Мечтательница, или Отомсти мне, если сможешь - Ева Ройс

Совершенно не помню, как собрала вещи и пулей вылетела из дому, минут двадцать бессмысленно блуждая по району. Не знаю, как вызвала такси, но очнулась от мыслей я только в нем, ошарашенно осматривая водителя, которого только что заметила.

Боже, какая же я дура… Как я могла?! Как он мог?!

Дура, дура, дура!!!

Внутри все ныло и болело, на глаза наворачивались слезы, в груди все еще жило чувство страха, которое появилось от вида слетевшего с катушек Андреева. А губы горели словно чистое пламя, все еще помня грубый, не оставляющий сил на сопротивление поцелуй.

Поцелуй, что стал от него лучшей местью. И лучшим отрезвителем.

Нет, никогда я не смогу перепрыгнуть Александра Андреева. И даже пытаться больше не желаю. Он непревзойденный мастер, которого превосходить не стоит — себе дороже. Он всегда находил что-то лучше. Вот и сейчас смог.

Я сдаюсь, Саша. Твоя взяла.

По щеке все же скатилась неприятная, холодящая кожу влага, которую я мгновенно стерла. Почему же так больно? Почему все сердце разрывается от омерзительности его поступка? Почему воспринимается словно предательство? Ведь он мог так поступить. Имел право на месть. Имел право на наказание. Имел, чем и воспользовался… А еще Алекс воспользовался тем, что сильнее меня. И от этого тоже было противно.

Не верю… Я считала его лучше. Я и подумать не могла, что он на такое способен… И я не ожидала такого наказания. Но приму. Заслужила.

Возвратив контроль над одной эмоцией, приступила к расправе над второй. Ею был стыд. Стыд, что сжирал изнутри, подарив на прощание дикую пустоту после себя.

Я никогда не портила чужие вещи. И ума не приложу, чем думала в тот момент. Могу сколько угодно оправдывать себя тем, что Алекс первым начал еще в детстве, что у него были похожие проказы, портившие мне вещи, что я была в состоянии аффекта от обиды за Изверга, но… Но факт остается фактом: я опустилась на его уровень или даже ниже. Я сделала то, что непозволительно. Перешла грань своих собственных моральных принципов, и от этого было тошно. Тошно от себя…

Уже дома, куда зашла будто чумная, привидением проследовав в свою комнату, когда слегка уляглись эмоции и включился мозг, осознала еще одну вещь: огромной причиной случившегося сегодня был мой застой.

Застой, который я скрывала от себя и окружающих, и вот, как любая психологическая и внутренняя проблема, он вылез наружу неожиданно и непредвиденно. Коварно и в обход. Так, что я не сразу его заметила и не в силах была остановить…

Мой внутренний застой послужил поводом тому, что методом этого соревнования я захотела разнообразить свою жизнь. Добавить в нее красок, азарта, того же адреналина. И я потеряла контроль над ситуацией, допустив, чтобы пострадало имущество. И кто знает, смогла бы остановиться, не перейдя грань? Ведь от той же пены мог пострадать и Саша…

Боже, какая же я дура…

От самобичевания отвлек звук пришедшего сообщения. Писала проснувшаяся Янка, которая никак не могла понять, что произошло, почему пропали и я, и Алекс, который, по идее, уже должен был вернуться из зала. Пришлось начать нагло врать о том, что я резко понадобилась родителям, а потому, не став ее будить, отправилась домой. А вот где Саша — ума не приложу и знать не знаю.

А еще в мою голову закралась мысль: мне было настолько стыдно, настолько неловко после поцелуя, настолько страшно от его поведения, что Андреева я предпочла бы больше никогда не встречать. И не видеть.

Так что знать не знаю, а еще знать не желаю.

А губы все еще горят…

/Александр Андреев/

Я ждал такси в смешанных чувствах.

Знаете то ощущение, будто вы забыли сделать что-то важное? Однако никак не можете вспомнить, что именно? И неопределенность гложет, действует на нервы. Вот и у меня было так же.

Я что-то очень важное упустил из виду, потерял в сотнях мыслей и теперь не находил, как бы не старался.

Странное состояние.

Наверное, отчасти от него я и убегал туда, где все привычно и легко — в Нью-Йорк, оставив Янке пару сообщений с извинением и обещанием, что позвоню. Да, она меня убьет, но ничего, я живучий. В конце концов, быть зомби очень даже неплохо — мозгов нет, проблем, соответственно, тоже.

Дорога до Шереметьево*, регистрация и десятичасовой полет прошли словно в тумане. Я слушал музыку, смотрел популярные ролики, скачанные с Ютуба, даже заснул на пару часов, но… Но все пытался поймать ускользнувшую важную вещь. Что-то, что осталось в Москве. Туплю по полной, угу.

Или же схожу с ума.

Дома я оказался ближе к десяти вечера. Уставший, но уже в приподнятом настроении — предвкушал реакцию Кейт, когда разбужу ее поцелуями, которые, может быть, перейдут в охрененный секс.

Я сразу услышал постанывания, едва вошел в квартиру.

“Моя девочка играется одна?” — ухмыльнулся я, представляя Кетти, сидящую на диване с раздвинутыми ножками и смотрящую на ноуте порно. Правда, актер явно подкачал: его стоны можно было спутать с хрюканьем свиньи, которую перед этим накачали водкой. Фу, в общем. А женский голос мне понравился: звонкий и звучный, неуловимо похожий на голос Кейт. Может, это она, но…

Решил, что сам посмотрю, что за “но” у нас происходит в спальне.

Хм… Как-то я не те выводы сделал. Точнее, не совсем отражающие реальность, потому что по пути в спальню я то и дело натыкался на ту или иную одежду, снятую в порыве страсти. Причем среди женских трусиков, которые я брезгливо обошел, обнаружились мужские штаны.

Какого черта?! Кейт что, кому-то отдала квартиру на ночь?

Черт. Мне как-то не улыбается сейчас разворачиваться и идти на улицу пережидать окончание марафона. И вообще, я хозяин дома, просто возьму и выгоню. Думаю, они уже успели напрыгаться.

С такими мыслями я вошел в спальную зону.

— Кэтрин?!

Мой голос заставил подскочить ее с колен парня, на котором она до этого…

Мерзко. Как же мерзко.

— Алекс? — испуганно пролепетала Кейт, прикрывая обнаженное тело полотенцем. — Ты что… Ты…

— Детка, ты еще скажи, что я все неправильно понял, и ты на него случайно голой упала, — зло выплюнул, сжимая и разжимая кулаки. Ну, сейчас я как раз расчешу их о морду парня, который не спешил разворачиваться ко мне и сидел спиной в мою сторону. — Ну, давай, Гульчатай, черт возьми, открывай личико.

Любовник Кейт повернулся и подскочил с постели.

Черт дважды!

Дэвид.

Я не мог поверить. Я его считал другом, а он за спиной спит с моей девушкой. Уже бывшей.

— Алекс, я все объясню… — начал оправдываться этот петух, считающий меня, очевидно, курицей, раз думает, что я идиот и буду его слушать.

— Прикройся чем-нибудь, а то стыдно смотреть на твое мелкое хозяйство, — поморщился я. — А потом поговорим.