Инженер - повелитель гномов - Олег Никитин

Инженер с удивлением отметил, что если бы король не замкнулся в своем малюсеньком мирке, а выплеснул характер в большой мир, то еще неизвестно, как развивались бы события. Вполне возможно, что через некоторое время мир если и не прогнулся бы под Шлюксбартом, то согласился бы на почетную ничью. Именно благодаря этим качествам Осипов очень быстро разобрался в ситуации, когда, сломав дверь, в комнату ворвался хранитель с помощниками. Да и на песенном празднике король постоянно подсказывал, как реагировать на то или иное событие.

Вот таким размышлениям и предавался Осипов, лежа на огромной королевской кровати, застеленной тонко выделанными шкурами неизвестных животных. Николай, широко раскинув руки, распластался на спине и наслаждался активным отдыхом. Активность заключалась в том, что король периодически обмахивал рукой лицо и чуть-чуть сгибал левую ногу в колене. Правая же нога очень удобно расположилась в складках шкур, и Шлюксбарту абсолютно не хотелось ею шевелить.

В дверь постучали, и почтительный голос робко сообщил, что Его Величеству необходимо проследовать в пиршественный зал. Осипов недовольно вздохнул, но что делать. Надо идти. С трудом опустив ноги на пол, король поднялся и с удивлением заметил, что кровать даже не скрипнула под его весом. Осипову стало интересно, из чего же сделано его ложе. Еле-еле опустившись на одно колено, Николай одернул полог и заглянул под кровать. Увиденное его потрясло. Основание кровати состояло из крепчайших дубовых брусьев сечением не менее тридцати сантиметров. С содроганием инженер понял, что балки представляют собой самую мощную шахтную крепь, использующуюся лишь в исключительных случаях в особо важных туннелях.

«Надо что-то срочно делать с моим весом», – подавленно подумал король, с большим трудом поднялся на ноги и направился к выходу. Двое слуг распахнули тяжелые створки двери тронного зала, и Ламбарт, находящийся в глубине помещения, громовым голосом торжественно объявил:

– Его Величество король Шлюксбарт Пятый, безмерной милостью Владыки всегорный правитель Рудного королевства во всех его частях, покоритель низовых земель от края до края, государь лесов и обладатель всех вод мира!

Весьма польщенный столь пышным титулованием Осипов чинно прошествовал к трону, установленному во главе стола, сел на свое место и небрежно окинул взглядом придворных, почтительно жавшихся по краям зала. Затем король милостиво взмахнул рукой, тем самым давая понять собравшимся, что, собственно говоря, можно уже и начинать. Как по команде знатные особы ринулись к столам и мгновенно безо всякой суеты и паники уселись на длинные деревянные скамьи. Николай огромным усилием воли заставил себя не обращать внимания на великолепные лакомства, обильно стоявшие на столе.

Особенно Осипов не замечал жареную курицу, лежащую на золотом блюде и так обворожительно пахнущую, что у короля непроизвольно потекли слюни. Упорно отводя взгляд от невыразимо прекрасно сверкающей под лучами светильников куриной корочки, Осипов сосредоточенно рассматривал сидящих перед ним гномов, а память Шлюксбарта услужливо выдавала информацию по каждому из них. Правда, Осипова жутко раздражал тот факт, что первая мысль короля по отношению к любому представителю аристократии была до крайности стандартна. «Этот гном хоть и тупой, как кирка Последнего, но лично мне преданный до крайности».

Ближе всего к королю по издревле утвержденному закону сидели Хозяева Замков вместе со своими сыновьями. Вот уже старый, но еще крепкий Майнхард. Именно его отец во главе своего отряда в самый критический момент, когда мятежники взяли штурмом стену королевского замка и жаркая схватка закипела во внутреннем дворе, ударил врагам в тыл. Тем самым склонив ход боя в пользу обороняющихся. С тех пор глава рода Майнхардов всегда восседал по правую руку короля на пиру в день Первого Горна. Рядом с отцом замерли в почтительной неподвижности пятеро его сыновей. Уже не молодые, но полные сил, они сильно выделялись на фоне всех остальных пирующих своей богатырской статью. Напротив них размещались остальные два рода Хозяев, пусть и не столь отличившиеся на поле битвы, но тоже весьма достойные.

Далее на лавках нетерпеливо ерзали всякие чиновники вроде королевского виночерпия, ключника и прочей весьма уважаемой публики. Ну а в конце стола сгрудилась толпа безземельных Хозяев, все обязанности которых заключались лишь в том, чтобы создавать массовку в королевском замке, набивать брюхо на пирах и кричать здравицы королю при любой возможности. Уже лет тридцать главный хранитель королевской кирки набирал себе в помощники исключительно отпрысков безземельных родов.

Маг и воевода находились не очень далеко от короля, но разговаривать с ними Осипов не мог. А если говорить начистоту, то и не хотел. Осипов до глубины души обиделся на Павла Анисимовича. А как тут не обидеться? Когда король после своего выступления стоял на помосте, буквально купаясь в искреннем потоке народного обожания, и предавался радостным мыслям о том, что все прошло просто на «Ура» и больше не надо бояться внезапного понижения своего рейтинга, раздался весьма неприятный голос мага:

– Ваше Величество. Смотрю на ваше выражение лица и понимаю, что вы сейчас пребываете в эйфории. Но все же не могу не сообщить одну маленькую, но весьма неприятную деталь.

Ощущения полной идиллии и блаженного спокойствия немедленно покинули Осипова, он подозрительно покосился на мага и, терзаемый самыми плохими предчувствиями, обреченно сказал:

– Давай выкладывай, что там у тебя за «неприятная деталь».

Маг, всем своим видом показывая, как сильно он сожалеет о том, что отвлекает своего сюзерена от народной любви, наклонился к самому уху короля и зашептал:

– Слушай, Коля. Здесь дело такое. Действительно, с простыми гномами все хорошо получилось. Ты молодец, очень хорошо спел. С этим вопросов нет, и я поздравляю тебя с великолепным началом политической деятельности.

Инженер по-прежнему крайне настороженно слушал мага. Тот изо всех сил заливался соловьем, расхваливая всеми возможными способами мудрость Его Величества, но Николай не забыл про обещанную «деталь» и, хмуря густые брови, ждал неминуемого ее появления. И действительно, очень быстро поток красноречия Нагибина иссяк, и маг приступил к главной теме разговора:

– Но кроме народа, сегодня выдавшего тебе авансом свою полную поддержку, есть и правящий класс королевства. Этим ребятам по большому счету абсолютно наплевать как на ваше выступление, так и на простонародье. Их это не касается, – Павел Анисимович незаметно подергал Осипова за рукав и кивком указал себе за спину, где кучковались придворные. – Сам посмотри, какие красавцы.

Медленно повернув голову, Осипов увидел, что в отличие от народа элита королевства не выказывала ни малейшего признака воодушевления, а вместо этого, потирая животы, нетерпеливо топталась на месте и постоянно поглядывала на ворота королевского замка. А над головами сановников отчетливо разносилось только одно слово: «Пир».

Внезапно по спине Николая пробежал холодок, и у него пересохло в горле.

– Первый раунд мы выиграли, – раздался все понимающий голос мага. – Сейчас предстоит второй. Только боюсь, что этот раунд для нас так быстро не закончится…