Книги онлайн и без регистрации » Историческая проза » Всеобщая история стран и народов мира - Оскар Йегер

Всеобщая история стран и народов мира - Оскар Йегер

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 223 224 225 226 227 228 229 230 231 ... 357
Перейти на страницу:

Западный театр войны: Гастенбек

Известия с других театров войны были тоже весьма неблагоприятны. Большая французская армия, угрожавшая с запада, в количестве 110 500 человек перешла Рейн и двинулась на Везель, который даже не защищался. Но это войско шло медленно из-за недостатка продовольственных складов, передвижных средств, денег и единства в распоряжениях. Главным делом, или побочным, но возведенным в главное версальскими льстецами, было доставление высокого поста принцу Субиз, который пользовался покровительством маркизы Помпадур. Пока главная французская армия под начальством маршала д’Эстрэ, подвигалась к Вестфалии, Субизу был отделен особый корпус в 25–30 тысяч человек для вторжения в Саксонию. Д’Эстрэ встретился с герцогом Кумберлендским 26 июля 1757 года при Гастенбеке, на правом берегу Везера. Сражение было очень своеобразно: французский маршал, уже отдав приказ к отступлению, узнал, что и неприятель отступает и что, следовательно, победа за французами. В августе его сменил герцог Ришелье, царедворец и столь же неспособный начальствовать армиями, как и герцог Кумберлендский, но действия этих удивительных стратегов все же привели к заключению договора, устроенного при посредстве Дании и известного под названием Конвенции Цевенского монастыря (8 сентября). Война прекратилась; войска союзников (гессенцы, брауншвейгцы и проч.) были распущены по домам; остальные заняли Стаде или, за ненадобностью здесь, перешли на правый берег Эльбы. Но эта конвенция страдала крайней неопределенностью; в ней не обозначались сроки для выполнения известных условий и передвижений войск. Продовольствие французских войск было обеспечено, и герцог Ришелье, которому, по-видимому, была по сердцу сентиментально-человеколюбивая роль, за что он и получил похвальный рескрипт от Фридриха, остался в пределах Гальберштедтской области, не предпринимая ничего далее.

Северный театр войны: Грос-Егерндорф

Русская армия в количестве 80 000 человек двинулась в поход в мае и направлялась к Восточной Пруссии через Польшу и Литву. Мемель, который защищали 800 человек гарнизона, был вынужден капитулировать (5 июля). В августе прибыл к армии главнокомандующий Апраксин, способный и распорядительный военачальник, который, однако, не мог удержать свою легкую конницу – казаков, калмыков и татар – от весьма хищного и своевольного хозяйничанья на неприятельской территории. Престарелый генерал-фельдмаршал Левальд с 24 000 войска попытался атаковать позицию 80-тысячной русской армии при Грос-Егерндорфе, но потерпел жестокое поражение и вынужден был отступить. Все ожидали, что Апраксин будет его преследовать и двинется быстро вперед; но, к крайнему изумлению Фридриха, Апраксин тотчас после одержанной им победы, вдруг отступил в Польшу. Оказалось, что Апраксин действовал в данном случае по тайному указанию канцлера Бестужева, напуганного внезапной болезнью императрицы Елизаветы, и опасался перемены в русской политике, которая должна была неминуемо произойти в случае кончины Елизаветы, так как наследник престола (Петр III) был сильно расположен к Фридриху. Государыня, разгневанная таким самовольным способом действий канцлера Бестужева, приказала немедленно предать суду и его, и Апраксина; затем она продолжала войну с Фридрихом еще в течение целых пяти лет, и эта кампания замечательна тем, что здесь начали свое военное поприще два великих русских полководца – Румянцев и Суворов.

Имперская армия

Вследствие удачного боя при Колине было собрано и имперское войско в составе 33 000 человек, и сомнительная честь командования им была поручена австрийскому генерал-фельдмаршалу, принцу Иосифу Фридриху фон Гильдбургаузену. Задача его была скромной: он должен был соединиться у Эрфурта с 24 000 принца Субиза, которому было настойчиво внушено из Версаля – избегать сражения. Лучшей иллюстрацией этого карикатурного войска служит следующее: для одной роты в отряде Швабского округа один город поставил капитана, другой – старшего поручика, одна коронная аббатисса – второго поручика, один коронный аббат – прапорщика. Обмундировка, обувь, продовольствие соответствовали такому распорядку. Дезертирство было в большом ходу; у протестантских солдат оно было, так сказать, возведено в принцип и усиливалось по мере приближения битвы с пруссаками. Армии успели соединиться, действительно (25 августа), но при первом известии о приближении Фридриха они тотчас же отступили к Эйзенаху.

