Риск просчитать невозможно - Михаил Серегин

Какой-то парнишка в задних рядах боязливо поднял руку вверх.

– Дай сюда!

Спорить было бесполезно, и телефон, пройдя по рукам, был доставлен захватчику. Тот покрутил дорогостоящую трубку с встроенной фотокамерой в руках и, удовлетворенно крякнув, сунул ее в карман. После чего вновь поднял глаза на толпу и произнес:

– Все телефоны сдать. Я сказал – сда-ать, – повторил он, угрожающе махнув в воздухе оружием.

Расставаться с нажитым люди не торопились. Большинство надеялось, что каждого подвергать проверке не станут, а значит, удастся сохранить свое при себе. Многие просто поотключали трубки и выжидательно уставились на других. Сдали аппараты лишь несколько женщин и один молодой парень, сотовый которого висел на шее, а потому был сразу заметен. После попытки обезвредить захватчиков собственными силами, в результате чего был убит охранник, тело которого уже вынесли на улицу сами заложники, рисковать собой не хотел никто.

– Не верю, что так мало. – Его товарищ с большим носом и редкими, наполовину гнилыми зубами, то и дело выставляемыми напоказ, недовольно осмотрел улов. Трубок однозначно должно было быть больше, ведь сейчас сотовый есть у каждого второго. – Кто еще не сдал?

В течение трех минут к общей массе телефонов добавилось еще несколько. Это улучшило настроение преступников, тут же начавших выбирать из имеющегося то, что подходило им. Не участвовал в растаскивании чужого добра только тот, кто уже обзавелся халявной трубой. Он следил за порядком, а оторопевшие заложники боялись шелохнуться.

Когда с телефонами было покончено, захватчики вновь сгрудились в сторонке и принялись что-то с жаром обсуждать. До слуха остальных доносились лишь отдельные ругательства да кое-какие обрывки фраз, из которых становилось ясно, что парни в тупике и не представляют, как можно выбраться из этого дерьма. Изначально вариант с захватом не обдумывался, все вышло как-то спонтанно, а потому, естественно, сейчас они были в легкой растерянности и злились больше именно потому, что не могли найти выхода и придумать, как спасти собственные шкуры. Радовало лишь одно: пока они тут, до них вряд ли доберутся. У магазина очень удобное расположение, штурмовать его можно долго, и не факт, что это удастся.

Время медленно текло к закату. Посетители начали уставать, постепенно оседали прямо на пол, не в силах более стоять на ногах. Никто им этого не запрещал. Не прошла усталость и мимо тех, кто удерживал заложников. С каждым часом они становились все более вялыми, какими-то даже безынициативными, начинали искать себе дополнительные развлечения. Больше других преуспел в этом большеносый. Он с важным видом ходил кругами вокруг толпы, кого-то пинал, кого-то передразнивал. Затем что-то взял с прилавка и протянул руку в сторону маленькой совсем девочки, цепко ухватившейся за подол маминого платья.

– Хочешь сосульку? – Он протянул ей леденец.

Во все глаза глядя на странного дядьку, малышка без страха схватила лакомство и потянула его на себя. Но захватчик не спешил отпускать вкуснотищу, внимательно глядя на дитя и ожидая, какой будет последующая ее реакция. А та тоже смотрела, немного не понимая, что от нее хотят. В конце концов захватчику все это надоело, он отпустил леденец, взъерошил волосенки на голове девчушки и, выпрямившись, произнес:

– Дети, можете есть все, что вам нравится. Добрый дядя Степа угощает. Устройте себе праздник, пока можно.

Почти никто из детей школьного возраста не сдвинулся с места, а все попытки тех, кто был меньше и потянулся по неразумию к шоколадкам и вафелькам, тут же были пресечены их родителями. Те шикали на детей, били их по рукам или просто подтаскивали за одежду к себе. Делали они это зря, так как носастому их поведение совсем не понравилось, и последовал новый взрыв агрессии.

– Ну вы, пиявки недомоченные, вы что, все в морг у меня захотели? – завопил он на тучную дамочку, пытающуюся как-то вразумить свое семилетнее чадо. – Ты, бочка с простоквашей, оставь ребенка в покое, иначе сдуешься у меня, как проколотый шарик. – Он посмотрел на неподвижного, скрючившегося возле прилавка паренька, тут же добавив: – Чего вылупился, тебя это тоже касается. Я, кажется, русским языком сказал – угощаю.

Повторная угроза подействовала, и в тишине магазина зашуршали обертки.

– Так-то лучше, уродцы!

Под звуки шелеста и шороха захватчик уселся на стул у кассы и с удовлетворением стал следить за исполнением своей команды. Его товарищ, тот, что убил охранника, почти не отходил от двери, видимо, опасаясь захвата. Сам он, конечно, не высовывался, все время держа перед собой в качестве живого щита связанного по рукам и ногам второго охранника. Тот долго молчал, затем все же решился произнести:

– Отпустите хотя бы детей. Они же ни в чем не виноваты.

– Заткнись, падла, – дернув его за волосы, рявкнул тот. – И не смей рта раскрывать, иначе… – Он пихнул ствол ему прямо в нос. – Я обещал твоего дружка крякнуть – вот и крякнул. И тебя убью, очень ты мне не нравишься, – выпалил он прямо в лицо напуганному до крайней степени парню.

Затем его отвлекло какое-то движение за дверью, и он отвлекся на прояснение обстоятельств. Довольно долго ему не удавалось понять, кто же маячит перед входом. Одно было очевидно – это точно не человек. Но кто же тогда?

– Пес!

Он отчетливо увидел лохматую собаченцию с какой-то странной конструкцией на голове, отдаленно напоминающей корону, только для инопланетян, с антеннками и болтиками.

– Это еще что за шавка? – рявкнул он раздраженно. – Хрень какая-то.

К двери спешно подвалили остальные.

– Мать их… Да они специально ее к нам заслали, – сплюнул на сторону один. – Что они еще удумали?

– Сейчас будет захват! Говорю тебе…

– Идиот, – он отвесил товарищу оплеуху, – не каркай. Открой дверь, сейчас я этого блохастого поджарю.

Подпалить четырехлапого инопланетянина оказалось не так уж и просто. Пес все время метался туда-сюда, ни на минуту не останавливался и то и дело норовил кинуться на высовывающуюся в щель руку с оружием. Все это просто взбесило ребят, заставляя негодовать больше прежнего.

– Надо сматываться отсюда, – решительно заявил носатый. – Как-то, но надо.

– Может, предложишь вариант, – огрызнулся главный. – Сами знаем. Только я под пули не полезу.

– Тогда дай мне пушку, ты не умеешь стрелять.

Отпихнув товарища в сторону, носатый выхватил ракетницу и, встав за стеклом, стал прицеливаться в собаку. А через несколько секунд раздался выстрел. Точнее, сам выстрел растворился и потерялся в грохоте разбившегося и разлетевшегося во все стороны стекла. Со спины парня послышалась ругань:

– Охренел, придурок? Мог бы и предупредить!

Но стрелку все было нипочем. Видя, как взвизгнула собака и позорно шмыгнула в толпу, он затянул охотничий клич индейцев, балдея от собственной меткости. Звук выстрела эхом отдался где-то далеко, затем вдруг носатый захрипел и, застыв в той позе, как и стоял, мешком шмякнулся на пол. Его товарищи оторопели и интуитивно подались назад, стараясь не быть в поле видимости снайпера. Затем, правда, один припал к полу, подполз к другу и принялся ощупывать его тело руками.