Ведьмина зима - Кэтрин Арден

— Еще слишком рано, — пробормотала она.

Так и было. А там… грибы? Белые? Их бледные шляпки только показались из — под мертвых листьев. Она сглотнула. Она склонилась срезать их, но пригляделась. Один был с точками, что странно блестели на солнце.

Не точки. Глаза. Самый большой гриб смотрел на нее, глаза были красными. Не гриб, а черт размером с ее руку по локоть. Дух — гриб хмуро выбрался из — под листвы.

— Кто ты? — его голос был пронзительным. — Зачем пришла в мой лес?

Его лес?

— Нарушитель! — запищал он, и Вася поняла, что он напуган.

— Я не знала, что это твой лес, — она показала черту пустые руки, опустилась с трудом на колени, чтобы он лучше видел. Холодный мох пропитал колени ее штанов. — Я не хочу навредить. Я просто ищу еду.

Дух — гриб моргнул и сказал:

— Не именно мой лес… — он поспешил добавить. — Не важно. Ты не можешь тут быть.

— Даже если сделаю подношение? — спросила Вася. Она протянула существу идеальный одуванчик.

Черт коснулся цветка серым пальцем. Его силуэт стал четче, теперь он больше напоминал человечка, чем гриб. Он растерянно посмотрел на себя и на нее.

А потом отбросил цветок.

— Я тебе не верю! — завопил он. — Думаешь, ты меня подчинишь? Нет! Мне плевать, сколько подношений ты сделаешь. Медведь свободен. Он говорит, что мы должны теперь ударить. Если мы будем с ним, мы заставим людей снова в нас поверить. Нам будут снова поклоняться, и нам не придется заключать сделки с ведьмами.

Вася не ответила, а вскочила на ноги.

— Как именно вы хотите ударить? — она с опаской огляделась, но ничто не шевелилось. Лишь птицы и уверенный свет солнца.

Пауза.

— Мы совершим великие и ужасные поступки, — сказал дух — гриб.

Вася старалась скрыть нетерпение.

— Что это значит?

Дух — гриб гордо вскинул голову, но не ответил. Может, не знал.

«Великие и ужасные поступки?» — Вася следила за тихим лесом. Посреди потери, ран и ужаса она не размышляла насчет прошлой ночи в Москве. Что устроил Морозко, выпустив Медведя? Что это означало для нее, ее семьи и Руси?

Зачем он это сделал?

Часть ее шептала: «Он любит тебя, потому освободил его». Но это не могло быть единственной причиной. Она не могла думать, что король зимы рискнет всем, что так долго защищал, ради смертной девы.

Важнее было, что ей делать с этим?

«Нужно найти короля зимы, — подумала она. — Медведя нужно снова сковать», — но она не знала, как это сделать. Она все еще была ранена и голодна.

— Почему ты думаешь, что я хочу, чтобы ты подчинялся мне? — спросила Вася у духа — гриба. Он ушел под бревно, пока она думала, и она видела только блеск глаз. — Кто тебе такое сказал?

Дух — гриб выглянул, хмурясь.

— Никто. Я не дурак. Что еще может хотеть ведьма? Зачем еще было идти через Полночь?

— Потому что я спасала свою жизнь, — сказала Вася. — Я пришла в лес, потому что голодна, — она вытащила из корзинки немного листьев и стала решительно жевать.

Дух — гриб сказал, все еще звуча с подозрением:

— Я могу показать тебе, где еда получше. Если ты голодна, как и говоришь, — он пристально следил за ней.

— Да, — сказала Вася, встав на ноги. — Я была бы рада помощи.

— Что ж, — сказал черт, — тогда за мной, — он побежал в заросли.

Вася пошла за ним после мига размышлений, но держала озеро в поле зрения. Она не доверяла тишине леса и маленькому грибу.

* * *

Недоверие Васи вскоре смешалось с потрясением, ведь она оказалась среди чудес. Нежная зеленая хвоя, кивающие на ветру одуванчики. Она ела, собирала и ела, а потом поняла, что у ее ног растет голубика, под влажной травой скрылось еще больше земляники. Это уже была не весна, а лето.

— Что это за место? — спросила Вася у духа — гриба. Она начала звать его мысленно дед Гриб.

Он странно посмотрел на нее.

— Земля между полуднем и полночью. Между зимой и весной. Озеро в центре. Все земли соприкасаются у воды, и ты можешь переходить из одной в другую.

Царство магии, как ей когда — то снилось.

После мига потрясенной тишины Вася спросила:

— Если я зайду далеко, то доберусь до земли зимы?

— Да, — сказал черт, хоть и ошеломленно. — Но идти далеко.

— Король зимы там?

Дед Гриб снова странно посмотрел на нее.

— Откуда мне знать? Я не могу расти в снегу.

Вася думала, хмурясь, наполняя корзинку и живот. Она нашла зелень, голубику, крыжовник и землянику.

Она шла все глубже по летнему лесу.

«Как хорошо было бы Соловью, — подумала она, задевая нежную траву. — Может, вместе мы нашли бы его родню», — печаль лишила ее радости из — за света солнца и спелой земляники во рту. Но она собирала. Теплый зеленый мир успокаивал ее. Дед Гриб порой появлялся, порой пропадал. Ему нравилось прятаться под бревнами. Но она всегда ощущала его любопытный и недоверчивый взгляд.

Когда солнце оказалось высоко сверху, она вспомнила предупреждение и обещание домовой. Она еще не набралась сил, что нужны ей для того, что будет дальше.

— Я все собрала, — сказала она. — Мне нужно обратно.

Дед Гриб выглянул из — за пенька.

— Ты не добралась до лучшей части, — возразил он, указывая на листья в алом и золотом. Осень, как и лето, была землей, куда можно было пройти. — Чуть дальше.

Васе было любопытно. Она голодно подумала о каштанах и кедровых орешках. Но осторожность победила.

— Я знаю цену беспечности, — сказала она деду Грибу. — Мне хватит на сегодня.

Он не был рад, но промолчал. Вася с неохотой развернулась в сторону, откуда пришла. На землях лета было жарко. Она была одета для ранней весны — в шерстяную рубаху и носки, ее корзинка покачивалась на руке. Ее ноги болели, ребра ныли.

Слева лес шептался и следил. Справа лежало озеро, синее, как летом. Между деревьев она заметила небольшую песчаную бухточку. Вася опустилась на колени и выпила воды. Она была прозрачной и такой холодной, что ее зубы заболели. Раны чесались. Попытки отмыться тряпкой с утра не убрали ее ощущение грязи на себе.

Вася резко встала и стала раздеваться. Домовая не будет рада тому, что она сделала с ее стараниями, но Васе было все равно в тот миг. Ее руки дрожали от спешки. Казалось, чистая вода могла смыть грязь с ее кожи и воспоминания из головы.

— Что ты делаешь? — спросил дед Гриб, оставаясь подальше от песка и камней, прячась в тени.

— Хочу нырнуть, — сказала Вася.