Венец айтаны - Ольга Новикова

Альгавийцы уже начали сдавать позиции, и тут что-то произошло. Ронтон не понял, что именно случилось, но руки будто налились свинцовой тяжестью, голова закружилась, к горлу подступила тошнота. Огромным усилием Марис удержал саблю и завершил удар. С дравшимся рядом капралом происходило то же самое. Вот он остановился, замотал головой, и его с легкостью достала альгавийская сабля. Неприятеля же, судя по всему, неожиданный недуг обошел стороной. Альгавийцы удвоили усилия. Оборона повстанцев рушилась, как карточный домик. Не понимая, что происходит, Ронтон нашел глазами Вельгиса. Оскалившись в крике, тот пытался порвать связавшую его слабость, но, судя по всему, безрезультатно.

Неожиданно стало легче, давившая со всех сторон тяжесть начала отступать. Повстанцы не замедлили этим воспользоваться, альгавийцы получили отпор. Марис со страхом ждал возвращения непонятной слабости, но она, похоже, окончательно отпустила орситанцев. Исход схватки был предрешен. Кажется, неприятель понял это не менее отчетливо и начал отходить.

– Марис! – в рукав ему вцепилась Лесси. От неожиданности Ронтон вздрогнул. Девушка выглядела – краше в гроб кладут.

– Альгавийцы! Сзади! – прокричали скакавшие за ней пираты. Заслышав предупреждающие крики, повстанцы стали разворачиваться, чтобы встретить новую угрозу.

– Много? – отрывисто спросил Ронтон.

– Много! Нужно уходить!

– Донн! – Девушка заметила командора. – Донн, там альгавийцы, сзади, надо уходить!

– Уходим! Прорываемся вперед! Давайте, ребята! Только вперед! – заревел Вельгис. Но было уже поздно. С тыла навалились свежие силы Аль-Гави. Прежний противник воспрянул духом и тоже удвоил усилия. Уставшие повстанцы, зажатые между двумя сильными отрядами, дрались с храбростью отчаяния, пытались прорубиться через более слабую армию, слишком хорошо понимая, что пощады не будет. Вельгис, Ронтон, Лесси и пираты держались вместе. К ним прорвались братья Нолни. Лен держал лошадь брата в поводу, а сам Итон привалился к лошадиной шее, зажимая рану в боку.

– Ит! – рванулась было к нему Лесси, но ей пришлось отражать удары наскочившего на нее альгавийца. Наверное, поэтому она пропустила тот выстрел. Увидела только, как Вельгис пошатнулся и начал медленно сползать с лошади.

– Донн!!! – Крик Лесси зазвенел даже над грохотом битвы. Не обращая внимания на идущий вокруг бой, она соскочила с лошади и опустилась перед упавшим братом на колени. На его груди, там, где сердце, расплывалось большое багровое пятно. Донн силился ей что-то сказать, но из его рта вырывался только хрип.

– Уходите! – наконец разобрала Лесси. На это слово ушли последние силы Вельгиса. По телу командора прошла судорога, он вытянулся и застыл.

Сильная рука за шкирку подняла потрясенную девушку с земли и зашвырнула в седло.

– Он мертв! – прокричал ей в лицо Лен Нолни. – Итон ранен, Марис ранен, уходим!

На Лесси будто столбняк напал. Она видела, как альгавиец замахнулся саблей, поняла, что удар предназначается ей, но была не в состоянии пошевелиться. Занесенная над ней сабля зазвенела, ударившись о твердую сталь. Лесси показалось, что она прочла в глазах своего наставника, парировавшего удар, осуждение – мол, как же ты не справилась с таким легким замахом! Но в этот момент Марис подхватил ее лошадь под уздцы и увлек за тесно сбившейся группой повстанцев. Лесси пыталась обернуться туда, где осталось лежать бездыханное тело Донна, туда, где почему-то оставались пираты, но не могла уже найти никого. Она еще услышала, как два рожка нестройно трубят отступление, еще увидела, как несколько плотных отрядов повстанцев прорываются-таки из окружения и пытаются уйти от погони, еще почувствовала, как острая боль обожгла левое плечо, и тут на нее опустилась темнота.

