Крестовый поход Махариуса - Вильям Кинг

Стоил ли этот шанс жизней всех тех людей, которые погибли ради исполнения желания генерала? Я прогнал эту мысль прочь. Я находился здесь только для того, чтобы вести «Леман Русс» и подставлять грудь под направленные в Махариуса пули. Когда я успел стать таким циничным? Неужели после прибытия сюда я подцепил не только болезнь? Гибель Антона поразила меня до глубины души и заставила остро осознать собственную смертность.

Иван молчал с тех пор, как мы сели в «Леман Русс». Мы не проронили ни слова, пока углублялись в улей с мертвецами.

По дороге встречалось все больше и больше трупов. Все они выглядели так, как будто умерли от какой-то болезни. Мы ехали уже несколько часов, но по пути видели лишь смерть.

Нас никто не атаковал. Никто не вступал с нами в бой. Свет тускло мерцал, словно все еще находился в аварийном режиме. В воздухе витала неестественная зеленоватая дымка.

Не знаю, чего ожидал Махариус, но явно не такого. Мои нервы натянулись до предела, когда наконец пришел сигнал от Гримнара. Его Волки взяли пленников.

Они прятались в жилом блоке, — произнес Гримнар, указывая на кучку бледнокожих людей, скрывавшихся в тени космических десантников. — Нам удалось найти только их. Они должны что-то знать.

Дрейк кивнул. Его силы безопасности уже просканировали пленников, убедившись, что у них нет подкожной взрывчатки и они не убийцы. Я б сказал, что они походили скорее на типичных улейных рабочих или тех, кто заменял их в этом мире. Они были невысокими, с подернутыми розоватыми прожилками глазами, чей взгляд живо напомнил мне крыс-альбиносов.

— Отлично, — сказал Дрейк. — Давайте выясним, что им известно.

Он шагнул к ближайшему из пленников, не пытаясь успокоить их. Вокруг его головы заиграл нимб света. Он протянул руку, и второй ореол занялся над головой местного жителя. Лицо человека скривилось от боли, на шее вздулись жилы, на лбу выступил пот. Он походил на человека, проигрывающего смертельный бой, и, возможно, так и было.

Дыхание Дрейка ослабело. Когда инквизитор заговорил, я заметил в его голосе напряжение, как будто он пытался сосредоточиться на выполнении двух сложных задач одновременно.

— Ясно, — наконец произнес он. — Вспышка болезни. Местное население заразилось ею после удара луны. Этот считает, что их мир погибает. Что сейчас — конец времен.

— В чем-то он, может, и прав, — заметил Гримнар.

— Он думает, что мы демоны, — продолжил Дрейк. — Или, точнее, вы.

Легко понять, откуда у еретика сложилось такое впечатление о Космических Волках.

— Болезнь выпустили нарочно? — спросил Махариус.

На секунду лицо Дрейка стало пустой маской. Местный житель стиснул зубы.

— Он не знает. Возможно. Болезнь может быть оружием.

— Даже если так, — произнес Гримнар, — ее могли и не выпускать специально. Этот улей сильно пострадал от удара луны. Если болезнь хранилась в инкубаторе, она могла вырваться на свободу случайно.

— Но почему выжили они? — спросил Махариус.

— Всегда найдутся те, у кого есть иммунитет к инфекциям, — промолвил Дрейк. — У них выработалась сопротивляемость. Даже к самым вирулентным болезням. Раз она есть у него, может быть и у других. Думаю, из его крови можно создать сыворотку против болезни.

Махариус заговорил в комм-сеть, приказывая удвоить меры предосторожности против заражения. Теперь все мы оказались уязвимы перед новой заразой.

— Через какое время люди начинают умирать? — спросил Махариус.

— Это произошло в считанные часы после падения.

— По всему улью? — удивился Махариус. — Не похоже на случайность.

— Ты прав. А еще я подозреваю, что все население могло быть особенно восприимчиво к этой болезни.

— Хочешь сказать, она предназначалась для того, чтобы убить их?

— Да. Разработана специально под их генетические руны, чтобы распространяться быстро и с летальным исходом.

В комнате воцарилась тишина. Мы все поняли. Вот в чем заключался смысл стратегии Рихтера — поднять армию мертвецов. Я не сомневался, что наша встреча с ними — это только вопрос времени. Я вспомнил трупы, которых видел раньше на полях сражений. Они оживали после того, как нас обстреливали газовыми снарядами.

— Газ, — понял я. — Они введут его в системы жизнеобеспечения, когда болезнь сделает свою работу.

— Вероятно, они уже начали, — сказал Дрейк. — Вот что это за зеленоватое вещество.

— Нужно найти Рихтера, и притом быстро, — произнес Махариус, — иначе мы окажемся запертыми в городе с ходячими мертвецами.

Дрейк улыбнулся:

— Я знаю, где его искать.

Махариус удивленно посмотрел на него:

— Откуда?

— Его дворец под нами. Каждый в городе знает, где обитает Избранник. Даже личинки.

— Избранник? — переспросил Махариус.

— Полководец с неба. Он владеет Священным амулетом Владыки Бренности, — сказал Дрейк. Он снова закрыл глаза, казалось, черпая слова прямо из разума улейщика. — Он стал первым живым человеком за десять тысяч лет, кто вошел в Хранилище Великого и выжил. Он вышел с символом власти их демона-бога. Вот почему они беспрекословно идут за ним. Вот почему чумные жрецы верят, что он поведет их на завоевание Галактики.

Гримнар расхохотался:

— Я слышал подобные россказни в сотне миров. И все они заканчивались одинаково.

Должно быть, улейщик понял тон Космического Волка, и он уязвил его религиозные чувства. Еретик поступил куда храбрее, чем сумел бы я. Он плюнул под ноги Космическому Волку и что-то зло забормотал на местном языке.

— Он говорит, что Избранник убьет тебя. Он неуязвим. Его нельзя убить.

Гримнар нисколько не обиделся.

— И это я уже слышал. Я вырву ему сердце и заставлю съесть его.

— В путь, — велел Махариус. — Сейчас.

Даже Космический Волк не стал возражать ему.

Увенчанный громадным куполом дворец Рихтера располагался в самом центре улья, раскинувшись на много ярусов. Местность вокруг него выглядела так, словно здесь когда-то находился парк либо очень странный сад. В нем росли грибовидные деревья, выглядящие так, будто их посадили здесь специально. В воздухе клубились облачка спор, а между огромными структурами, похожими на грибы, разрослись паутины слизи. Все выглядело больным и чужеродным. Везде валялись мертвецы, разбухшие от темной плесени. Некоторые трупы висели на чем-то, напоминавшем сопли. На телах других настолько разросся грибок, что из-за него они стояли прямо. Плесень будто вырастала из их тел, превращая в странные столпы. Дюжина или около того раздувшихся трупов были сложены вместе и походили на ужасную многоголовую и многорукую статую.