ неприязни?

Неплохо сказано. Надо запомнить. Пригодится.

* * *

Сигареты кончились. Стратополох смял пустую пачку, достал новую.

– Слушайте, а вы не симулянт? – задумчиво спросил доктор Безуглов.

Артём чуть было не смял за компанию и вторую пачку.

– Нет, правда, – вполне дружелюбно и как ни в чём не бывало продолжал лже-Президент (а может, и Президент, кто его знает!). – Нишу вы себе выбрали удобную. Как у Диогена.

– Которого? – огрызнулся Артём. – Их, вообще-то, несколько было.

– Ну, киника, разумеется. Он считал себя гражданином Вселенной, а вы считаете себя гражданином Сусловского государства. А нет такого государства. Точно так же как нет такого государства – Вселенная. И получается, что по всем статьям никакой вы не патриот, Артём. Вы скорее… космополит.

Последнее слово гулко отдалось под навесом, хотя произнесено было не громче других. Веранда – словно опустела. Внезапно выяснилось, что присутствующие давно уже молчат, изумлённо прислушиваясь к их разговору.

Стратополох поспешно спрятал наладонник во внутренний карман пиджака и мысленно возблагодарил Провидение, что место, отведённое некропатриотам, располагается в непосредственной близости от входа.

– Кажется, пора рвать когти, – шепнул он.

– Вы полагаете?

Стратополох не полагал, он был в этом уверен. Но тут из-за столика по соседству вскочила одна из трёх мегер – та, что помоложе.

– Космополит! – взвизгнула она, указывая на Артёма трясущимся от гнева перстом с коротко, согласно требованиям, остриженным ногтем. – Безродный симулянт! Натурал! Что он здесь делает? До каких пор мы будем терпеть этого…

Последовало мгновенное сужение сознания, немедленно завершившееся аффективным разрядом. Инстинкта самосохранения – как не бывало.

– Грымза фригидная! – проскрежетал Стратополох,