Испорченная - Юлия Пульс

— Как и сирены, вы умираете, если больше суток ходите так? — обвела я его взглядом.

— Увы, да. Такими нас создали. Я лично видел, как сирены специально не позволяли одному пленнику перевоплощаться, чтобы посмотреть, что будет. Они держали его в покоях королевы…

— Ты был в покоях королевы? — не удержалась я от волнующего вопроса и перебила нага. Что-то мерзкое кольнуло в бок, стоило мне представить, как Лиона развлекается с Иларом, заставляя его проделывать непристойные, вопиющие вещи с ее телом. Мне совсем не нравилось это странное чувство, будто украли часть воздуха и больно ударили в живот. А еще меня обидела реакция мужчины. Он сиял, словно драгоценный камень, а уголки губ приподнялись в усмешливой улыбке.

— Там побывали все пленные, Алира, — подмигнул он, приблизился и приобнял меня за плечо, плотнее прижимая к себе. Наши шаги замедлились. Я глубоко вздохнула, прогоняя от себя бредовые мысли и нехорошее чувство. — Зато после возвращения из Ульмы мне неплохо заплатили за информацию, которую принес. Так что я с легкостью выкупил тебя на торгах и стал приближенным Дарена. Роина тоже повысили. Наши с ним дома расположены по соседству, — Илар указал на странное здание, которое трудно назвать домом. Вытянутое вверх сооружение, обшитое все тем же деревянным настилом. На вид такое маленькое, что вряд ли мы вдвоем там сможем жить. Я посмотрела на другие строения, что располагались полукругом, огибая огромный шар золотистого цвета, усыпанный черными цитринами. Они так ярко мерцали в лучах солнца, что можно было ослепнуть от бликов. Обернувшись, я заметила еще один полукруг из домов, подобных нашему, но они выглядели меньше. А дальше и вовсе в настиле красовались черные дыры. Нагов, что передвигались в человеческом обличии, я могла по пальцам пересчитать. Остальные ползали огромными змеями, занятые каждый своим делом. Кто-то вползал в те самые дыры, а кто-то и вовсе спешил убраться из Данакиля. Не так уж много нагов сновало по городу, как я ожидала. — Не пугайся, — рассмеялся Илар. — На поверхность мы выходим не часто. Проходи. Самое сердце королевства внутри, — указал он на дверь. Я схватилась за деревянную ручку и опустила ее. Вошла в мрачный, прохладный коридорчик. Обрадовалась, что не почуяла запаха сырости. Никакой влажности на землянистых стенах. На полу черный мягкий и ворсистый ковер, что напомнил текстурой обивку на креслах, которые располагались в повозке.

— Я и сам не успел привыкнуть к новому дому. Раньше жил ярусом ниже. Зато смог оборудовать лестницу. Раньше здесь был сплошной лаз вниз. Дарен не думал, что я так быстро обзаведусь девушкой.

В который раз он упоминал о том самом коллекционере! Из любопытства, мне захотелось поскорее его увидеть, а еще понять, что его связывало с Нидой. Ракушка будто загорелась в руках. Мне захотелось тут же приложить ее к уху и послушать то, что мне слушать запретили. Но я не стала рисковать, положила ее между складок ткани, что прикрывали грудь, опустила взгляд и увидела довольно крутую лестницу, обтянутую все тем же черным ковром. Пожала плечами, и смело ступила на нее. Спускалась вниз медленно, боясь оступиться и упасть, оборачивалась, чтобы вновь увидеть позади себя Илара. Мне было не страшно идти в неизвестность. Эта неизвестность виделась светлой и приятно волнительной. Дух захватывало с каждым новым шагом. Не терпелось поскорее оказаться в доме. На свой страх и риск я ускорилась, уже сбегая по лестнице, подхватив ткань наряда, чтобы не путалась в ногах. Слишком глубоко мы уходили под землю. Сразу вспомнился путь на утренний пеан. Но лучше больше никогда не вспоминать Ульму. Королевство сирен принесло мне много боли, а Велимор принял с распростертыми объятиями в виде Илара.