Битва при Росбахе

Австрийцы торжественно отпраздновали победу при Колине, но воспользовались ей не в полной мере. Фридрих стоял в Лейтмерице, в Верхней Богемии; разбитые при Колине войска его отступили к Лаузицу. Принц Август Вильгельм, брат короля, совершил это отступление так неловко, что Фридрих, крайне строгий в подобном отношении, сделал ему строгий выговор, вследствие которого принц вышел в отставку. Ошибки его были очень выгодны для австрийцев, но те не умели и ими воспользоваться. В наступившее лето не было уже ни одного большого сражения; единственным военным делом австрийцев была бомбардировка открытого города Циттау, после чего, укрепясь в хорошо выбранной позиции, они ждали приближения французов, русских и германской армии. Из всей военной истории этого времени видно, насколько быстрота движений, порядок, уверенность, с которыми делаются все распоряжения, словом, высшее понимание дела, пронизывающее всех, от старшего начальства до последнего ефрейтора, уравновешивает численное превосходство неприятеля. Во все это время с австрийской стороны можно отметить лишь одно смелое предприятие: движение генерала Гаддика на Берлин с какими-нибудь 4000 человек. Он подошел к Шлезвигским воротам столицы 16 октября в 11 часов утра; но, узнав о приближении принца Морица, удовольствовался сбором 180 000 рейхсталеров и вернулся с этой жиденькой добычей и двумя дюжинами перчаток для своей государыни.

В этот самый день, 12 октября, государственный стряпчий, д-р Априль, предъявил в Регенсбурге тамошнему прусскому представителю в рейхстаге, Плото, правительственный приговор с требованием явиться для его выслушивания – «citationem fiscalem», как называла это канцелярщина на своем языке – и за такое приглашение был сведен с лестницы слугами Плото, к великой потехе всей протестантской и свободомыслящей Германии. Но ее ожидала еще большая радость. К французско-имперской армии прибыло подкрепление в 15 000 человек, присланное герцогом Ришелье, и прусскому королю представился, наконец, случай к желанной им битве. В войске Субиза-Гильдбургаузена было теперь более 50 000 человек. Все, что можно было видеть на позиции Фридриха при деревне Росбах, не превышало 10 000 чел. В действительности же у него было здесь 22 000 чел., но и половины их не потребовалось для одержания победы. Без карты и специального описания трудно понять то, что произошло: соединенная армия допустила такие ошибки, основываясь на своих предварительных неверных расчетах, что сражение было выиграно прежде, чем началось. Фридрих отдал приказания в 2 часа; в 3.30 Зейдлиц атаковал правый фланг неприятеля своей кавалерией, разогнал его в какие-нибудь полчаса, между тем как артиллерия Фридриха открыла огонь с высоты Янусова холма. Правое крыло пруссаков не вступало в бой, согласно часто применяемому Фридрихом принципу «косвенного строя». В то время как артиллерия и беглый пехотный огонь заставили поколебаться неприятельский центр, Зейдлиц собрал снова свою конницу южнее, у деревни Тагевербен, и напал в тыл злополучной армии. И в течение 3–4 часов, под вечер ноябрьского дня, 7 батальонов при 38 эскадронах выиграли сражение, потеряв лишь 165 человек убитыми и 376 человек ранеными, между тем как неприятельские потери равнялись 3000 убитых и раненых и 5000 взятых в плен, между ними были 8 генералов и 300 офицеров. Знамен, пушек и вьюков было брошено больше, чем можно было подобрать. Союзной армии, в собственном значении слова, более уже не существовало; она надолго лишилась всякой способности к действию. Бедные имперцы – «бондари» (Fassbinder), как называл их в насмешку народ, – претерпели более других, и не на шутку, но происшедшее вызывало в более глубоких умах радостную, патриотическую, национально-немецкую гордость: французское высокомерие было принижено, старое превосходство германской отваги над галльской, под предводительством «настоящего» короля, было доказано. Вольтер, получив известие о деле при Росбахе, написал с досадой: «Теперь он (прусский король) добился всего, к чему стремился: понравился французам, осмеял их и поколотил их же».

1 ... 223 224 225 226 227 228 229 230 231 ... 357
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?