Карьеристки - Галина Врублевская

— На кладбище! — брякнул Георгий.

Он взял из рук сестры полиэтиленовый мешок с гостинцами, кинул его на кровать, а сестру усадил к столу:

— Выпьешь чаю? Я сейчас стакан сполосну, а кипяток в большой кружке еще остался.

Но Надежда не могла забыть слов брата о кладбище и огрызнулась:

— Вначале на кладбище собирался спровадить, а теперь чай предлагаешь!

Сколько он ни убеждал сестру, что речь шла о посещении могилы бабушки, она не верила. Надежда подозревала козни с стороны обоих, решив, что ее хотят устранить и жить в квартире, когда-то с большими трудностями купленной ею через советский еще кооператив. И все время пребывания в палате демонстративно отворачивалась от Маргариты, нарочито уходя от общих тем. Она оживленно рассказывала брату о каких-то неурядицах с соседями по площадке, игнорируя Маргариту.

А ведь за несколько минут до прихода Надежды в сердце Маргариты вновь вспыхнуло сердечное волнение накатившим теплом в груди. И было оно теперь удивительно ей самой. Она привыкла считать себя влюбленной в Рубальского, но вдруг будто прозрела, поняв, что то был затянувшийся девичий комплекс безответной любви, так украшающий жизнь каждой одинокой женщины. Сегодня женщина четко увидела разницу между романтическими идеалами и живыми чувствами. Георг пробудил в ней способность чувствовать.

Однако сестра Георга остудила ледяным душем зыбкий огонек нового ощущения. Надежда лишала Маргариту всяческих надежд. Она сидела перед пустой уже чашкой, печально опустив голову. Очевидно, что до конца дней Надежда будет удерживать Георга при себе и не впустит в их сложившийся быт чужую женщину. Окончательно поняв, что сейчас она лишняя, Маргарита подхватила сумочку и, попрощавшись, вышла из палаты. Георг кинулся было проводить ее до лифта, но сестра, ухватив его за руку, вернула на место.

* * *

В эти две недели Анечкины бедствия отодвинулись для Маргариты Андреевны на задний план. А между тем племянница все же потеряла ребенка и после трехдневного пребывания ее выписали из больницы. Все это время ее навещал Василий, он же привез и в квартиру к Маргарите Андреевне.

Анечка была еще слаба, чтобы восемь часов стоять за прилавком, и отлеживалась дома еще несколько дней. А когда позвонила на работу в очередной раз, чтобы узнать, в какую смену ей выходить, хозяйка грубо ответила, что девушка может и дальше отдыхать — она взяла другого человека на ее место.

— Как другого человека? Я же звонила вам, говорила, что попала в больницу, а вы обещали …

— Анна, я тебе ничего не обещала и ничего не должна. И замечу, что план ты систематически не выполняла, продажи были куцыми.

— Но как же?! Вы мне раньше никаких замечаний не делали.

— Молодой человек, что теперь работает в торговом зале, сдает в два раза больше выручки. Определенно женщинам-покупательницам нравится видеть на продаже корма для их собачек и кошек мужчину, а не ветреную девчонку.

— Может, вы на полставки меня оставите? — спросила Аня.

Но хозяйка быстро свернула разговор, правда, обещала оплатить ей дни пребывания в больнице как рабочие.

Теперь Аня полностью перешла на иждивение тети.

Занятие днями у нее было одно: Интернет. После ритуального бла-бла-бла с бывшими однокурсниками и одноклассниками, Аня забредала и на те сайты, где были сообщения о вакансиях. Ее не слишком печалило, что хозяйка магазина указала ей на дверь. Потеряв ребенка, Аня с новой силой потянулась к животным. Она хотела лечить их, а не продавать корм сомнительной полезности, поэтому девушку заинтересовало объявление о пушной ферме — там требовался ветеринар. Пусть работа за городом, но в знакомой местности, рядом с Гатчиной, где живет отец. И оклад обещали приличный, и даже оплату арендованной квартиры. Аня записала координаты: соискателям предлагалось звонить по скайпу, то есть как бы приходить на визуальное собеседование. Назначенный сегодня для видеозвонка час уже миновал, и она запланировала это дело на следующий день, решив, что перед собеседованием следует сходить в парикмахерскую, сделать модную стрижку, избавившись наконец от примитивного хвоста.

Вечером, когда Маргарита Андреевна приехала домой, в очередной навестив Георга в больнице — его пребывание там затянулось, она не узнала племянницу: модная асимметричная стрижка и вместо тусклого мышиного сочно ореховый цвет с лиловой полоской над ухом.

— Это что ж за красавица в моей квартире?

Аня польщено порозовела, но ответила небрежно:

— Вот решила предстать перед работодателем в современном облике!

— Это смотря кто твой новый работодатель! — усмехнувшись, заметила тетя. — Если пожилая женщина, то может и не принять такой авангард. Или мужчина?

— А я и не знаю, — растерянно произнесла Аня. — Там только контакт видеосвязи.

— Кстати, о контактах. Анечка, ты не заглядывала на сайт нашего литературного конкурса? Там уже идет обсуждение поданных работ, которые выложены в отрывках. Любопытно, есть ли отзывы о моем романе?

— Нет, тетя Марго, тот сайт не открывала. Можно сейчас посмотреть.

— Тогда давай сначала поужинаем, а по конкурсному сайту позже пробежимся.

Маргарите Андреевне неловко было показывать племяннице свое нетерпение, и она усилием воли отложила выход в Интернет.

Они поужинали, обсудили завтрашний видеозвонок Ани к работодателю, поговорили о самочувствии Георга. Потом Аня стала мыть посуду и убирать со стола, а Маргарита Андреевна села с ноутбуком на диван.

Некоторое время колебалась, записать еще один от рывок учебного сценария или все же посмотреть отзывы на портале конкурса. Любопытство пересилило. Не дожидаясь, пока Аня закончит уборку в кухне, сама открыла конкурсный ресурс.

Сразу в глаза бросился баннер, сообщавший о том, что поступившие работы прошли предварительный отбор и ниже можно посмотреть лонг-лист — длинный список романов и повестей. Судорожно пробежав глазами список по алфавиту, нашла свою фамилию — Орехова. Маргарита Андреевна громко выдохнула и сказала, обращаясь в племяннице:

— Слава богу, не потерялась. В длинный список включена.

— Кто бы сомневался! — Аня смахнула со лба длинную челку, к которой никак не могла привыкнуть, закрыла водопроводный кран с льющейся водой. — И работы открыты для комментирования?

— Да, уже есть несколько комментариев. Так… На Людмилу Сидорович, на Володю Евтюшкина… О, вот и на мой роман.

Аня приблизилась к Маргарите Андреевне и, продолжая вытирать мокрые руки полотенцем, тоже склонилась над экраном ноутбука. И почти тотчас отпрянула:

— Тетя Марго, не надо это читать. Это не отзыв, а настоящий троллинг!

Но Маргарита Андреевна, преодолевая растерянность, с болезненной решимостью прочитал отзыв вслух: «Изучил ваш текст. Не поднимается рука написать об этом роман. Чудовищная бездарность. Вам не кажется, что пишете не о живых людях, тем более об исторических личностях, а о каких-то картонных болванах, которые при переносе в реальную жизнь запросто могут быть названы моральными уродами. Притом завязка затянута, сюжета нет, конфликта нет!»