Осмелься или беги - Дарья Сорокина

— Первый раз встречаю такую чувствительную девушку, — смотрит в глаза, а я молюсь, чтобы прочитал в них, как сильно я мечтаю о простом поцелуе. Мне кажется, что он непременно расставить все на свои места. Коснусь его губ и пойму, что это не игра, а серьезно.

— А у тебя было много девушек? — Боже, зачем я это спросила, да еще и таким сдавленным голоском.

— Прилично. Ревнуешь?

— Немного.

В этот раз не смеется. Задумался, что прикидывает в уме. Вот же дура. Сейчас спугну его этими признаниями.

— Я тоже ревную, ангелочек.

— К кому?

А вот теперь опять вижу его улыбку.

— Даже так? Сосед твой, уже успела забыть?

— Тони? — словно из параллельной вселенной врывается это имя и образ. Ну зачем?

— Ага, лузер на пикапе. Можно вопрос, Хизер?

— Конечно.

— Приди он к тебе сейчас с признаниями, чтобы ты сделала? Только честно. Ответила бы на его чувства?

Не врать. Не врать. Как же сложно.

— Да. Я слишком давно любила его, чтобы забыть за пару дней. Сердце тянет при мысли об Энтони. Знаешь, как старая травма. Умом я понимаю, что все давно зажило, но стоит только потревожить, как снова накатывает.

— Понимаю. Черт, мне нужно лучше стараться, да?

— Не нужно, Дейв. Не старайся. Пожалуйста, останься таким, как сейчас, как сегодня и вчера! Это же был ты?

— Я.

— Мне нравится такой Дейв.

Снова молчит. Все хорошо, или плохо? Не понимаю.

— А ты? У тебя болит сердце по кому-то? — не выдержала и нарушила тишину.

— Если ты о других девушках, то нет.

— А на животе, там же не татуировка с именем?

— Если бы! — этот смешок вышел мрачным и невеселым. — Но у меня есть татуировка. Правда, на плече. Покажу тебе при следующей встрече, если хочешь.

— Хочу! Сейчас хочу.

— Нет, сегодня я останусь одетым. Частично. Продолжим? — лукаво предложил хрипловатый голос, и ладонь Райли легла мне на бедро.

Он снова долго дразнился. Ласкал, старательно избегая место, где разве что сигнальные маячки не стояли. Знал, чувствовал, тянул момент. Его руки, мои руки. Все окончательно смешалось и помутилось в моем сознании. И когда наконец его пальцы дотронулись до концентрации безудержной похоти всего моего тела, я снова простонала.

— Дейв, поцелуй меня. Хотя бы так. Пожалуйста!

— Нет, ангелочек, не поцелую. Я не целую чужих девчонок.

— Но сейчас я твоя.

— Мне этого мало, Хизер. Энтони все еще в твоих мыслях. Я так не хочу.

— Но ты же делаешь со мной другое!

— Делаю, но даже воображаемый поцелуй — дело серьезное, ангелочек. У меня есть принципы. Ты вроде неплохо научилась меня считывать и знаешь мои табу.

— Поцелуи, секс, живот. А еще за тачку бесишься.

— Но это не значит, что я не хочу тебя поцеловал и… и не только.

— Трахнуть.

— Фу, какое слово. Я не буду тебя трахать! Я похож на садиста и насильника?

— Похож, ты мучаешь меня.

— Зато представь, как будет хорошо, как мы с тобой сделаем это?

— Мне будет больно?

— Нет, Хизер. Со мной не будет, обещаю.

— А сейчас?

— Сейчас будет хорошо. Чувствуешь, как я раздвигаю коленом твои ножки?

Чувствовала. Стало немного прохладно и ужасно стыдно. Представила, что он видит там.

— У меня сейчас крыша поедет, Хизер, какая ты мокрая. Готова?

Дейв

Она это сказала! Сказала, что я ее таким устраиваю. Есть, правда, большая вероятность что это продиктовано простым желанием переспать со мной. Сколько ей там лет? Девятнадцать? Настоящего парня не было. А тут я с маниакальным постоянством стягиваю с нее трусики. И, черт возьми, я знаю, как там хорошо и горячо. Снова перенесся к ней в комнату, когда мы устраивали то сумасшествие на кровати, вспомнил следы моей ладони на ее заднице.

И вот сейчас она лежит подо мной, изгибается, хочет меня, а я хочу, чтобы она зарылась пальцами в моих волосах, впилась в плечи, пусть будет больно мне, а не ей.

— Чувствуешь, как я раздвигаю коленом твои ножки?

Что-то промычала.

— Слышишь как гремит пряжка на моих джинсах? — не дожидаюсь ответа, — Хизер, все будет медленно, расслабься.

Очень сомневаюсь, что когда у нас дойдет до дела, все реально будет медленно. Скорее всего, я либо кончу секунд за пять, либо изнасилую ее нахрен. Продолжаю ласкать своего ангелочка на словах. Описываю, как осторожно вхожу. Мне просто жизненно необходимо увидеть, что она там делает, себя мечтаю в ней увидеть. Подняться на руках и смотреть, как наши тела сливаются. А потом, когда она привыкнет ко мне, усажу ее к себе спиной перед тем зеркалом, и заставлю смотреть, как мы становимся одним целым снова и снова. Она будет краснеть, смущаться, отводить взгляд, пока любопытство не возьмет верх, а стыдливый румянец сойдет.

Нечего стесняться, Хизер. Это просто я. А это ты.

Хизер.

Перед зеркалом? Он заставил ласкать себя перед зеркалом, сказал смотреть туда. И я наблюдала, за танцем собственных пальцев, испуганно погружала их внутрь, стараясь повторять то, что делал Дейв. Сейчас видела только себя, блеск собственных глаз, румянец, вздымающуюся грудь с покрасневшими после моих-его ласк сосками. Я красивая… Надо же.

Но Райли прав, мне не идет быть блондинкой. Перекрашусь завтра же…

По телу прокатилась горячая волна, рука, на которую опиралась, подогнулась, и я повалилась на подушку, тяжело дыша. Комната завращалась спиралью, а перед глазами заплясали яркие точки. Опустила веки.

— Сладких снов, милая, — нежно прошептал голос, и я уснула, до того как Дейв отключился.

Проснулась уже утром от настойчивого стука в дверь.

— Гектор, дай поспать, мне никуда не надо сегодня. И завтра тоже не надо. Забыла сказать, меня уволили!

Попыталась перевернуться на другой бок, ощущая приятную сладость вчерашних ласк в каждой клеточке тела.

Дейв. Дейе. Дейе. Эхом отдавало в висках.

— Я знаю, Хиз-Хиз. Я как раз хотел поговорить об этом, а еще о твоем парне.

Резко села на кровати. Тони? Кто его пустил? Дыхнула себе на ладонь и тут же сморщилась, ну и жесть с утра пораньше. Сердце неприятно закололо. Старые раны не спешили зарастать. Ну почему именно сейчас?! И какое ему дело до моего… парня?

прим. Heather — вереск

— Тони, а как ты вошел? — Быстро подобрала с пола то, что мы с Дейвом скинули вчера ночью.