Словно зайцы, припав к земле и путая следы, повстанцы уходили от погони. Не сговариваясь, уцелевшие отряды устремились в разные стороны, чтобы запутать преследователей. Альгавийцы надевали на лошадей тяжелые, плотные, прошитые железными пластинами попоны – это помогало защитить коней в бою, но в то же время давало беглецам ощутимый выигрыш в скорости.

Небольшой отряд – несколько сотен человек – гнал лошадей до темноты, не разбирая дороги, сделав лишь одну короткую остановку – перевязать раненых. Последние километры, уже в сумерках, ехали через лес, и вскоре пришлось остановиться.

– Где мы? – хрипло спросил Лен Нолни у Мариса. Тот в ответ покачал головой. Несмотря на ранение, Ронтон скакал наравне со всеми. А вот Итону, и не ему одному, явно нужна была помощь. Марис спешился и оглядел спасшееся воинство.

– Целые и легкораненые, ко мне! – скомандовал он. В первую очередь Ронтон велел найти воду и, стреножив, отпустить пастись коней. Потом, конечно, позаботиться о раненых. А вот с едой получалось не очень – все обозы (впрочем, их и было-то немного) остались на поле битвы. Вся надежда на ужин крылась только в седельных сумках, и Марис распорядился учесть все имеющиеся припасы.

Выполнив свой долг командира, Ронтон вернулся к друзьям. Картина была неутешительной. Лен остался цел, зато Итону раскроили бок, и его привязали к лошади, чтобы он смог держаться в седле. Так же пришлось поступить и с Лесси – помимо раненого плеча, в которое в самый последний момент попала пуля, девушка умудрилась сильно получить по голове древком алебарды и до сих пор была без сознания. Свою руку Ронтон уже перевязал, и ему оставалось только надеяться, что он сделал это правильно.

– Марис, надо разжечь огонь, – подошел к нему Лен. – Я знаю, это опасно, но иначе наши раненые просто не дотянут…

Ронтону идея пришлась не по душе, но он кивнул. Лен присел около брата и занялся его раной, Марис опустился на траву рядом с Лесси. К счастью, пуля прошла навылет. Ронтон поменял девушке повязку и удивился ее продолжительному обмороку. Итон был ранен гораздо серьезнее, но почти все время находился в сознании, хотя для него, пожалуй, было бы лучше отключиться. Впрочем, младший Нолни только сжимал зубы и почти не жаловался на боль. Но почему никак не придет в себя Лесси? Марис полил ей на лицо воды.

– Лучше попробуйте вот это, средство испытанное. – Ему под нос сунули фляжку с очень выразительным запахом. Ронтон оглянулся. Рядом сидел пиратский капитан. Он и не заметил, как корсары прибились к отряду. Поколебавшись секунду, Марис разжал названой сестре зубы и влил туда изрядную дозу напитка. Как и в прошлый раз, Лесси закашлялась и сделала попытку сесть, но оперлась на больное плечо и со стоном опустилась обратно.

– Марис, – разглядела она лицо Ронтона. – Марис, как Донн?…

– Погиб, – отвел тот взгляд. Девушка закусила губу и закрыла глаза. Ронтон тихонько погладил ее по голове. – Крепись, сестренка, у нас впереди еще много испытаний.

– А Итон? – через несколько минут спросила Лесси.

– Жив. Ит еще жив, но ему сильно досталось, очень сильно…

При этих словах Дрогов, безмолвно наблюдавший происходящее, неловко поднялся.

– Разрешите, – подвинул он Лена. Тот неприязненно посмотрел на неожиданного помощника, но, глядя, как уверенно двигаются пальцы капитана, ощупывая рану Итона, промолчал. Сам младший Нолни лишь слабо улыбнулся пирату. Услышав знакомый голос, Лесси дернулась было, нашла Дрогова глазами, но не сказав ни слова, закрыла их опять.