Хаски и его Учитель Белый Кот, Том I - Жоубао Бучи Жоу

Этот жестокий человек нежно гладил его тело, но слова его сочились отчаянной злобой и ненавистью:

— Чу Ваньнин, ты когда-нибудь думал, что однажды я буду делать это с тобой? — Мо Жань обнял его и снова двинул бедрами, отступая только для того, чтобы проникнуть еще глубже. Он притянул его так близко, что их виски соприкоснулись. Чу Ваньнин вздрогнул, когда чужой язык нежно облизнул аккуратное ухо, а потом, нежно смакуя каждое слово, Мо Жань продолжил:

— Старейшина Юйхэн, Бессмертный Бэйдоу... Ах, нет, это ведь ты теперь раздвигаешь ноги, умоляя трахнуть тебя.

Он обхватил его руками за пояс и еще сильнее вжал в свое тело, наслаждаясь смущением Чу Ваньнина и ощущением удерживающей его тесной горячей плоти. Этот мужчина возбуждал его до искрящего жара в груди, но Мо сохранял на лице безразличное выражение, чтобы еще сильнее унизить его.

— Помнишь, как ты смотрел на этого достопочтенного свысока, называя презренным? Но теперь, Чу Ваньнин, ты так отчаянно пытаешься ублажить меня, — Мо Вэйюй с силой прикусил нежную кожу на его подбородке. — Давай, опусти голову и посмотри, как ты охотно сжимаешь меня. И кто из нас теперь более презренен, мой дорогой Учитель?

Чу Ваньнин вздрогнул и закрыл глаза, не желая слушать эти грязные слова.

Это… был его первый раз…

Первый раз с человеком, которого он любил... но это было похоже на пытку.

Сейчас он предпочел бы умереть.

— Открой глаза! — ледяной приказ был выдохнут прямо в его ухо. — Снова пытаешься закрыться от меня?! Уже забыл, что жизнь Сюэ Мэна в моих руках? Ты ведь знаешь, как я поступлю, если ты не будешь послушен.

Не имея другого выхода, Чу Ваньнин медленно открыл полные слез глаза.

Повинуясь грубой руке, он неохотно посмотрел вниз, туда, где член его ученика с чудовищно непристойными хлюпающими звуками врывался в его тело, при каждом толчке выбивая из него все больше липкой крови, смешавшейся с густой спермой.

— Поднимись.

Хотя его колени дрожали, жалкие остатки чувства собственного достоинства мешали цепляться за Мо Жаня, когда, собрав все силы, Чу Ваньнин исполнил приказ. Большая часть члена Мо Жаня оказалась снаружи, только крупная, налившаяся кровью головка продолжала оставаться внутри.

Мо Жань несколько раз приподнимал и опускал бедра, проталкивая каждый раз член чуть глубже. Ему нравилось наблюдать за Учителем в тот момент, когда тот смотрит, как он трахает его. В какой-то момент ресницы Чу Ваньнина затрепетали, и он сам не знал, от чего теперь дрожит его тело: от боли, унижения или возбуждения.

— На самом деле ты развратная шлюха, — прошептал Мо Жань. — Знал бы раньше, трахнул тебя, еще когда был твоим учеником.

В конце концов, он был негодяем, который не знал приличий.

Эти полные злобы грязные слова словно острый меч пронзили сердце Чу Ваньнина. Он вдруг поднял голову, закрыл глаза и впервые за все время заговорил:

— Мо Жань, убей меня, — хрипло выдохнул он.

Рука, сжимающая его талию, едва заметно дрогнула.

А потом Мо Жань улыбнулся. Эта его очаровательная улыбка с по-детски милыми ямочками на щеках была приторно-сладка...

— Хорошо.

Чу Ваньнин открыл глаза.

Мо Жань почувствовал прилив желания, когда увидел отражение своего ухмыляющегося лица в блестящих от слез зрачках.

— Если ты просишь о смерти, я не буду идти против твоего желания. Но ты не сможешь выбрать способ, каким умрешь. Я прикажу, чтобы тысячи мужчин поимели тебя на глазах у твоего самого достойного ученика. Хотя будет лучше, если Сюэ Мэн сам примет в этом участие. Как ты думаешь, хорошая идея?

— Ты…

Безжалостные слова, как ядовитые насекомые, пронзили его и проникли прямо в сердце. Скорпион по имени Мо Жань, оскалив зубы и нацелив на жертву свой сочащийся ядом хвост, удовлетворенно оценивал результат своих слов и действий, плотоядно вглядываясь в побелевшее лицо Чу Ваньнина. Хотя учитель отлично умел терпеть и скрывать свои чувства, его слегка приоткрытые губы бессознательно дрожали. В этот момент Мо Жань вдруг ощутил прилив удовлетворения, жалости, радости и возбуждения. Он снова набросился на Чу Ваньнина. Безжалостно глубоко погрузившись в его безвольное тело, он спрятал голову у него на груди и в безумном порыве прошептал:

— Эй, почему ты такой глупый? Думал, я серьезно? — он тихо рассмеялся, потом с силой поцеловал, непрерывно двигаясь и задыхаясь. — Забудь об этом, я солгал тебе.

Сейчас Чу Ваньнин в его руках был практически сломлен. Его душа почти сгорела, превратившись в пепел.

— Я солгал тебе, — Мо Жань тяжело вздохнул, чувствуя, что никак не может достигнуть разрядки. Он оттолкнул Чу Ваньнина на пол, затем задрал его ноги, подтягивая ближе, и вторгся в него снова. Теперь его бедра двигались быстро и безжалостно.

— Как я мог бы отдать тебя кому-то другому?.. Ты можешь быть только моим... Только я могу прикасаться к тебе...

Тонкие белые пальцы пытались ухватиться за пол, но все бестолку.

В конце концов, Чу Ваньнин оказался беспомощной игрушкой в его руках и мог только надеяться на милосердие своего мучителя. Свет в его глазах постепенно тускнел.

Он поднял руку и прикрыл глаза.

— Мо Жань... — тихо прошептал Чу Ваньнин. — Мо Жань, если у тебя осталось хоть немного чувств... или хотя бы капелька совести...

Его ресницы слегка дрожали под тыльной стороной ладони.

— Пожалуйста, я прошу тебя... не делай этого больше... Мо Жань, — голос сорвался.

Тогда Мо в первый раз в жизни услышал, как Учитель плачет.

— Мо Жань, я больше не вынесу... Мне больно…

Вдруг Чу Ваньнин перевернулся во сне, выдернув Мо Жаня из сладких воспоминаний. Прошлое, как воробей — улетело, и не поймаешь, и только его сердце осталось бешено биться в грудной клетке.

Длинные волосы выскользнули из его пальцев, а лицо Чу Ваньнина оказалось внезапно так близко. Он спал на боку, подложив руку под голову, и склонившийся над ним Мо Жань мог разглядеть каждую тонкую ресничку.

«Такой красивый», — подумал он.

На самом деле Чу Ваньнин не выглядел женственно. Это была красота холодной стали и обнаженного клинка. У него было строгое лицо с довольно резкими чертами, от которого веяло силой. Этот мужчина выглядел намного мужественнее, чем большая часть людей, которых он знал.

Но именно из-за этой его холодной красоты зуд в сердце Мо Жаня стал только сильнее.

Мо