Война близко - E. V. Martinas

– Я уже догадался, – кивнул злодей.

– Догадался! Замечательно! Милый мой, как ни крути, а виноват ты!

– И у вас язык поворачивается такое сказать! – вскипел внук Великой Ведьмы.

– Ты довёл его до самоубийства, он прыгнул в колодец. Из-за тебя он остался неприкаянной душой в нашем тихом подземном царстве. Твоя трусость не позволила мудрейшей Нуардис узнать обо всём вовремя и принять меры, – перечисляла великанша, загибая пальцы. – Посмотри маме в глаза. У тебя есть возражения?

– Гладко у вас получается! Все такие умные, один я дурак! – негодовал Уранум.

– Собственно говоря, это и есть корень зла и наших проблем. У тебя нет мозгов, – надменно заявила недовольная мамаша. – Что ты морщишься?

– Бабушка вчера сказала мне то же самое.

– Вот видишь. С истиной не поспоришь. Поедешь обратно к несравненной Нуардис и доложишь ей, что по твоей вине во дворце случилась настоящая катастрофа.

– Действительно катастрофа? – переспросил сын в отчаянии.

– Коллапс! Твой отец освободился от моего влияния, в опочивальне почти не появляется, с каждым днём чувствует себя всё лучше и лучше, – подтвердила великанша.

– Вот прям совсем хорошо? – с видом побитой собаки спросил внук Нуардис.

– Да, он возвращается к жизни, – с досадой выпалила заботливая супруга.

– Мама! Как это могло произойти? – у злодея подкосились ноги, и он плюхнулся в кресло.

– В один ужасный день художник приволок сюда колдуна, – начала рассказ Хильдегарда.

– Может, наоборот? Колдун притащил художника? – перебил сын.

– Какая разница?

– Обычно Хорус всех подбивает на подлости и неповиновение нам.

– Пожалуй, ты прав. До его появления живописец походил на забитого неврастеника, боялся не только моего портрета, но и собственной тени. Когда объявился этот шарлатан, Кистиано заметно осмелел. Художник представил колдуна твоему отцу, сказал, что Хорус – известный звездочёт, астролог и его старинный друг.

– Что? Папа знает, что в его владения попала неприкаянная душа колдуна и произошло это по моей вине? Он убьёт меня! – схватился за сердце и за голову Уранум.

– Нет. Версия его гибели звучала как настоящий анекдот, – успокоила его мать. – Колдун соврал, что любовался редчайшим астрономическим явлением с обрывистых берегов близ Ферлатиса. Увлёкся исследованиями дальнего космоса и хвостатых звёзд, оступился – и свалился в бездну.

– Он был на берегу. Следовательно, должен был упасть в морскую бездну.

– Нет! Коварная судьба толкнула его к старому колодцу ведьм. В общем, в такую байку мог поверить только полный идиот.

– Папа поверил?

– Ну разумеется! Даже нашёл в себе силы посочувствовать чужому горю.

– Запущенный случай наивности! – скривился злодей. – Что дальше?

– Хорус сказал, для него огромная честь попасть в услужение к самому Великому Хозяину Недр. После потока лести он вдруг выдал твоему отцу, что знает о его горе – мол, слуги только о том и говорят, сочувствуют господину и оплакивают утрату обожаемой хозяйки, то есть меня, – артистично передразнивая Хоруса, говорила Хильдегарда.

– Он спятил? Мама, простите, но, померев, вы первый и последний раз их обрадовали.

– Сама знаю, – кивнула великанша, переживая, что доставила слугам такую радость. – Но каков хитрец! Великий Владыка Недр расчувствовался и даже пустил слезу. А колдун не унимается, расхваливает мои портреты, сожалеет, что не застал меня в живых. Такое тут наплёл! В моих глазах якобы читаются благородство, миролюбие, честность, мудрость, стремление к самым высоким идеалам добра, безупречная чистота помыслов…

– Хватит, а то я умру от смеха! – схватился за живот внук Нуардис.