Вот и сейчас я спустилась с последней ступеньки и замерла, с жадностью разглядывая огромное помещение. Обрадовалась, что в мебели не было даже крупицы магического стекла сирен. В основном дерево и камни. Уютно и прохладно. Не придется снова обливаться потом от невыносимой жары.

У самого входа стоял широкий мягкий на вид тканевый пуф. Стены и высокий потолок обтянуты ворсистой тканью бледно-алого цвета. Под ногами ковер еще более мягкий на ощупь, чем в пещере для торгов. Его красный оттенок хорошо гармонировал со стенами. Напротив меня на расстоянии в несколько шагов стоял деревянный трельяж невообразимо больших размеров и резной стул со спинкой. А треугольное зеркало, обрамленное прозрачными камнями, почти упиралось в потолок строй пикой. Позади трельяжа стоял необъятный шкаф из того же материала. Я медленно прошла дальше и заметила кровать, которая висела над полом на цепях. Белый балдахин из легкой материи обнимал черные цепи, волнами спускаясь вниз и стелясь по ковру. Я подошла к ней вплотную и аккуратно качнула. Кровать начала двигаться из стороны в сторону плавно и невесомо. Я пыталась понять, как можно на нее забраться, ведь высота была внушительная. Мне по шею.

— Это моя кровать. На ней очень удобно спать в истинной ипостаси. Я заказал тебе другую. Ее привезут на днях. Но ты можешь спать здесь, если захочешь, я помогу, — Илар подошел ко мне сзади и коснулся талии, крепко сжимая ее руками, готовый в любую секунду подбросить меня вверх. Я не спешила подпрыгивать. Повернулась к нему лицом и положила ладони на плечи мужчины. С улыбкой на устах он начал раскачиваться, будто на волнах, вовлекая меня в медленный танец.

— Все не так, как в Ульме, понимаю…

— Что ты! И не надо так, как там! Я ненавижу Ульму! Здесь очень уютно. Мне нравится, — сомкнула я пальцы на его затылке, касаясь мягких и гладких волос, вдыхая их терпкий и одновременно свежий аромат. — Чудесная кровать. Наверное, спасть на ней одно удовольствие?

— В одиночестве не такое уж и удовольствие, — усмехнулся наг, и его змеиные глаза заблестели.

Хоть и мало знала о близости, но намек поняла сразу. От осознания, что ночью могу лишиться той самой невинности, которую постоянно берегла, бросало то в жар, то в холод, колени подгибались, а внизу живота как-то странно заныло. Я боялась и одновременно желала ощутить на себе, что такое связь с мужчиной. Подруга знала об этом больше меня, хоть и проделывала подобное лишь с женщинами, но никогда не говорила, что это приятно. Особенно она сетовала на самый первый раз, когда Афалина лишила ее невинности. Рассказывала, что было невыносимо больно и противно. Но то же самое она говорила и о поцелуях, а на деле оказалось совсем наоборот. Мне хотелось ощутить на себе то, ради чего сирены пленили нагов. Очень хотелось, но страх перед болью останавливал, заставлял лукавить и прикидываться непонимающей, отсрочивая момент.

— А я привыкла спать одна, — пожала я плечами и вздохнула. Перестала двигаться в такт с Иларом и отняла от него руки. Он поменялся в лице, смутившись, но быстро натянул улыбку и перестал обнимать меня за талию. Указал на круглый диван и проговорил:

— Я могу расположиться здесь. За той дверью уборная. Там есть все необходимое. Если нужна будет помощь, зови. В шкафу в правой половине твои новые вещи. Их шили по моему заказу. Надеюсь, подойдут по размеру. Если нет, перешьют. В нижнем ящике обувь. А вон та дверь, — указал он в конец комнаты на массивную внушительную коричневую дверь, — ведет в общие апартаменты нагов, приближенных к королю. Там множество залов, в которых проходят праздники. Оттуда к нам может войти прислуга. Обычно они спрашивают разрешения. Не пугайся. Им можно доверять. Я распорядился, чтобы нам принесли обед. Не знал, что ты предпочитаешь в еде, поэтому выбрал на свой вкус. Если не понравится, скажи, они приготовят то, что захочешь. Располагайся. Я пока пойду, потороплю прислугу.