Пленники Чёрного леса - Геннадий Авласенко

Обернувшись снова, Стив обнаружил вдруг, что погоня за ними уже возобновилась.

Непонятно, правда, на что надеялись гномы, устремляясь в это, явно безнадёжное преследование: их коротконогие буйволы значительно уступали лошадям, как в скорости передвижения, так и в выносливости. Но, как бы там ни было, с упорством, достойным лучшего применения, гномы, широко рассыпавшись по степи, вновь мчались вслед за людьми, оглашая окрестности визгливо-пронзительными воплями.

Гэл, скакавший чуть впереди юноши, слегка попридержал своего скакуна, давая возможность Стиву нагнать себя. Теперь они мчались рядом, стремя в стремя.

— Как думаешь, на что они надеются? — Гэл кивнул в сторону постепенно отстающих гномов. — Что-то ведь они задумали, а?

Стив покачал головой.

— Может и ничего! — сказал он, чуть помедлив. — Просто обидно, вот и скачут…

— Может и так… — Гэл пожал плечами. — Хотелось бы думать, что так!

Равнина, по которой скакали воины, постепенно приподнималась именно в ту сторону, куда они и направлялись. Этот подъём продолжался довольно долго, гномы отстали уже настолько, что были едва различимы на фоне желтоватой степной поверхности. Уже и вопли их не доносились до всадников, но безнадёжную свою погоню гномы всё же не прекращали. Они явно на что-то надеялись, но вот на что именно, этого люди пока не знали.

И только перемахнув через самый гребень возвышенности, люди наконец-таки поняли истинный замысел врага. С этой стороны гребня местность вновь начинала понижаться, и даже резко понижаться… а там, внизу, у подножия этой возвышенности, лежало обширное и явно непроходимое болото. Видимо гномы, в отличие от людей, хорошо знали эту местность: болотистая равнина простиралась не только непосредственно перед воинами, и справа, и слева от них тоже тускло поблескивали многочисленные водяные окна среди унылой, однообразно-ровной поверхности.

Люди вновь оказались в западне.

И снова Гаай, поняв это, принял единственно верное решение: попытаться прорваться сквозь вражеские ряды во второй раз. Чтобы максимально увеличить шансы на успех, воины, по приказу предводителя, залегли на самой вершине гребня, искусно маскируясь среди высокой травы. Лошадей тоже заставили лечь среди травы, что не составило большого труда, так как умные животные были давно обучены несложному этому маневру.

Нестройная лавина гномов быстро приближалась, так что мешкать было нельзя. Воины торопливо зарядили арбалеты, потом, притаившись, принялись следить за действиями многочисленных своих врагов.

Несмотря на понесённые потери, количество гномов было всё ещё очень и очень велико. Теперь, после объединения двух отрядов, общее количество гномов было никак не меньше трёх сотен, а, может, их было и ещё больше, сосчитать их точнее не представлялось возможным, да и что бы это изменило.

Кроме арбалетов и общего фактора внезапности, у людей имелось теперь и ещё одно преимущество: они приготовились атаковать сверху вниз, в то время, как их противникам придётся мчаться вверх по довольно крутому таки, перед самым гребнем, подъёму.

Внимательно наблюдая за действиями врага, Стив успел заметить, что буйволы гномов особенно неуклюжи и неповоротливы как раз во время движения вверх, на подъёме, да и самим всадникам было крайне неудобно в это время просто удержаться на покатых спинах животных, не свалиться вниз. Многим гномам, чтобы этого не произошло, пришлось уцепиться в рога буйволов уже обеими руками, заткнув топоры и дубинки за пояс. Всё это, вместе взятое, тоже давало дополнительные шансы людям.

Их атака оказалась для гномов полнейшей неожиданностью.

Скорее всего, они рассчитывали, что преследуемые попытаются всё же преодолеть болото. В этой ситуации буйволы гномов, с их широкими плоскими копытами и врождённым умением легко перепрыгивать с одной кочки на другую, получили бы весьма значительное преимущество перед непривычными к таким занятиям лошадьми. Уже предчувствуя близкую свою победу, гномы всячески торопили неуклюжих своих «скакунов» и громко, ликующе вопили. Скоре, совсем скоро закончится затянувшийся этот подъём… ещё сто каких-то шагов… ещё пятьдесят шагов… Осталось только преодолеть самый гребень и они увидят обречённых и беспомощных своих врагов…

И они их увидели, причём, далеко не беспомощных!

Пятеро всадников, вылетев из-за гребня, на полном скаку понеслись навстречу бурлящей толпе гномов. Они снова мчались широким клином, держа в руках заряженные арбалеты… и, увидев это, гномы оглушительно завопили: дальние от ярости и бессильной злости, более ближние, те, на кого и был нацелен основной удар, от ужаса. Некоторые из них попытались даже уклониться от схватки, свернув буйволов в сторону, но скученность гномов была такова, что попытка эта не увенчалась успехом. Наоборот, она скорее привела к ещё большему хаосу в их рядах. Буйволы сталкивались друг с другом, некоторые из них, несмотря на отчаянные командные вопли своих хозяев, немедленно завязали между собой собственные поединки. Не менее десятка гномов уже валялась под копытами обезумевших животных мёртвыми или ещё живыми, но без всякой уже надежды выбраться целыми и невредимыми из этой свалки.

Пятьдесят тяжёлых стрел ещё больше усугубили панику среди выживших. И когда воины, перестроившись вновь в узкий смертоносный клин, со всего размаху вонзились в рыхлую скученную массу своих врагов, всё оказалось ещё проще и эффективнее, чем в тот, первый раз.

Наученные горьким опытом гномы сами, как могли, старались уклониться от схватки с неистовыми и, казалось, совершенно непобедимыми этими чужеземцами. Гааю впереди пришлось, правда, поработать-таки мечом, сметая им со своего пути самых нерасторопных или неразумных. Гэл, кажется, тоже успел нанести два-три разящих удара… а вот самому Стиву так и не пришлось на этот раз даже единожды обагрить свой меч вражеской кровью. Впрочем, один то удар он мог нанести: гном, застигнутый совершенно врасплох, — он даже дубинку свою не успел вытащить из-за пояса, растяпа — просто обхватил голову руками и испуганно сгорбился, по всей видимости уже считая себя покойником. Но Стив просто проскакал мимо, так и не обрушив разящую сталь меча на голову испуганного этого недотёпы. Потом всё окончилось, и воины вновь понеслись прочь, подальше от многочисленного своего врага, во второй уже раз нанеся ему столь жестокое и обидное поражение.

Стив скакал теперь подле Гэла, ни на шаг от него не отставая. Радостную мысль о том, что они снова победили врага, не потеряв при этом ни одного из своих товарищей, постепенно заслоняли другие мысли, горькие и мрачноватые даже. Ведь вторично уже на протяжении совсем небольшого отрезка времени Стив проявил непростительную, преступную даже для воина слабость и мягкотелость, оставив в живых врагов, которых, вне всякого сомнения, следовало бы убить, и которые, в подобной ситуации, вряд ли проявили бы подобное милосердие.

Не жестокий по натуре, Стив, тем не менее, хорошо сознавал суровые законы войны и понимал, что этими своими поступками он нарушает эти самые законы… и хорошо ещё, что никто из товарищей не знает об этом.