Викинги - Сергей Жарков

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 18 19 20 21 22 23 24 25 26 ... 183
Перейти на страницу:

Жреческие обязанности скандинавской знати, следы алтарей в комплексе строений – дворов племенных вождей показывают нам исходный пункт этого процесса создания сакральных черт королевской власти. Следующим этапом была, вероятно, вторичная связь публичного культа с тингами. Отметим, что сложившаяся в окружении конунга наивная интерпретация хорошего урожая как результата принесенных конунгом жертв подтверждается в поэме Vellekla, сложенной во славу ярла Хокона. Здесь обильный урожай является следствием передачи правителем древних капищ народу. Так понимал Снорри, когда писал в «Саге об ярле Хоконе»: «В первую зиму, когда Хокон правил землей, везде у берегов появилась сельдь, а осенью хлеб созрел везде, где его посеяли». О том, что связь культа плодородия с конунгом и сакральные элементы идеи монархии устанавливались именно так, а не иначе, говорит то, какую важную роль играло жертвоприношение в религиозной жизни народов Севера. Скандинавские знатные вожди настолько расширили свои культовые функции, что даже узурпировали богов, превратив их в своих личных патронов. Эта узурпация понятна как дальнейший этап использования арсенала истории для поднятия авторитета конунгов. Перед нами наглядный пример огосударствления публичных обрядов: божество уже не предок и покровитель всего народа, а родоначальник королевского рода. Асам конунг, истолковывавший при оракуле волю божества, становился гарантом благоволения бога, посредником между богом и народом. В этом свете видно, что родословные, которые ввели бога-предка, являются вторичными по отношению к жертвенным обрядам конунгов. Весьма примечательно, что Адам Бременский писал в дополнение к сказанному о шведах: «Они почитают и богов, которые [прежде] были людьми, наградив их за выдающиеся деяния бессмертием». В этой связи можно напомнить, что в раннем Средневековье, например в Англии, некоторые короли канонизовались и почитались святыми, даже если они до самой смерти были противниками христианства. Не исключено, что подобная канонизация, никак не связанная с моральным обликом канонизируемых, восходит к языческим тенденциям сакрализации. В целом можно сказать, что эпоха викингов – это время образования скандинавских государств, поэтому в начале этого пути политическая власть скандинавских конунгов была весьма слабой. Но это отнюдь не означает, что скандинавские конунги не располагали общественным и техническим опытом и что в борьбе за усиление своей власти они не обращались к социальному и политическому сознанию своих народов, стремясь этим укрепить свое влияние. При этом конунги, конечно, добивались истолкования в своих интересах и преобразования древних религиозных обрядов и представлений, хотя бы и стихийно. В этом отношении сакральные черты королевской власти соединяются с попыткой развития других, вполне светских форм идеи монархии, которые проникают в сферу религии. Общепринятым фактом является то, что скандинавские конунги в публичном религиозном культе отправляли жреческие функции, но их попытки освятить свой сан божественной санкцией потерпели неудачу. Также все вышеизложенное показало, что политические интересы конунгов способствовали идеологической перестройке концепции их власти и были фактором стремлений придать этой власти священный характер. Помимо этого, чтобы удержать власть в стране, конунгу нужна была сила – преданные воины. Поэтому значительная часть средств конунга уходила на необходимое финансирование своей постоянной дружины – хирда. Часто хирдманы конунга проживали в специально для них построенных больших домах-казармах, как те, что существовали в Треллеборге и в Фюркате. Наличие большого числа хирдманов у конунга, как бы дорого их содержание ни обходилось, было необходимо по ряду причин, и не в последнюю очередь для того, чтобы держать в узде могущественных и властолюбивых ярлов, которые на протяжении большей части эпохи викингов пытались всеми способами сдерживать власть конунгов.

3.1.2. Ярл

Происхождение ярлов, их занятия и образ жизни описываются в «Песни о Риге», где рассказывается легенда о том, как три различных класса скандинавского общества– рабы, свободные люди – бонды и военная знать– ярлы– произошли от некоего аса Рига, который в прозаическом введении к песни отождествляется с богом Хеймдаллем. Правда, в самой песни напрямую не говорится о том, что Риг– это Хеймдалль. Поэтому некоторые исследователи считали это отождествление ошибкой и утверждали, что Риг– это Один. Однако в «Прорицании вёльвы» Хеймдалль называется отцом людей, как и Риг – тоже отец людей в «Песни о Риге». Большой культурно-исторический интерес представляют чрезвычайно точные и конкретные описания одежды, пищи и занятий разных сословий, обильно представленные в песни. Время и место возникновения «Песни о Риге» определялись по-разному. Так, по мнению многих исследователей, «Песнь о Риге» восходит к 900-м годам, но впервые стала известна из рукописи, созданной на 400 лет позднее. В «Песни о Риге» отчетливо отражено классовое сознание общества эпохи викингов. Рабы в нем описаны с презрением и даже с некоторым отвращением, а представители двух других классов – с почтением и восхищением. Независимо от времени создания этого стихотворения, оно ярко иллюстрирует социальные различия, характерные для эпохи викингов. Вот как в «Песни о Риге» рассказывается о происхождении ярлов:

