Вышитые сны маленькой гианы. Мантикора - Олла Дез

с большой скоростью. Да еще и магию чуют. А рост и вес у них при этом небольшой. Это злобные и противные твари. Кочевники иногда сами страдают от приступов их бешенства.

— Ох. Я читала, но как-то не соотнесла все это с рыжими псами. А лошади у них есть?

— Лошади? Какие лошади? Келпи или водяная лошадь? Так это же разумное существо! Вы еще единорогов к лошадям отнесите! Ну, вы как скажите, луция Далия.

— Прости, Ромми. У меня в голове каша из различных сведений и фактов, которые часто путаются и переплетаются.

— Я заметил, луция Далия. Но лошади это вы уж совсем. Келпи — водяные существа, они же магические и опасные. Я бы вот не рискнул лишний раз их сердить. А уж единороги так это вообще отдельная каста. Высшая — я бы сказал. Их силу можно сравнить только с силой короля-мантикоры. Есть множество легенд о противостоянии единорогов и мантикор. Но победили, разумеется, мантикоры. Хотя я сильно сомневаюсь, что эти битвы вообще были. Сказки все это, — и он даже рукой махнул, чуть не сбив чашки со столика.

— Давай вернемся к нашему королю. Как же он все же одолел кочевников, да еще учитывая, что они верхом на рыжих псах?

*

— Магией мантикоры и одолел! Это удивительно. Они вырыли канаву, не глубокую, но очень протяженную.

— А что это такое? Протяжная? Это песня такая? Заунывная? А чем песня против варваров может помочь? — встряла вдруг Лу.

— Нет, Лу. Песня протяжная, а канава протяженная. Длинная просто очень, — пояснила я ей.

— Они вырыли длинную канаву? И что? Они в ней утопли? Так она же длинная, а не глубокая? — не унималась обычно всегда молчаливая Лу.

— Не утопли, а утонули, Лу, — по инерции поправила я.

— Да ты не поняла! Они в эту канаву залили огненный сок! — горячо воскликнул Ромми.

— Прости? Какой сок? — не поняла теперь я.

— Ну, горючая смесь такая, — пояснил он.

— Греческий огонь. Поняла. Продолжай, — кивнула я.

Ромми на «греческий огонь» пожал плечами, но все же продолжил.

— Так вот когда волна кочевников поравнялась с этой канавой, маги подожгли ее. А наш король магией сумел подхватить этот поток огня и вырастил Мантикоров Огонь!

— Еще раз прости, Ромми. А что такое Мантикоров Огонь? — снова перебила я его.

— Это неукротимое пламя, которое невозможно погасить и которое перекидывается на все вокруг. И только истинный мантикора может им управлять. Наш король направил его на кочевников, и они все полегли!

— Нда. Просто Лев Мудрый и его трактат «Тактика». Метание греческого огня и поджигание противника.

— Он не лев, он мантикора. Вы вообще о чем? — удивленно приподнял брови Ромми.

— Был в древности такой хм… король. Лев Мудрый. Так вот он так же использовал этот ваш Мантикоров Огонь. Ну, или что-то очень на это похожее, — туманно пояснила я.

— Если он не был мантикорой, то использовать огонь он не мог! Вы что-то путаете как всегда, луцина Далия, — убежденно сказал Ромми.

Я не стала спорить, вернулась к нашему королю.

— И что было дальше?

— Ну… К сожалению, пламя долго не продержалось. Говорят, в древности мантикоры могли удерживать его часами. Но магия существенно в мире уменьшилась, и теперь пламя схлынуло, скосив только половину войска. Но если бы не оно мы бы проиграли.

— Пламя стухло, кочевники сбежали? — спросила Лу.

— Лу, не стухло, а потухло, — машинально поправила я и тоже с любопытством посмотрела на Ромми.

— Нет, увы. Потом была еще битва. Дрались на мечах, маги использовали все резервы. Сам король дрался как одержимый, а потом у него хватило магии на оборот. И вот когда он обернулся в Ализаринового Мантикору…

— Прости, какую мантикору?

— Луцина Далия! Ализариновый! Красный — это его титул. Красный цвет, это цвет его мантикоры — ну это все знают.

— Да, безусловно. Просто ализарин это такой красный порошок. Он в воде практически не растворим, и его используют как краситель. И для ниток, и тканей в том числе.

— Вот не вздумайте это еще кому сказать. Я не знаю ничего про краску и что там где используется в ваших нитках. Но король носит титул Его Величество Гидеон Ктесий Ализарин. И про нитки с ним лучше не разговаривать, — Ромми явно обиделся, ему наверное показалось, что я ущемляю достоинства его обожаемого короля.

Но у меня и в мыслях не было.

— Хорошо. Я учту. Давайте к битве вернемся? Он обернулся в красную мантикору, ох… Ализариновую мантикору и враги дрогнули? — примеряющее спросила я.

— Ну, нет, не сразу. Они сражались почти три дня. А еще до этого долго примерялись и выжидали. Но все же кочевники повержены, и король возвращается с победой!

— А потери большие? — спросила Лу, а я кивнула ей, что вопрос правильный.

Ромми смутился.

— Я не знаю. Я про победу узнавал, про ход битвы и про магию, и технику, и тактику. Про потери я не спросил. Но скорей всего они есть и не маленькие, потому что даже король ранен. Его жизни ничего не угрожает, но рану даже магически не лечили.

— А почему?

— Магов-лекарей практически нет. А все боевые маги выдали все, что могли на поле битвы. Аптекари и травники оказывают всевозможную помощь.

— А когда раненые прибудут в столицу? — спросила я.

— Король прибудет дней через пять, а вот первые подводы с ранеными прибудут уже сегодня к вечеру. Я и Стефано вместе с луцием Асклепием отправляемся завтра с утра в госпиталь. Я и Стефано не сильны во врачевании, но вот учитель должен спасти многих, — с гордостью сказал Ромми.

— Ромми, у меня к тебе просьба. Ты не мог бы проводить меня к учителю? Мне необходимо с ним кое что обсудить. Это важно, — и я даже прикоснулась кончиками пальчиков до его руки.

Ромми сглотнул и замер. А потом перевел взгляд на мою руку. Это я зря, и я отдернула руку. Ромми отмер. Громко вздохнул и выдал совершенно невероятное.

— Вы хотите принять участие в торжественной встрече короля? Вот все девушки в гареме с ума походили. Новые танцы разучивают и еще номера разные. А вы что задумали?

— Нет, Ромми. Я не танцую и номера никакие делать не буду. Разговор пойдет на другую тему, — как мне показалось, я сказала это достаточно серьезно.

Ромми кивнул, но серьезностью вопроса не проникся. Он понимающе улыбался и хмыкал. Что там вообразил этот мальчишка? Что я танцую танец живота? Или еще что-то такое же провокационное? Мне казалось, он успел лучше узнать меня.