Дантисты тоже плачут - Дарья Донцова

– Давай, бабуля, скидывай брюлики, –велел он.

Но в груди старушки билось храброе сердце, аза свои обожаемые камушки она решила биться как лев. Однако, трезво оценив своифизические возможности, престарелая тетка сказала:

– Сейчас, дружочек.

И стала стягивать с подагрических пальцевукрашения. К счастью, в тот день на ней красовался, так сказать, малыйджентльменский набор: три солитера и серьги.

Положив богатство на сухонькую ладошку,старушка приветливо проговорила:

– Видишь колечки?

Удивленный дружелюбием жертвы, грабительневольно вступил в диалог:

– Вижу.

– Ну так больше не увидишь, – милопроворковала дама и… проглотила всю кучу разом.

Оторопевший бандит лишился возможностидвигаться.

– Я просто преспокойненько ушла. Потомприняла слабительное, и вот они, мои любимые, – рассказывала тетка,вытягивая маленькую руку, похожую на лапку обезьяны.

– Хорошо, что диадему не надела, –только и смог сказать сын.

История произвела исключительное действие наНелли, и женщина перестала надевать рубины, боясь за их сохранность.

Из глубин квартиры послышался слабый детскийплач.

– Юра проснулся, – встрепенуласьЕва, – надо пойти поглядеть.

И она вышла из комнаты. Нелли, оживленнообсуждавшая с Наташкой и Зайкой состав карамельного крема, даже непошевелилась.

Через несколько минут Ева вернулась встоловую, неся на руках очаровательного толстощекого карапуза, соннотаращившего круглые глазки.

Владимир нежно взял мальчика и засюсюкал,легонько подбрасывая малыша:

– Ах, ты-ты, ах, ты-ты, до чего же мытолсты, до чего румяны!

Наташка, Зайка, Кеша и Маня принялисьумиляться вместе с отцом. Нелли налила себе чашку кофе и недовольнопроговорила:

– Дорогой, если его растрясти, Юра неуснет до утра.

– Уснет, уснет, – успокоил ее муж инежно прижался щекой к щечке ребенка.

«Кажется, он на самом деле любит его», –подумала я.

Домой мы уехали поздно с переполненнымижелудками и осоловевшими глазами.

На следующий день, когда Левка спустился кзавтраку, наше семейство разом замолчало. Арцеулов принялся намазывать масло натост, потом поглядел на Кешку и грозно поинтересовался:

– Чего уставился, у меня на лбу рога?

Не выдержавшая Маня фыркнула, подавилась сокоми, кашляя, выскочила из столовой.

– В чем дело? – начал закипатьЛевка.

– Левушка, – сладким голосом завелаНаташка, – скажи, ты любишь Соньку?

– После двадцати лет брака? –взъярился Левка. – Да я бы и искать шалаву не стал, но что сказать МартеИгоревне? Куда подевалась ее драгоценная дочка? Убьет ведь.

Единственным человеком на свете, которогоЛевка уважал и даже побаивался, была теща. Наташка прокашлялась и обрушила наголову Арцеулова информацию:

– Мы видели Соню.

– Кажется, она вполне здорова исчастлива, – добавила Зайка, – чудесно выглядит, в новой шубе, вродеиз белой норки.

– С молодым мужиком под руку, – невыдержал Кеша, – с таким кадром, просто Ален Делон, и машина у негошикарная. Выскочили из ресторана, уселись в тачку и отвалили.

Левка выронил бутерброд изо рта и замер, какистукан острова Пасхи.

– Вы с ней разговаривали?

– Не смогли, – сказала я, –Сонька слишком уж быстро уехала.

– Номер машины записали?

Мы закивали головами.

– Звоните своему полковнику, пустьустановит владельца, – проговорил абсолютно спокойным голосом рогоносец,но его налившийся кровью затылок свидетельствовал о том, что Левчик пытаетсяскрыть волнение.

– Не расстраивайся, погуляет ивернется, – попыталась утешить его Наташка.

– Да плевать я хотел на дуру, –завопил обманутый муж, выдав такое крещендо, что лежавший под столом Бандипринялся лаять. – Нужна мне идиотка, другую найду, молодую и здоровую.Знаешь, сколько аспиранток в кровать напрашиваются? Только свистни, толпамиприбегут и спасибо скажут.

И Левка, посерев, принялся хватать воздух ртом,как выброшенная на берег рыба.

Зайка кинулась за нитроглицерином, Наташкастала обмахивать бедолагу салфеткой, а я пошла к телефону.

Александра Михайловича не оказалось на месте,но его приветливая секретарша пообещала связаться с коллегами из ГАИ.

Странная, загадочная смерть бывшей нянькиактивно обсуждалась домашними. Я же решила поговорить с Колей Семеновым и егодевицами. Неужели у Ленки там нет подруг?

«Пип-шоу» работают круглые сутки, но утромвсе-таки наплыв клиентов меньше, поэтому свидание с хозяином я наметила надвенадцать дня. Подумав как следует, представилась владелицей стриптиз-бара изНовосибирска.

– Только начинаю осваивать бизнес, –вдохновенно врал мой язык. – Девочки ничего, хорошенькие, но клиентыпочему-то не идут. Вот пришла за советом.

Польщенный визитом коллеги из Сибири, Коляначал щедро делиться секретами:

– Красота тут ни при чем. Главное –изюминка. Вон у меня одна каучук делает, другая – лилипутка, третья уродинажуткая, но сиськи размером с Большой театр. И еще, бери побольше иностранок.Своих мужик и на улицах видит, экзотика нужна. Но здесь следует чувствоватьрынок. Одно время все тащились от африканок, потом с ума сходили по турчанкам,теперь новая фенька – украинки. Ох и здоровы, лошади. Работают и работают, даженегритянки и те обедали, а украинки – просто автоматы. Как еще живы. Хотяпонятно, у меня сдельщина – сколько натанцевал, столько и получил.

– Украинки? Интересно, где вы их берете?

– Как где? На Украине. Есть одинторговец, первосортный товар поставляет. Отработавших увозит, свеженькихпривозит.

– Сколько лет в среднем танцует девушка?

Коля запустил толстые пальцы в буйнуюшевелюру.