Удивительные истории о 90-х - Татьяна Олзоева

– К Слепому?! – От удивления Сергей чуть не выронил сигарету изо рта. – Тебе что, жить надоело? – Без денег – да. Он хоть и легок на расправу, зато платит хорошо, – недовольно пробубнил Мишка, продолжая натирать лобовое стекло автомобиля.

О бизнесмене по прозвищу Слепой в городе говорили по-разному. Одни называли его вором и мошенником, другие – авторитетом, подчиняющим всех своей могучей, звериной воле, третьи же считали его преступником и отъявленным бандитом, приписывая ему убийства и разбой. И лишь в одном мнении все сходились: от Слепого лучше держаться подальше.

Сергей открыл ворота своего гаража и вошел внутрь. В нос ударил запах сырости, плесени и старых вещей. Сергей любил этот запах, он его успокаивал, убаюкивал, приводил мысли в порядок.

– И как это Мишка решился? – думал Сергей. – Хотя… все лучше, чем куриными яйцами на рынке торговать.

Он затушил бычок в пустой консервной банке из-под шпрот и задумчиво огляделся. На деревянных самодельных стеллажах, заботливо сбитых отцом, понуро лежали старые, потрепанные, но такие нужные вещи. Старый детский велосипед с максимально выкрученными под рост дочери сиденьем и рулем, давно мечтавший очутиться на свалке. Огромный пузатый чемодан с зимней обувью и одеждой, которую Наташка терпеливо носила из сезона в сезон. Сергей задержал взгляд на маленькой, пыльной, никому не нужной коробке из-под обуви, где хранились его почетные грамоты из НИИ, и выскочил из гаража.

– Мишка, а ты можешь меня на работу устроить? – спросил Сергей у друга. – Туда же, на стройку к Слепому.

– Тебе что, жить надоело? – Мишка мстительно задал тот же вопрос.

– Без денег – да, – виновато улыбнулся Сергей.

– Ладно уж, найду что-нибудь для бывшего заведующего лабораторией, – Мишка похлопал Сергея по плечу, – только работать нужно будет не головой, а руками, причем впахивать по полной. Слепой, знаешь, какой… зрячий. Каждую мелочь, каждую деталь замечает. Это раньше он по праву носил свое прозвище, когда очки в роговой оправе не снимал, а как операцию на глаза сделал, так лучше нас двоих видит, так и просверливает своими маленькими черными глазками. Недавно одному парнишке-плиточнику его амбалы пальцы на правой руке сломали за то, что он дорогую итальянскую плитку в ванной поцарапал. А царапина была с волосок, не больше. Тот теперь дома сидит с гипсом на пятерне: ни денег, ни работы. А Иваныча, моего соседа по подъезду, вообще избили до полусмерти, он на стройку подвыпивший пришел. Ну что делать, не может человек работать, пока рюмашку с утра не пропустит. А электрик-то он от Бога!

– Пахать так пахать! – выдохнул Сергей и кинул бычок на землю. – Не привыкать.

Из кухни доносился манящий запах яичницы. Сергей почти отвык от этого вкусного утреннего аромата. С тех пор как они жили на одну Наташкину зарплату швеи, по утрам из кухни все чаще доносился еле уловимый запах овсянки или манной каши.

– Садись завтракать, – торопила Наташка и ласково добавила: – а то на работу опоздаешь.

Сергей сел напротив дочки, с трудом втиснувшись между холодильником и маленьким кухонным столом, и стал смотреть, как жена ловко снимает со сковороды глазунью, густо посыпанную зеленым луком и черным перцем.

– М-м-м, у нас сегодня праздник? – удивился Сергей, макнув корочку черного хлеба в ярко-оранжевый желток.

– Конечно, твой первый рабочий день. – Жена улыбнулась той самой ласковой, нежной улыбкой, которую Сергей так любил. – Вот и решила тебе приятное сделать: куриные яйца у Коли в долг взяла, обещала, что с первой зарплаты отдадим.

– А мне с первой зарплаты Барби купим! – весело прокричала Анюта, поймав настроение родителей.

– Конечно, девчонки! Любой каприз с моей зарплаты, – засмеялся Сергей. Он быстро доел завтрак и вышел в коридор.

– Папа, а как же домашка по английскому? – Анюта вскочила с табуретки и выбежала вслед за отцом. – Ты же обещал мне помочь!

– Доча, может, маму попросишь? – Он торопливо натягивал джинсовую куртку. – Я уже опаздываю.

– Ты же знаешь, мама в школе французский учила, – насупилась девочка, готовясь расплакаться.

– Ладно, давай свою домашку, во время перекура посмотрю, – улыбнулся Сергей. Анюта убежала в комнату и уже через мгновение стояла перед отцом с тонкой зеленой тетрадкой и маленьким русско-английским словарем.

– И сдался тебе этот английский, вот я в школе – учил, а что толку-то? Работаю на стройке. – Сергей недовольно ворчал, пытаясь уместить словарик и тетрадку во внутренний карман джинсовки. – Никому сейчас наши знания не нужны.

Загородный дом Слепого больше походил на замок. Громоздкий, с причудливым фасадом и с башенками, заканчивающимися зелеными шпилями. Он, как гора, угрожающие нависал над Сергеем.

– Ничего себе, дачка! – Сергей не сводил глаз с краснокирпичного сооружения, вспомнив тещину постройку: маленький одноэтажный домик на шести сотках, слепленный тестем из того, что смог достать. Наташкина мать тогда очень удивилась: дом деревянный, а крыльцо к нему – кирпичное, но осталась довольна избушкой.

– Впечатляет, не правда ли? – усмехнулся Мишка, подтолкнув друга локтем. – Пойдем внутрь, объем работы покажу.

Они вошли в дом, пересекли прихожую размером с малогабаритную однушку и оказались в просторной гостиной с высоким потолком и большими светлыми окнами.

– Вот это размах! – удивился Сергей, рассматривая огромное помещение. – Почти как спортивный зал в Анькиной школе, не хватает лишь футбольных ворот да баскетбольных корзин на стенах.

– Это ты еще зону бассейна не видел, – засмеялся Мишка, – там целая сборная по плаванию поместится.

Сергей следовал за другом, с интересом заглядывая в многочисленные комнаты особняка. В каждой из них трудились рабочие: одни штукатурили стены, другие клали плитку, третьи что-то перетаскивали из одного помещения в другое, быстро передвигаясь по широким коридорам коттеджа. Сергей поднялся за Мишкой на второй этаж и зашел в небольшую комнату.

– Детская? – поинтересовался он.

– Нет, что ты! Слепой даже не женат, – улыбнулся Мишка, – это очередная комната для гостей, будешь в ней стены красить.

Сергей тут же принялся за работу. Он старательно водил валиком по белой ровной стене, окрашивая ее в персиковый цвет, и думал о будущей зарплате. О том, как вернет Кольке копеечный долг за яйца, Анечке купит долгожданную куклу, а Наташке – туфли, настоящие, итальянские. Он видел, как месяц назад на рынке она долго не выпускала из рук элегантные лодочки из мягкой натуральной кожи. Он их не купил, потому что не зарабатывал, потому что жил лишь надеждой, что все наладится и его снова позовут работать в НИИ. Он бы сейчас многое отдал, чтобы стереть тот момент, когда он чувствовал себя жалким и беспомощным, из жизни.

К обеду половина работы