Ставка на темную лошадку - Мишель Мартин

Саманта рассмеялась, и он сразу понял, как ей удалось покорить Валентайна.

– Что, похожа я на девчонку-сорванца?

– Сейчас – ничуть. Но ведь это я сказал, что ты сможешь соперничать с Уитни!

– Однако, когда я вошла в зал, у тебя была такая физиономия, как будто тебя как следует лягнула лошадь.

В этот момент танец закончился, Саманта приподнялась на цыпочки и поцеловала Каллена в щеку. Мягкое тепло ее поцелуя проникло в него, как капли дождя в рыхлую землю.

– Вызволяй свое сокровище, – сказала она. – А мне еще предстоит потрудиться: надо убедить половину штата, что нас с тобой связывает нечто большее, чем детская привязанность.

Каллен ошеломленно смотрел ей вслед. Тонкий шифон достаточно четко обозначил линии ее тела, и ему стало не по себе, когда он вдруг осознал, что невольно мысленно раздевает подругу своего детства. Возможно, Грандиозный План был не такой уж блестящей затеей?

Каллен смотрел, как Сэм легко двигается по залу, переходя от одной группы гостей к другой, непринужденно вступая в разговор. Он не сводил с нее глаз, когда она два раза танцевала с Ноэлем, потом с наследником нефтяного магната Эриком Лэнгтоном и, наконец, с Донованом Страйком, архитектором с мировым именем. Ему и в голову не могло прийти, что она способна так великолепно сыграть роль царицы бала! Мало того, Саманта играла эту роль по-своему. Соревнуясь с Уитни, она не стремилась ей подражать ни в манерах, ни в одежде. Казалось, она наконец сняла маску, под которой долгое время скрывала свое настоящее лицо. Теперь она стала самой собой, и это явилось ключом к ее успеху. А в том, что успех был необыкновенный, Каллен не сомневался: об этом говорили особые взгляды, которые бросали на нее гости, внимание, с которым все прислушивались к ее словам. А лучшим подтверждением успеха Саманты было растущее беспокойство Уитни.

Задолго до полуночи поражение Уитни стало очевидным. Куда только делся ее царственный вид! Когда Ноэль пригласил ее на танец, Каллен буркнул себе под нос:

– Кажется, лед тронулся.

– Мужчинам не к лицу самодовольство, – услышал он за своей спиной и, обернувшись, увидел Саманту. Как же она была хороша!

– Это не самодовольство, а гордость за отличную работу, – усмехнулся Каллен. – Грандиозный План уже приносит свои плоды: Уитни явно задета за живое.

Саманта не сдержалась и громко фыркнула от смеха.

– Нам и правда кое-что удалось, если Уитни повесила нос, когда вокруг полным-полно восторженных поклонников. А теперь, – она взяла его под руку так естественно и свободно, как будто проделывала это тысячу раз, – теперь надо показать, что наш роман бурно развивается. Идем, плеснем маслица в огонь.

Они направились к центру зала. Оркестр играл медленную румбу. Каллен не замечал ничего вокруг – он видел только Саманту, ее обаятельную улыбку, пламя ее шелковистых волос, лучистые глаза.

– Публику я подогрела, так что начинаем спектакль! – тихо скомандовала она и спокойно положила руку ему на плечо.

Они поплыли под звуки румбы. Теперь Саманта говорила достаточно громко, давая возможность соседним парам слышать, как она пустилась в воспоминания о городах Европы и модных курортах, которые они якобы вместе посетили. Но Каллен слушал плохо. Его занимало другое. Саманта отлично знала, как держать себя в обществе. Она двигалась удивительно естественно и свободно. И когда Сэм научилась всем этим премудростям? Откуда у нее эта способность так обольстительно улыбаться, очаровывать и пленять? Как случилось, что подруга его детских игр вдруг предстала перед ним такой женственной, желанной и милой?

– Каллен, проснись! – донесся до него горячий шепот Саманты.

– Что? – Он словно очнулся и поспешно взял себя в руки. – Извини, Сэм, о чем это мы?

– Я только что сказала, что ты отличный танцор. Теперь твой ход.

Каллен широко улыбнулся, решив, что напрасно беспокоился: Грандиозный План оказался не так уж сложно выполнить.

– Берегитесь, мисс Ларк! Если вы и дальше будете продолжать так танцевать, можете свободно угодить в тюрьму, – сказал он несколько громче, чем следовало, чтобы его могло услышать побольше народу.

– И за что же?

– Видите ли, глядя на вас, можно с уверенностью сказать: «Эта женщина знает, что делать, оставшись с мужчиной наедине».

– За это не сажают в тюрьму. Я больше не девочка из вашего золотого детства, мистер Маккензи, я успела вырасти.

– И, надо отдать вам должное, вы отлично с этим справились.

– Мистер Маккензи, вы мне льстите!

– Ни в коем случае, я говорю истинную правду.

– Вы стали похожи на Ноэля.

– Зачем же меня обижать таким сравнением?

Саманта заразительно рассмеялась, смешинки плясали в ее сияющих глазах, и у Каллена почему-то вдруг замерло сердце.

– Знаешь, Каллен, тебе пора перестать думать, что Ноэль может в чем-то сравниться с тобой. Я всегда утверждала, что ты – самый лучший человек в Виргинии.

– А ты в этом платье вполне можешь считать себя непобедимой.

Саманта так призывно улыбнулась, что у него даже захватило дух.

– Ну, тебя-то мне победить вряд ли удастся. Помню, я однажды уже пыталась это сделать, засунув тебе за шиворот лягушку…

– О, мисс Ларк, если бы вы опять принялись за старое, вас бы ждал сюрприз. Так что лучше скажите сразу, где лягушка?

– Не надо беспокоиться, – рассмеялась Саманта. – Я научилась выказывать свое расположение более надежным способом. – Внезапно она остановилась и сделала неожиданный выпад вперед, заставив его отклониться назад. – Шевелись! Ведь мы же танцуем румбу!

– Ты с ума сошла! Моя спина вот-вот сломается, – задыхаясь, выдавил из себя Каллен.

Танцующие вокруг пары весело смеялись, искренне дивясь их чудачествам. И Каллен тоже смеялся. Он почувствовал в эту минуту, что ему по-настоящему хорошо и весело, и не мог вспомнить, когда был так же доволен.

Танец закончился, и оркестр сразу же заиграл мелодию в стиле танго. Саманта положила руку на плечо Каллену и заскользила вокруг него, чувственно изгибаясь. Движения ее завораживали. Что и говорить, она превосходно исполняла свою роль, просто превосходно. Мир снова как будто сжался, и Каллен опять видел перед собой только ее одну.

– Итак? – Теперь она стояла перед ним, положив руки ему на плечи.

Время остановилось. Каллен не сводит глаз с ее лица. Он взял ладонь Саманты в свою, а другой рукой провел по обнаженной спине, с удовольствием ощущая тепло ее тела, его чуть заметную дрожь. Они танцевали, соприкасаясь бедрами, и Каллен восхищался ее гибкостью. В ней соединялись огненная живость и изящество, легкомыслие и сила духа. Ему доставляло удовольствие смотреть в ее темные глаза, и она не отводила взгляд.