Генри Морган - Виктор Губарев

Ворвавшись в Турриальбу утром 15 апреля, флибустьеры увидели на улице оседланного мула. Старая индианка сказала им, что мул принадлежит сержант-майору Бонилье, который находится где-то поблизости с несколькими мушкетерами, и добавила, что губернатор провинции поджидает пиратов в Глубоком ущелье с огромным войском. Заняв здание кабильдо и несколько индейских хижин, пираты заявили пленным аборигенам, что их цель — Картаго, где они собираются выпить пару чашек шоколада с местным губернатором и проверить, насколько красивы тамошние женщины. Правда, нехватка провианта, плохая дорога и сообщение о присутствии в Кебрада-Онда большого войска испанцев и индейцев несколько охладили воинственный пыл захватчиков. Мансфелт собрал военный совет, чтобы обсудить перспективы дальнейшего продвижения отряда вглубь вражеской территории. В это время разведчики Бонильи, прячась в лесных зарослях, начали вести прицельный огонь по непрошеным гостям. Понимая, что жители Картаго еще до их прихода успеют вывезти всё ценное из города, а впереди их ждет кровопролитный бой с нешуточными силами защитников провинции, большинство капитанов сочли продолжение похода нецелесообразным.

На следующее утро, бросив часть оружия и боевого снаряжения, флибустьеры стали спешно отходить назад к Эль-Портете. Дон Хуан Лопес де ла Флор с отрядом из 120 солдат бросился за ними в погоню. Во время преследования несколько пиратов утонули при переправе через горную речку, а двое угодили в плен к испанцам.

23 апреля флибустьеры стали грузиться на свои суда. Перед отплытием Мансфелт раздал подарки дружественным индейцам из Тариаки, заверив их, что скоро вернется и поможет им свергнуть испанское иго. Затем суда снялись с якоря и отошли в залив Альмиранте, что к юго-востоку от устья реки Сиксаола.

Провал похода на Картаго привел к тому, что несколько капитанов покинули Мансфелта, отправившись искать удачу самостоятельно. Сам же «генерал», оставшись с пятью судами (включая три небольших беспалубных шлюпа), решил атаковать остров Санта-Каталина. Этот гористый остров расположен недалеко от побережья Никарагуа. В колониальную эпоху англичане называли его Провиденсом (в наши дни остров называется Провиденсия и принадлежит Колумбии).

После того как испанцы в 1641 году изгнали с острова английских колонистов-пуритан, в его фортах были оставлены сильные гарнизоны. Задача снабжения испанских солдат свежим провиантом и военным снаряжением была возложена на губернатора Картахены и президента аудиенсии Панамы, однако из-за хронической нехватки средств боеспособность защитников береговых укреплений к середине 60-х годов XVII века достигла самой низкой отметки. Фактически в эксплуатации находился лишь один из фортов — Ла-Кортадура, который должен был защищать гавань и возвышался над проливом, отделявшим главный остров от соседнего острова Исла-Чика (сегодня Исла-Чика называется Санта-Каталина). Оба острова и форт соединялись недостроенным деревянным мостом.

Поданным Питера Эрла, гарнизон Санта-Каталины должен был насчитывать 140 солдат, но в действительности в 1666 году на всем острове проживали лишь 90 солдат, «двадцать из которых были слишком старыми или слишком больными, чтобы держать в руках оружие». Кроме ветеранов, участвовавших в захвате Санта-Каталины в 1641 году, в гарнизоне было немало ссыльных, отправленных в эту «глушь» с материка за те или иные провинности. Женская половина населения состояла в основном из жен офицеров, высланных из разных колоний девиц легкого поведения и воровок. Дополняли демографическую картину дети белых и креолов, полторы сотни негров-рабов и несколько пастухов-индейцев.

Испанцы практически не занимались боевой подготовкой. Многие солдаты жили в убогих хижинах в различных частях острова, выращивая маис и маниок, а также разводя свиней, коз и коров. Тем не менее двое часовых постоянно дежурили на вершине горы Серро-де-ла-Эрмоса в южной части острова, сменяясь каждые два дня.

15 (25) мая суда флибустьеров появились вблизи острова, но часовые Педро Перес и Луис де Агуйяр не заметили их. Позже на допросе Перес утверждал, что виной тому была пасмурная погода: «Солнце скрылось, и было так облачно, что он не мог даже видеть мыс пляжа Лос-Наранхос на южной оконечности острова». Однако Доминго де Соуза, португальский пленник, находившийся на борту судна Мансфелта, опроверг утверждение Переса. По его словам, с утра действительно было облачно, но позже небо прояснилось, и за два часа до наступления сумерек сохранялась ясная погода. Если бы испанские часовые добросовестно несли службу, они наверняка заметили бы приближающуюся флотилию флибустьеров. Но часовые, скорее всего, спали в своих гамаках.

Помимо португальца Доминго де Соуза проводниками пиратов в этом предприятии были метис Монтес и испанец Роке. Мансфелт обещал им за их услуги участие в дележе добычи. Проводники посоветовали «генералу» осуществить высадку на южной оконечности Санта-Каталины, окруженной рифами. Это был очень опасный путь, но именно в этом месте испанцы менее всего опасались появления неприятеля.

С наступлением темноты Мансфелт отдал приказ судам флотилии приблизиться к острову. За два часа до полуночи они стали на якорь с внешней стороны рифов и, дождавшись появления луны, стали грузиться в каноэ. Две или три дюжины матросов остались охранять суда, тогда как остальные — сотня англичан с Ямайки, 80 французов с Тортуги, некоторое количество голландцев и португальцев (включая несколько женщин, если верить испанским донесениям) — проникли на своих каноэ через проход в рифах в лагуну. Здесь они разделились на два отряда: один устремился к пляжу Лос-Наранхос, а второй — к Большому пляжу (Плая-Гранде), лежащему дальше к западу. «Как только люди высадились на двух пляжах, — рассказывает Питер Эрл, — каноэ вернулись к кораблям — драматический жест, достойный более великого капитана и более великого подвига. Теперь никто не мог отступить назад. Они должны были либо захватить остров, либо умереть!»

Двигаясь тайными тропами, уходившими от пляжей вверх, на гору, обе группы вскоре встретились и объединились. Проводники сказали пиратам, что поблизости находится испанский сторожевой пост, но, когда отряд приблизился к нему, оказалось, что там никого нет. Продвигаясь дальше по каменистой тропе с громким названием Ройял-Роуд (Королевская дорога), флибустьеры захватили несколько мелких ферм. Один из пленников после соответствующей «обработки» согласился вести их дальше. Чтобы испанец не наделал глупостей, ему связали руки за спиной, а на шее затянули петлю. Проводник привел их к Агуада-Гранде — водному источнику на западном берегу, где одна из четырех речушек острова впадала в море. Здесь какой-то испанец попытался вырвать мушкет из рук одного из пиратов, за что был немедленно застрелен. Этот несчастный, по замечанию Эрла, оказался единственным защитником Санта-Каталины, который попытался оказать захватчикам сопротивление, и единственной их жертвой.

На рассвете 16 (26) мая часовые, дежурившие на Серро-да-ла-Эрмоса, продрали глаза и с ужасом обнаружили за цепочкой рифов стоявшие на якоре пиратские суда. Они тут же бросились к дому губернатора дона Эстевана де Окампо и подняли его с постели. Дон Эстеван без промедления отправил гонца к сержант-майору Диего Родригесу — коменданту форта Ла-Кортадура, а сам оделся и велел седлать лошадь. Но именно в это время флибустьеры окружили его дом и ворвались внутрь. Губернатору пришлось сдаться.