Врачи двора его Императорского величества, или Как лечили царскую семью - Игорь Зимин

Николай II с детьми. Царское Село. Александровский парк. Весна 1913 г.

Судя по всему, оториноларингологические проблемы Александры Федоровны носили хронических характер, поскольку о визитах специалистов этого профиля в императорские резиденции упоминается вплоть до 1917 г.

Императрица Александра Федоровна с детьми. Башлыки не одеты, но имеются у всех детей

Великие княжны Ольга и Татьяна в сопровождении А. А. Вырубовой у Александровского дворца

Младшая сестра Николая II, великая княгиня Ольга Александровна, абсолютно уверенная в том, что ее племянницы являются носительницами мутантного гена, порождающего гемофилию, вспоминала, какая поднялась паника в Царском Селе, когда великой княжне Марии Николаевне удаляли гланды: «Доктор Скляров, которого великая княгиня представила императрице, рассчитывал, что предстоит обычная несложная операция. Но едва она началась, как у великой княжны обильно хлынула кровь. Застигнутый врасплох доктор выбежал из операционной. И в этой экстремальной ситуации императрица Александра Федоровна проявила свой характер. Аликс спокойно взяла трясущегося от страха доктора за руку и спокойно, но твердо проговорила: „Прошу вас закончить операцию, доктор“. Несмотря на то, что кровотечение продолжалось, ему удалось успешно завершить операцию».

Трудно сказать, соответствует ли описанное действительности, но то, что такая операция имела место в стенах Александровского дворца в феврале 1912 г., – несомненный факт. Об этом свидетельствуют записи в дневнике Николая II: «Марии и Анастасии во время моего отсутствия д-р Поляков сделал операцию и удалил какие-то наросты в носоглоточной части, их уложили в кровати и обрекли на молчание и жидкую пищу» (13 февраля 1912 г.).

В марте 1912 г. Александра Федоровна распорядилась наградить врача, почетного лейб-медика отиатра проф. Федора Петровича Полякова[1891] «за совершенные их высочествам великим княжнам Марии и Анастасии операции – портсигар в 350 руб., его ассистенту доктору Каканарцеву – булавку ценою около 200 руб. и фельдшеру Дегтяреву часы – около 75 руб.».[1892] Кроме этого, за свои визиты в Александровский дворец в конце 1911 – начале 1912 г. Ф. П. Поляков получил соответствующий гонорар (за 6 визитов – 300 руб.). Также в документах упоминается, что после операции по удалению гланд Марии и Анастасии проф. Ф. П. Поляков двое суток оставался безотлучно при прооперированных девочках.

В последующие годы Ф. С. Поляков неоднократно привлекался Александрой Федоровной при необходимости каких-либо хирургических лор-вмешательств. Например, в феврале 1914 г. он сделал операцию комнатной женщине императрицы Анне Романовой. В июне 1914 г. удалил аденоиды и тонсиллы у старшего сына камердинера цесаревича А. Е. Деревенько. Тогда же лечил горло и удалил аденоиды у комнатной девушки императрицы Анне Тегелевой. Ф. С. Полякова 18 раз вызывали к цесаревичу Алексею в 1915 г. и 2 раза в 1916 г. (гонорар 1050 руб.) – по поводу больных гланд.[1893] Последний раз врачу-отиатру гонорар за лечение дочерей Николая II выплатили за 19 визитов, состоявшихся с 10 по 28 февраля 1917 г..[1894]

При Императорском дворе врачам платили по двум схемам: повизитная плата и жалованье придворного врача. Отмечу, что ни одна из этих схем не отменяла возможность совместительства в государственных и частных лечебных учреждениях, а также возможность занятия частной практикой. Поэтому знаменитые профессора, как правило, занимали несколько должностей и с полной нагрузкой работали на ниве частной практики.

Бо́льшая часть придворных врачей со второй половины XIX в. работала по схеме «повизитной» платы, которая была жестко стандартизирована еще при Александре II и не менялась вплоть до начала XX в., несмотря на все инфляционные процессы. Им платили 50 руб. за визит в пригородные резиденции и 25 руб. – в Санкт-Петербурге. Поэтому, как это ни удивительно звучит, для знаменитых профессоров вызов в Зимний и Александровский дворцы был сродни вызову к состоятельным предпринимателям Петербурга. При этом вызов к предпринимателям часто был более выгоден, поскольку те не были привязаны к определенной таксе и подчас платили значительно щедрее. В результате сложившаяся практика выплаты повизитных гонораров в императорских резиденциях вошла в противоречие с реальными расценками на медицинские услуги специалистов экстра-класса.

Великие княжны. 1905 г.

В конце декабря 1903 г. проф. Симановский вышел за привычные рамки этикета, подняв вопрос об увеличении повизитного гонорара. Камер-фрау императрицы М. Ф. Герингер сообщила министру Императорского двора В. Б. Фредериксу, что «проф. Симановский лично ей заявил, что производившиеся ему до сего времени вознаграждение из сумм Августейших детей Их Императорских Величеств по 25 руб. за визит в С.-Петербурге он признает недостаточным».[1895]

Великие княжны. 1913 г.