Экспонента. Как быстрое развитие технологий меняет бизнес, политику и общество - Азим Ажар

создает оживленный рынок небольших работ, но, вероятно, за счет более надежной, стабильной занятости. Когда специалисты через мобильные приложения конкурируют за работу на подобных платформах, каков их статус занятости? Какие у них права? Расширяет ли это их возможности или обесчеловечивает их? Никто точно не знает: наш подход к работе был сформирован в XIX и XX веках. Что он может сказать нам о полуавтоматизированной гиг-работе? Это тоже экспоненциальный разрыв.

Посмотрите на отношения между рынками и гражданами. По мере того как компании разрабатывают новые услуги с использованием революционных технологий, все больше аспектов нашей жизни будут отданы на откуп частным организациям. То, что мы когда-то считали своим личным делом, все чаще будет покупаться и продаваться компаниями экспоненциальной эпохи. Это создает диссонанс: системы, которые мы создали для защиты нашей частной жизни, вдруг оказываются неподходящими, и мы пытаемся придумать новый, более современный набор правил. Это тоже экспоненциальный разрыв.

Вот те области, которые определяют наше повседневное существование — как потребителей и граждан, работников и начальников. Потенциал новых технологий бросил вызов нормам нашего общества во всех сферах. Последствиям этого расхождения будет посвящена большая часть книги. Пока же мы сосредоточимся на причинах возникновения экспоненциального разрыва.

* * *

Основная причина экспоненциального разрыва проста: мы плохо соображаем в математике.

Давайте на мгновение задумаемся, каково это — жить в эпоху экспоненциального роста, и ответ, как многие читатели уже знают, будет обескураживающим. Такие, как я, родившиеся в начале 1970-х годов, переживали инновации волну за волной. От стационарного до сотового телефона, от модемов до мобильного интернета, от виниловых пластинок до компакт-дисков, от MP3 до потокового вещания. «Лихорадка субботнего вечера» группы Bee Gees была у меня по крайней мере в пяти различных форматах: на виниле, кассете, сиди, MP3, а теперь в потоковом доступе.

Человеческий когнитивный механизм не способен естественным образом обрабатывать такие быстрые изменения. Вычисления нас сбивают с толку. Возьмем, к примеру, необычный лондонский ливень. Стадион «Уэмбли» — главный футбольный стадион Англии. Он находится примерно в пяти милях к северо-западу от моего дома, и когда я приезжаю в гости к родственникам жены, то вижу его из окна. Его стальная арка, раскинувшаяся на 315 метров и в высшей точке достигающая 133 метров, возвышается над серебристо-серой крышей. Это огромное сооружение, вмещающее около 90 тысяч человек.

И вот представьте, что вы сидите в самом верхнем ряду третьего уровня, на самом большом расстоянии от поля, в сорока метрах или около того над землей. Начинается дождь, но вы защищены частью крыши. Однако это не просто дождь. Это экспоненциальный дождь. Капли дождя падают все чаще, с каждой минутой их становится вдвое больше. Одна капля, через минуту две капли, еще через минуту — четыре. На четвертой минуте — восемь капель. Если на то, чтобы с вашего места покинуть стадион, требуется тридцать минут, когда вы должны собраться уходить, чтобы не промокнуть?

Для гарантии: вы должны встать со своего места не позднее 17-й минуты. К 47-й минуте экспоненциальный дождь будет падать со скоростью 141 триллион капель в минуту[103]. Если предположить, что размер капли дождя — около четырех кубических миллиметров, то на 47-й минуте сверху выльется примерно 600 миллионов литров воды. Конечно, дождь на 48-й минуте будет еще в два раза сильнее, поэтому вы, скорее всего, промокнете на парковке. А если успеете добежать до машины, то потоп на 50-й минуте будет составлять 5 миллиардов литров воды весом в 5 миллиардов килограмм. Честно говоря, если прогнозируется экспоненциальный дождь, лучше остаться дома.

Экспоненциальные процессы противоречат нашей интуиции. Нам трудно их понять. Томас Мальтус, политический экономист XVIII века, хорошо сформулировал эту проблему. Согласно Мальтусу, человеческая популяция имеет тенденцию к экспоненциальному росту, но мы не осознаем его силу до тех пор, пока не станет слишком поздно. В конце концов потребности людей превысят нашу способность производить пищу, что приведет к голоду и моровой язве. Страшные предсказания Мальтуса не сбылись благодаря необычайному росту производительности труда, вызванному промышленной революцией. Но его основная мысль, что мы постоянно недооцениваем экспоненциальные процессы, остается актуальной.

Когда в конце 1960-х годов начало развиваться современное экологическое движение, его пророки вспомнили некоторые из предупреждений Мальтуса. Альберт Бартлетт, физик из Университета Колорадо, в сентябре 1969 года начал читать лекции о пределах численности населения и энергопотребления. Он заметил, что «величайшим недостатком человечества является наша неспособность понять экспоненциальную функцию»[104]. Он стремился донести эту идею до всех. В последующие 36 лет он прочитал свою лекцию 1742 раза.

Через три года после того, как Бартлетт начал читать свои лекции, вышел революционный труд «Пределы роста»[105], в котором утверждалось, что экспоненциальные шаблоны в темпах использования ресурсов станут принципиально неустойчивыми[106]. Книга вызвала движение, в основу которого легли опасения, что растущее потребление ресурсов разрушит нашу биосферу. Гораздо менее известно то, что книга также вызвала бурную дискуссию о том, способны ли люди вообще предсказать ускоряющиеся (или нелинейные) изменения, которые порождает наша экономическая деятельность[107].

С тех пор ученые из таких разных областей, как финансы и психология, обнаружили множество доказательств того, что мы безнадежны в понимании экспоненциального роста. Психологи, изучающие, как люди откладывают деньги, выявили «предвзятое отношение к экспоненциальному росту», которое заставляет нас недооценивать размер того, что растет с нарастающей скоростью[108]. Исследования в этой области показывают, что людей постоянно сбивает с толку сложный рост сбережений, кредитов и пенсионных планов. Если вы начали инвестировать в свою пенсию поздновато, вы, как и многие из нас, пострадаете от этого предвзятого отношения к экспоненциальному росту[109].

Существует исследование, насколько хорошо взрослые жители Швеции понимают процессы экспоненциального роста. Ученые задали, казалось бы, довольно простой вопрос: если вы положите 100 шведских крон на банковский счет, доходность которого 7% в год, сколько у вас будет денег через тридцать лет? Даже такой простой показатель роста озадачил респондентов. Большинство отвечавших сошлись на сумме в 410 крон. Правильный ответ — 761 крона, что почти в два раза больше. Более 60% респондентов недооценили свой потенциальный доход.

Это при годовом росте в 7%. А теперь представьте себе наши прогнозы развития экспоненциальной технологии, показатели которой повышаются на 10% (и более) в год. За три десятилетия 7-процентного роста мы получим рост в 7,61 раза. При темпах роста около 40% — что соответствует закону Мура — за это время произойдет увеличение примерно в 32 тысячи раз. В