Детектор лжи - Рой Йохансен

Конечно, он мог бы спросить ее по телефону. Но почему-то ему казалось, что будет лучше узнать обо всем лично. Много лет назад, когда отцу внезапно стало хуже, испуганная мать бросилась ему звонить, умоляя немедленно приехать. Доктора сказали, что отцу осталось жить всего несколько часов. Кен первым же рейсом вылетел с Аляски и позвонил из аэропорта Атланты брату, чтобы уточнить, куда ему ехать – в больницу или домой.

– Домой, – ответил Бобби.

Эти слова полоснули Кена по сердцу. Он подумал, что отец уже умер. Но Кен не стал ничего спрашивать, решив узнать все на месте. Сейчас он надеялся, что у Миф новости будут получше.

Возле ее дома пробка рассосалась, и Кен, свернув с шоссе, заметил, что в окнах темно. Фонари у подъезда не горели, казалось, что в особняке нет ни души. Кен поставил машину и взбежал по винтовой лестнице. Он был уже на полпути к двери, когда она отворилась.

Миф вышла из дома и поспешила ему навстречу.

– Ну? – спросил он.

Миф улыбнулась.

– Сработало.

– Он прошел?

– Да!

Кен вобрал полные легкие воздуха, словно ловец жемчуга, который собрался нырнуть на дно. Он рассмеялся и схватил Миф за талию.

– Ура! Мы это сделали!

Миф тоже рассмеялась. Она наклонилась и поцеловала его в губы. Сначала это был легкий и шутливый поцелуй, но потом в нем что-то изменилось.

Кен прижал женщину к себе так крепко, что ее платье едва не затрещало по швам.

– Пойдем в дом, – прошептала она.

Миф попыталась отвернуться, но Кен потянул ее вниз, уложив на ступеньки лестницы. У подъезда было так темно, что они сами едва могли разглядеть друг друга, не говоря уже о прохожих с улицы.

– Не здесь, – слабо запротестовала она.

Дыхание Кена обдало ей шею, и по ее телу прошла медленная дрожь. Миф обвила его руками.

– К черту, – прошептала она.

Кен осыпал поцелуями ее лицо, мочки ушей, открытые плечи. Ее тело расслабленно обмякло, когда он стал расстегивать платье.

Миф потянулась к одному из блюд с деликатесами, расставленных прямо на полу гостиной вокруг нее и Кена. Оба сидели голые, завернувшись только в одеяла.

– Такими вещами надо заниматься на эскалаторе, а не на лестнице.

– Но у тебя нет эскалатора. Пришлось импровизировать. – Он оглядел окружавшие их яства. – Разве ты не хочешь отпраздновать победу шампанским?

– Не люблю шампанское. Возьми лучше побольше тефтелей. Или вон тот рулет с индейкой.

– Подожди, я еще не разделался с креветками. Мама тебе не говорила, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок?

– Не через желудок. Гораздо ниже. – Она сунула руку под покрывало и нащупала его самый чувствительный орган.

– Эй, эй, полегче! Иначе все может плохо закончиться!

Миф рассмеялась и убрала руку. Кен поплотнее запахнул ее в одеяло и прижал к себе.

– Твоя мама была мудрая женщина, раз говорила тебе такие вещи.

– Подожди, ты еще не знаешь, что говорил мне папа.

– Боюсь даже спрашивать.

Он нежно откинул волосы с ее лица.

– Завтра Сабини заплатит тебе наличными, – сказала Миф. – Что будешь делать со своим богатством?

– Как обычно отвечают люди, если выигрывают в лотерею? Что деньги их совсем не изменят? Черта с два. Меня они точно изменят.

Она рассмеялась.

Кен прислонился к кофейному столику.

– Теперь можно немного расслабиться. Мой брат болен, и я отдаю ему почти все, что зарабатываю. Это как черная дыра. Сколько ни давай, всегда мало. Пока Бобби так плохо, мне нечего и думать о новой работе. Но как только у меня появятся средства, я о нем позабочусь. Может, хоть тогда он немного успокоится. Думаю, это одна из причин, почему он никак не выздоравливает. Тревога раздирает его на части.

– Тебе тоже пришлось нелегко.

– Да, но все-таки не так, как ему. Эти деньги помогут мне начать все сначала. Многим ли людям выпадает такой шанс?

Миф взглянула на него с теплой улыбкой:

– Нет, не многим.

– Теперь все будет по-другому. Намного лучше. – Кен покачал головой. – Помнишь, я говорил, что Билл увел у меня Марго? Это не совсем так.

Он помолчал, обдумывая свои слова.

– Видишь ли… я сам оттолкнул ее от себя. Не потому, что считал себя недостойным ее любви. Нет. Просто я сам себя не любил и не хотел, чтобы меня любили другие. А Билл оказался в нужном месте, когда ей была нужна поддержка. На меня-то ей рассчитывать не приходилось.

Кен почти с удивлением слушал самого себя. Он только сейчас сумел сформулировать свои тогдашние чувства и удивлялся тому, что теперь делится ими с кем-то другим.

Миф придвинулась ближе.

– Ты когда-нибудь хотел ее вернуть?

– Раньше – да. Но не сегодня. Это уже прошлое, а меня больше интересует будущее. Скоро мой день рождения. Впервые за многие годы у меня появилось желание его отпраздновать. Давно такого не было.

Она улыбнулась:

– Отпразднуем вместе.

Кен хотел поцеловать ее, но в этот момент зазвонил телефон.

Миф взяла трубку.

– Алло? Да? Господи, Роджерс, с какой стати ты…

Миф замолчала, и на ее лице появилось тревожное выражение. Она взглянула на Кена.

– Сейчас приеду, – сказала она.

Меньше чем через полчаса Миф шла по одной из темных улочек в южной части города, в пяти кварталах от торгово-развлекательного комплекса под названием «Подземка». Сам комплекс прекрасно охранялся, но окружавший его район быстро приходил в упадок, дома здесь были один мрачнее другого. Одинокому прохожему в таком месте делать было нечего, особенно среди ночи. Миф знала, что не стоило оставлять машину так далеко, но Кен напросился ехать вместе с ней, а она не хотела, чтобы кто-нибудь увидел его в автомобиле.

Повернув за угол, Миф увидела яркий свет и патрульные машины, окружавшие место преступления. Она перевела дыхание и прибавила шагу.

Миф привыкла служить закону, сидя в роскошных кабинетах или строгих залах суда. Грубая реальность проникала сквозь их стены так же слабо, как шум с соседних улиц. Ей нравились эта отстраненность, привкус отчуждения. Только так она могла защищать своих клиентов.

Сейчас ей хотелось быть где угодно, только не здесь.

Миф подошла к желтой оградительной ленте, за которой маячило несколько фигур. Синие мигалки заливали переулок странным пульсирующим светом, наполняя всю округу дергающимися тенями, как в немом кино. К ней направился знакомый силуэт.