– Сама чуть не умерла, – усмехнулась мамаша с портрета. – Представляешь, каких усилий мне стоило молчать, не шелохнувшись, чтобы не раскрыть тайну картины.

– Верится с трудом, что вы её не раскрыли, – прищурился Уранум.

– Представь себе, сдержалась. Через полчаса он втёрся в доверие к моему глуповатому супругу и предложил нечто гениальное: составить мой личный гороскоп.

– Мама, а не поздновато? Вы вообще-то… того… померли, – съязвил Уранум.

– Не напоминай! – отмахнулась покойница. – Твой отец тоже удивился, а этот прохиндей развёл целую теорию о переселении душ и убедил, что моя чистая и великая душа не могла бесследно покинуть этот мир, что в момент моей смерти на небосклоне зажглась новая яркая звезда, в которую я воплотилась, и обещал её вычислить.

– Вы – звезда? Тогда остальные звёзды в шоке, – рассмеялся сын.

– Бери выше! Великий Владыка Недр поверил ему и даже разрешил воспользоваться твоей астрономической башней для составления моего гороскопа.

– Хитрая гадюка! Он, факт, провёл обыск в обсерватории.

– Не сомневаюсь. На следующее утро явился сюда и заявил такое, что я чуть из рамы не вывалилась. Знаешь, кто теперь твоя мама? – горделиво повела плечами Хильдегарда.

– Боюсь предположить. Чёрная дыра? – брякнул Уранум.

– Не хами! – одёрнула его мать. – Я теперь новое воплощение богини любви Лиэры! А потом предложил изобразить моё новое воплощение – планету богини любви Лиэры на звёздном небе. Так с позволения моего супруга под чутким руководством Хоруса Кистиано расписал приёмный зал.

– Папе понравилось?

– Говорят, уходить не хотел. А дальше – пошло-поехало. Они размалевали колонный и тронный залы, теперь взялись за библиотеку. Что будет дальше – и думать страшно.

– От этой парочки надо срочно избавиться.

– Как? Они под личным покровительством твоего отца. К ним не подступишься.

– Чувствую, это ещё одна головная боль для Нуардис. А её головная боль – моя головная боль и страшные пытки. Когда истекает срок пребывания художника в нашем царстве? Мы же его на время одолжили?

– Твой отец выпросил художника на сто лет.

– Давай вернём раньше! – потёр руки злодей.

– Я бы хоть завтра его отдала, только папаша вряд ли с ним расстанется. Он может ещё на сто лет продлить аренду. Прежний хозяин, Великий Владыка Гор, кажется, не горит желанием снова увидеть его.

– Кому бы его сосватать? И главное – когда? – Уранум задумался. – Его взяли за несколько дней до вашей смерти, значит, осталось пять лет. Не так долго. Пожалуй, я подожду расстраивать Нуардис их настенной живописью. Может, всё само собой образуется…

– Да, не будем торопиться, – согласилась великанша.

На том и порешили. Уранум и его мать ужасно боялись гнева Нуардис и куда больше тряслись за собственные шкуры, чем за успех общего дела. Старая ведьма одновременно являлась движущей и тормозящей силой в создаваемой тёмными силами машине смерти. Она явно переборщила с пытками и запугиванием. Страх заставлял остальных участников заговора скрывать правду, это порождало дополнительные сложности, которые нарастали как снежный ком. Когда клубок проблем достигал критической массы, Нуардис всё же ставили в известность, и ей приходилось искать выход из безвыходных ситуаций. Она приходила в ярость, её необузданный гнев выливался на Уранума, Хильдегарду или Гурсу, лишний раз убеждая их в том, что молчанье – золото. Но эта прописная истина оказывалась заблуждением: утаивание сведений от Великой Ведьмы наносило непоправимый вред планам заговорщиков. От проблем нельзя убежать и спрятаться, их следует решать.