«Пошел снова Риг по прямым дорогам;
к дому пришел, с юга был вход,
не заперт он был, и на двери кольцо.
В дом он вошел, пол устлан соломой,
там двое сидели, смотря друг на друга,
пальцы сплетая, – Мать и Отец.
Стрелы хозяин строгал и для лука
плел тетиву и к луку прилаживал;
хозяйка, любуясь нарядом своим,
то одежду оправит, то вздернет рукав.
Убор был высокий и бляха на шее,
одежда до пят, голубая рубашка,
брови ярче, а грудь светлее,
и шея белее снега чистейшего.
Риг им советы умел преподать;
сел он потом посредине помоста,
а с обеих сторон сели хозяева.
Мать развернула скатерть узорную,
стол покрыла тканью льняной,
потом принесла, положила на скатерть
тонкий и белый хлеб из пшеницы.
И блюда с насечкой из серебра,
полные яств, на стол подала,
жареных птиц, потроха и сало,
в кувшине вино и ценные кубки;
беседуя, пили до позднего вечера.
Риг им советы умел преподать;
встал от стола он, постель разостлал.
Пробыл он там три ночи подряд
и снова пошел серединой дороги;
девять прошло после этого месяцев.
Сына Мать родила, спеленала шелками,
водой окропила, он назван был Ярлом;
красен лицом («красен» в буквальном смысле (не вместо
«красив»), в подлиннике: «…rauþan ok rjóþan» – имеется в виду
красноватый, грубый цвет кожи), а волосы светлые,
взор его был, как змеиный, страшен (змеиный – эпитет
употреблен в похвальном смысле, т. е. блестящие, умные глаза).
Ярл в палатах начал расти;
щитом потрясал, сплетал тетивы,
луки он гнул, стрелы точил,
дротик и копья в воздух метал,
скакал на коне, натравливал псов,
махал он мечом, плавал искусно.
Тут из лесов Риг появился,
Риг появился, стал рунам учить;
сыном назвал его, дал свое имя
(так Ярл стал называться Риг-Ярлом),
дал во владенье наследные земли,
наследные земли, селения древние.
Потом через лес он оттуда поехал
по снежным нагорьям к высоким палатам;
копье стал метать, щитом потрясать,
скакать на коне, вздымая свой меч;
затевал он сраженья, поля обагрял,
врагов убивал, завоевывал земли.
Восемнадцать дворов – вот чем владел он,
щедро раздаривал людям сокровища,
поджарых коней, дорогие уборы,
разбрасывал кольца, запястья рубил (раздавал золото).
По влажным дорогам посланцы поехали,
путь свой держали к дому Херсира;
дочь его умная, с белым лицом
и тонкими пальцами, Эрной звалась.
Посватались к ней, и в брачном покрове
замуж она за Ярла пошла;
вместе супруги жили в довольстве,
достатке и счастье и множили род свой.
Бур звали старшего, Барн – второго,
Йод и Адаль, Арви и Мёг,
Нид и Нидьюнг – играм учились,
Сон и Свейн – тавлеям и плаванью,
был еще Кунд, а Кон был младшим (др. – сканд. Konr ungr —
юный отпрыск, чье имя является одним из объяснений слова
«конунг» – король).
Ярла сыны молодые росли,
щиты мастерили, стрелы строгали,
укрощали коней, потрясали щитами.
Кон юный ведал волшебные руны,
целебные руны, могучие руны;
мог он родильницам в родах помочь,
мечи затупить, успокоить море.
Знал птичий язык, огонь усмирял,
дух усыплял, тоску разгонял он;
восьмерым он по силе своей был равен.
В знании рун с Ярлом Ригом он спорил,
на хитрость пускаясь, отца был хитрее:
тогда приобрел он право назваться
Ригом и ведать могучие руны.
Кон юный поехал по темному лесу,
дротик метал он, приманивал птиц.
Ворон прокаркал с ветки высокой:
«Что ты, Кон юный, птиц приручаешь?
Пристойней тебе скакать на коне.
. . . . . . . . . . . . . . . . .
врагов поражать.
у Дана и Данпа богаче дома,
земли их лучше владений твоих;
ладьей они править привыкли искусно
и раны умело наносят мечом».
. . . . . . . . . . . . . . . . .

Исследователи считают, что в несохранившемся конце песни, скорее всего, рассказывалось о том, как Кон, сын Ярла, победил Дана и Данпа, женился на Дане, дочери Данпа, и стал таким могучим, что от его имени произошел титул «конунг» (пересказ конца песни сохранился в двух исландских источниках). По-видимому, конечная цель песни – возвеличить какого-то конунга-короля, создав ему тем самым мифическую родословную.

1 ... 18 19 20 21 22 23 24 25 26 ... 183
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?