Притворюсь твоей - Анна Одувалова

Сильнее всего я боялась двух вещей. Либо пытка девицы не прекратится, и мне придется долго наблюдать за тем, как соль, словно кислота, съедает всю красоту соперницы, оставляя вместо эффектной женщины полуразложившийся труп; либо попытка избавиться от твари не сработает, и девица через секунду встряхнет роскошными волосами и засмеется мне в лицо, сверкая белозубой улыбкой. Что страшнее, я не знала.

Но нет. Мои опасения не сбылись, девица корчилась, исходила сизым дымом и бледнела, словно растворялась.

– Ты пожалеешь! – выплюнула она и исчезла в воздухе, а я с облегчением выдохнула и наконец-то отдышалась у дверей камеры, за которыми находилось мое истерзанное демоницей платье. Кровавый след, оставленный рукой демоницы, до сих пор виднелся на стене, он заметно побледнел, правда я его все равно видела – чуть отличающиеся неровные полоски на темном кирпиче. Они, словно стрелка, манили меня дальше по коридору. Но на сегодня достаточно было потрясений, и я упрямо повернулась в сторону двери в камеру. Еще одной прогулки в подземельях в течение одного дня я точно не вынесу.

Платье так и висело, запутавшись рукавами в кандалах. Я пыталась их выпутать, когда скорее почувствовала, чем услышала, у себя за спиной дыхание. Вскрикнула и резко развернулась, встретившись нос к носу с моим супругом, который сейчас выглядел слишком бодро для того, кто напоминал мертвеца всего пару часов назад. На эль Шассере были уже знакомые домашние штаны и накинутая на плечи белая рубашка, застегнуть которую герцог не удосужился.

– Какой… увлекательный сюрприз… – протянул он и перехватил мое запястье. Я реально испугалась и сейчас даже не играла. Ситуация оказалась слишком неожиданной и абсурдной. Стоящий напротив мужчина пугал и завораживал одновременно. Пришла в себя я лишь тогда, когда на руке захлопнулись уже знакомые кандалы.

– В этом подземелье много рабочих инструментов… – тихо произнес Грис. – Предки эль Шассеров отличались кровожадностью. Если бы ты попросила провести экскурсию, а не сунулась сюда одна… я бы мог многое рассказать…

– Эй! – возмутилась я и дернулась, но он лишь хитро улыбнулся. Алые глаза хищно блеснули, а герцог приложил к моим губам палец, словно призывая к молчанию.

– Тихо, моя маленькая, скромная, но не в меру любопытная блондиночка. Если бы я хотел тебя обидеть, то не приказал бы держаться на расстоянии.

Я сглотнула и задержала дыхание. А он поймал мою другую руку и тоже приковал ее над головой, перед этим нежно скользнув подушечками пальцев по чувствительной коже внутренней стороны запястий. Я вздрогнула, а он улыбнулся, отошел и замер, изучая плоды своих трудов.

Я с ужасом заметила, как напряглись под тонким кружевом соски. Мое тело вело себя предательски. Ему нравился этот опасный мужчина, и оно без проблем поверило в то, что герцог не собирается причинять боль.

– А ведь ты даже не боишься… – со смесью удивления и восхищения прошептал он и приблизился вплотную. Я чувствовала перед собой сильное, обжигающе горячее тело. Даже бинты, скрывающие торс герцога, почти не мешали. Эль Шассер провел теплыми ладонями по моим обнаженным рукам, прижался сильнее, позволяя задохнуться, почувствовав его возбуждение, и чуть отступил, но лишь для того, чтобы сжать пальцами соски.

Я ощущала себя беспомощной и ошарашенной, но ни кандалы, ни камера, ни демонические глаза мужа не мешали мне его хотеть. Если бы он пожелал взять меня прямо здесь, у этой стены, я бы даже не подумала перечить, послушно обхватила бы ногами сильные бедра и…

О боже! О чем я думаю?! Между ногами стало жарко и влажно, а мужчина, казалось, угадал мои желания, так как его рот скривился в кровожадной усмешке, а пальцы сильнее сжали грудь, заставив меня изогнуться и застонать от наслаждения. Он меня гипнотизировал, я не верила, что способна вести себя так глупо.

– А ты страстная, маленькая леди… – шепнул он мне на ухо. – Ты не сопротивляешься и готова идти за мной. Как же это заводит… – Он снова приблизился, потерся о мое тело и провел влажным языком от шеи вверх к щеке, чтобы впиться в губы жадным, болезненным и искушающим поцелуем. У меня кружилась голова, ноги стали ватными, а руки, на которых я висела, затекли. Этот мужчина меня зачаровал, словно это он, а не я был нагом. Как только я это поняла, стало проще сбросить с себя оцепенение и чужие чары, но вот руки по-прежнему были скованы, поэтому я решила сделать то, что могло сработать, если он действительно жаждет не просто моего тела, а взаимности, я всхлипнула, как могла натурально, и задрожала.

Маленькая уловка сработала даже лучше, чем я ожидала. Герцог отпрыгнул от меня, словно ошпаренный, и замер на расстояние метра с выражением ошалелого удивления на благородном лице. Его грудь тяжело вздымалась, и я видела, что мой вид его по-прежнему возбуждает. Все еще набухшие соски просвечивали сквозь кружево, тонкая ночная сорочка подчеркивала каждый изгиб тела, а скованные над головой руки придавали мне особенно беззащитный вид. Но из глаз моего мужа исчез красный огонь, а сам он уже мог справиться с желанием. Дыхание выравнивалось, и взгляд становился осмысленным. Теперь мужчина выглядел потерянным и смущенным.

– Что случилось? – произнес он, ошарашенно разглядывая меня, и сделал неуверенный шаг вперед. – Как мы здесь оказались?..

Эти вопросы его действительно волновали. Они не были риторическими, не служили для того, чтобы заполнить неловкую паузу. И тут до меня дошло. А ведь он, похоже, не помнит ни того, что здесь произошло минуту назад, ни моего желания, ни того, что я уже была в камере, когда он сюда зачем-то пришел. Это было замечательно и играло мне на руку.

– Не знаю… – Я всхлипнула и позволила светлым прядям упасть на лицо, делая меня еще более беспомощной. Убрать их самостоятельно я не могла. – Отпустите меня, пожалуйста, прошу.

– Это я сделал… да? – Он кинулся вперед, видимо, намереваясь меня освободить, но побледнел, схватившись за бок. «О, надо же! Мы, оказывается, чувствуем боль!» – мысленно сдержать сарказм не вышло. Мне не было жалко мужа, и единственное, о чем я молилась, чтобы он не отключился до тех пор, пока не избавит меня от оков. Если мой супруг рухнет в обморок, то даже превращаться в змею будет нельзя. Слишком высок риск разоблачения. Так и придется висеть в нелепой позе, пока он не очнется. Нет уж, я хотела закончить ночь в своей постели.

– Расскажи, что случилось? – страдальческим голосом попросил Грис, приближаясь вплотную и принимаясь аккуратно открывать кандалы на запястьях. – Как вышло так, что ты попала сюда?

– Вы пришли ко мне в комнату ночью и приказали идти за вами. – Я послушно выдала очень удобную для меня версию событий. – Привели сюда, а потом… – Мой голос сорвался на рыдания, позволяя герцогу додумать оставшееся. Мужчина сморщился, помог мне отойти от стены и перестал задавать вопросы.

– Я тебя обидел?

– Не совсем… – пискнула я и запунцовела, как полагает юной аристократке. Пусть теперь мучается и думает, как далеко зашел и насколько сильно обидел свою жену.