Молоко, сульфат и Алби-Голодовка - Мартин Скотт

Я безнадежно подсел на зеркала, не могу пройти мимо, не поглядевшись, а потом жутко расстраиваюсь. Зеркала – это злобные объекты, созданные, чтобы портить мне настроение. Я не верю, что они честно отображают действительность.

Я даже не пытаюсь заснуть, лучше провести ночь, нервничая в постели, радио накачивает новостями, я изумлен тем, как на самом деле мало всего происходит. Они повторяют одно и тоже, и если на шоссе А4 перевернулся грузовик с овсянкой, об этом будут вещать полтора дня по четыре раза в час.

Ночь так длинна, что не поддается описанию.

* * *

Памела Паттерсон ложится в постель дома, в северном Лондоне. У кровати лежит кипа комиксов, которые она завтра собирается продать какому-то человеку в Брикстоне. Памела совсем не хочет с ними расставаться, хотя это лишние копии, и они принесут ей много денег. Настоящие ценители комиксов ни при каких обстоятельствах не желают расставаться со своими любимцами.

Джун в смешанных чувствах из-за того, что переспала с тем человеком с концерта.

С одной стороны, он вполне сносен и излечил ее временный приступ одиночества, а с другой – Джун пришлось пожертвовать своим уединением, о чем она сожалеет. Нельзя сказать, что ей было здорово, но, с другой стороны, и ужасно тоже не было. Немного шумнее книги, и не так интересно.

Джун не знает, как его зовут и не собирается больше с ним встречаться. Он вроде не отказался бы продолжить знакомство, но Джун его не поощрила.

Временами ей казалось, будто он на что-то отвлекался.

Ее мысли перескакивают на человека из Брикстона, ее контракт на убийство, она думает об этом в ванне. Потом Джун бродит по квартире и поливает цветы, которые расставлены на полу и развешаны на стенах, так они создают умиротворяющий эффект висящих садов. Она не разговаривает с цветами, ее опыт показывает, что это бесполезное занятие.

Слегка потрепанный Чен прибывает в дом своего босса. Он очень опоздал, и, как и предполагалось, босс недоволен. Тот читает Чену нотацию: мол, если бы не обстоятельства, Чен сейчас уже подыскивал бы себе другое место. На самом деле китаец только делает вид, что раздражен, он знает, почему Чен опоздал, и вовсе его не осуждает – он мельком знаком с By и тоже его не любит. У китайца сложилось четкое впечатление, что By его не одобряет, а кто он такой, маленький псевдомистик, чтобы не одобрять человека, заправлявшего проверкой качества героина у босса-наркобарона в Золотом Треугольнике?

Китаец сообщает Чену, что нашел Алби-Голодовку и они скоро нанесут ему визит, только, наверное, не сегодня, потому что слишком много дел.

Журнал на столе открыт на странице объявлений. Чен интересуется, не подыскивает ли босс новое жилье, потому что Чен знает хорошего маклера. Босс в ответ хмурится и закрывает журнал.

Профессор Уинг побежден. Вода течет из трубы и выживает его на поверхность. Он в недоумении, академическое образование не готовит к подобным ситуациям. Вне всякого сомнения, настоящий дорожный рабочий незамедлительно и навсегда починил бы трубу, но настоящий дорожный рабочий ее бы и не пропорол.

Что же делать? Профессор не может заявить о происшествии в отдел водоснабжения, потому что ему станут задавать идиотские вопросы, типа: «Почему это вы, самозванец, копаете государственные дороги?» Они потребуют сообщить, кто он такой, сдадут полиции и выставят на посмешище перед всем научным миром. Серьезная и бульварная пресса будет пестреть заголовками, публиковать издевательские статьи о тайне открытия, профессорских потугах на физический труд и многозначительные шуточки об утечке мозгов.

Да еще материалы, которые он позаимствовал в Британской библиотеке: те, кто не сочувствуют его делу, могут истолковать это как воровство.

Во временном замешательстве профессор стоит в палатке и наблюдает за подступающей водой.

Даже если бы я и смог продать коллекцию комиксов, сейчас уже слишком поздно купить пневматическое ружье, этот план рухнул. Памела Паттерсон.

Я застываю от страха. Вот было бы здорово, если б меня чудесным образом перебросили в альтернативную реальность.

Памела Паттерсон.

Внезапно к восходу вялотекущая ночь выглядит все лучше, но она как-то ускорилась, и вопреки моим усилиям наступает утро.

Меня охватил смертельный ужас и симпатия к тем, кто проводит в камере приговоренных последнюю ночь перед казнью. Как же не потерять разум, когда знаешь, что наутро придут, заберут тебя и привяжут к электрическому стулу или проводят к виселице, а может, поставят к стенке. Хотя это нелепо и безрассудно, и ты безумно хочешь, чтобы ситуация просто рассосалась и оставила тебя в покое, она не рассасывается, и к восходу ты трясешься в ужасе – конечно, должен быть отсюда какой-то выход, в жизни всегда находится выход, только не в этот раз, ты можешь разве что слиться со стенкой, когда за тобой придут, в эту последнюю прогулку у тебя подкашиваются ноги, и ты начинаешь рыдать, потому что это единственная форма протеста, на которую способно твое тело, осознавшее, что с ним собираются делать.

Управляющий «Удачной Покупки» пишет отчет в главный офис. Он сообщает, что стараниями его и охраны была нейтрализована организованная банда магазинных воров. Сейчас ими занимаются полицейские, пишет управляющий, они уверены, что смогут отловить и обезвредить остальных членов банды и положить конец сети организованной преступности, раскинувшейся от Брикстона до юга Франции. С энтузиазмом управляющий пишет, что прибыли пойдут вверх, и в приливе радости звонит жене, чтобы поделиться новостями.

– Может быть, теперь я и получу премию, – ликует он. – Тогда мы купим швейцарский бассейн.

Его жена в ужасе, но хорошо это скрывает. Управляющий говорит, что сегодня они отпразднуют это событие ужином в ресторане, она делает вид, что рада и этому, хотя на самом деле уже готовит ужин.

Жена ждет не дождется новой жизни, чтобы начать готовить закуски для сотрудников, пока те торчат возле бассейна и напиваются.

Когда я только родился, со мной произошел несчастный случай. Врач уронил меня головой вниз. Ну вот, сказал он, здоровенький мальчик, и тут я выскользнул у него из пальцев и грохнулся на пол. Врач держал меня вниз головой, что, казалось бы, опасно, но довольно часто происходит с младенцами. Мое первое знакомство с миром произошло посредством удара по голове, и я до сих пор не могу этого забыть. Вот я счастлив в мирном, теплом окружении, а вот через секунду бухаюсь на пол.

Я уверен, что это было сделано нарочно. Люди меня не любили уже в таком нежном возрасте. Я судил бы их за преступную халатность, но тогда я не умел говорить, а сейчас, наверное, уже поздно.

Может быть, благодаря этому происшествию у меня такой могучий интеллект, но мне кажется, что из-за него же у меня вечно эмоциональные проблемы. Зачем быть умнее всех, если ты постоянно несчастен?

Временно побежденный профессор Уинг тактически отступает. Невозмутимо, насколько позволяют обстоятельства, он уносит инструменты в фургон, чтобы уехать домой и поразмыслить над ситуацией. Профессор хочет раздобыть материалы и произвести ремонт – наверное, в публичной библиотеке есть книги с инструкциями, – но, учитывая тот факт, что очень скоро кто-нибудь заметит потоп, профессор слегка побаивается возвращения.