Выбор сделанный судьбой - Галина Добровольская

головой, пряча влажные глаза за длинными обесцвеченными прядями. – Ты тогда был на одной из своих многочисленных стажировок, просто бы не успел. Да и я не хотела, что бы ты винил себя… потом…- она немного помолчала, и добавила. – Повезло этому мальчику, что сейчас у него есть такой доктор как ты.

По какому-то непонятному наитию, вновь обнял американку, и, погладив по голове, поцеловал в макушку, сказал:

- Всё будет хорошо.

Она отступила на пару шагов, высвобождаясь из моих рук, и кивнув, согласилась:

- Конечно, всё что не делается, к лучшему.

Ещё какое-то время мы стояли, смотря друг на друга, и мне всё казалось, что она хочет мне что-то рассказать, поделиться чем-то очень важным. Но отчего-то не находила слов, а может и решимости.

- Пойду, подгоню машину, - нарушил наши гляделки Саша, удаляясь в сторону гаража.

Мы проводили его спину в полнейшей тишине, и лишь потом, Линн засунув руки в карманы плотно облегающих её длинные ноги джинс, сказала, чуть хриплым голосом.

- Ну, тебе нужно бы собраться…

- Слушай, я не дурак. Ты хочешь мне что-то сказать, так говори. Честно я не обижусь, - хмыкнул я.

- Тебе показалась, - как-то напряженно отозвалась она. – Если вдруг захочу, то обязательно скажу.

Её натянутая улыбка ясно демонстрировала, что она лжет, в данный момент. Видимо есть что-то такое, что я должен знать, и она не может решиться.

- Ладно, - понял, что время всё же тикает, а мне ещё добираться около десяти часов. – Если вдруг надумаешь, знаешь, где меня найти.

Я отправился собирать вещи, всё время, думая о странном поведении американки, и, о её затравленных взглядах. А самое главное об ощущении, где-то внутри, что всё происходящее, приведёт к глобальной катастрофе.

Преодолев вполовину пути, меня отчего-то осенило. Повернулся к задумчивому Александру и сказал:

- Скажи мне одну вещь, - Алекс глянул на меня вопросительным взглядом, и вновь вернул своё внимание дороге. - Это из-за дочери Линн мы теперь мерзнем здесь осенью?

Конечно, я сочувствовал ей, но меня это на прямую не касалось. И, наверное, по этому, кроме лёгкой досады я ничего не ощутил. Слишком привык иметь дело со смертью.

- Да, - хмуро буркнул Алекс. – Она решила, что похоронит дочь здесь. Местный священник устроил отпевание и всё прочее. Я не решился оставлять её одну в эти дни. Думал это ненадолго, но как видишь, затянулось немного.

- Насколько я помню, Линн тогда была женой Лена. Неужели, мужчине, который носиться по всему миру в поисках бывшей жены, плевать на свою дочь?

Мы подлетели на какой-то из кочек, Саша плотнее сжал губы, мне даже послышалось, что он выругался. Местность здесь скалистая, и лучше от дороги не отвлекаться, ведь вероятность оказаться у подножия горы в разбитой тачке, очень велика.

Саша остановил машину, и крепче сжал руль, даже костяшки на его руках побелели. Какое-то время, он молча сидел и смотрел прямо перед собой, видимо что-то для себя решая. И видимо решил, так как повернулся ко мне, и заговорил.

- Это не моя тайна. И если бы не все обстоятельства, то и говорить бы ничего не стал. – Он глубоко вздохнул, и, отводя взгляд вновь на дорогу, дополнил: - Мередит не дочь Маркову. Он даже о ней не знает.

- Но…

Хотя это отвечало на многие вопросы. Вряд ли бы Марков позволил похоронить своего ребёнка у чёрта на куличиках, да и все факты были бы известны относительно ребёнка. Такое не скроешь ни от кого. Точно, ведь меня это и смутило, ведь у девочки была фамилия матери, несмотря на то, что Линн тогда являлась женой перспективного политика. Единственное, что ушла она от него буквально за полтора года до того как родилась её дочь.

А потом меня как ухабом по голове ударило. Даже в ушах зашумело от прилива крови. Десять лет назад мы отмечали здесь Новый год.

- Полный пиздец, - вырвалось у меня.

- Так и знал, что твой профессионализм всё тебе объяснит, - усмехнулся Саша.

Именно после того Нового года мы с Линн перестали общаться. Всё из-за её поступка, который я не мог ей простить. Скорее из-за уязвленной гордости, чем чего-то другого. И ведь закрылся от неё, вычеркнул из своей жизни. Я ведь на следующий год даже сюда не поехал, и думал, что и они не поехали из-за меня. А всё оказывается так просто.

- Ахуеть, - потёр я лицо руками.

- Хочешь вернуться и придушить её? – насмешливо поинтересовался друг.

- Если бы у меня было время, то обязательно. Но отложим этот сладчайший миг на другой момент. Сейчас для меня важнее ребёнок, что нуждается в моей помощи.

А ведь новорожденная девочка тоже в ней нуждалась…

И сейчас зная всё, отчётливо понял, что для неё бы наизнанку вывернулся, но сделал всё возможное, что бы она осталась жива.

- Ладно, предупрежу, что теперь ей ещё и от тебя нужно скрываться, - ехидно усмехнулся Саша, вновь включая скорость и двигаясь дальше.

- Да уж, будь любезен, - всё ещё шокировано выдал я.

Домой я не поехал, отправился сразу в клинику. Несмотря на то, что мысли крутились вокруг Линн, и всего того что узнал, пытался держать себя в руках. Из-за случившегося моё рвение помочь Данилу стало ещё сильнее. Этот мальчик будет жить несмотря ни на что.

Это ж надо было так. Двое лучших друзей скрывали от меня дочь, пусть и умершую, но всё же. Теперь даже становиться ясно, как так Алекс оставляет Аню одну, без своего присмотра. Удивительно, что он ей ни о чём не рассказал. Глупо конечно, рано или поздно она всё равно узнает, и как бы это не вышло другу боком.

Задерживаться в своём кабинете я не стал. Вымыл руки надев халат, сразу же отправился к Данилу. Его перевели в изолятор. Маленький, хрупкий, он смотрелся здесь неестественно дисгармонично.

На его осунувшейся отдающей синевой коже, чётко выделялись большие голубые глаза. Внутри что-то сжалось, что-то необычное, и странное для меня. Даня не первый ребёнок, который проходит у меня подобное лечение, не первый кто с пороком сердца находиться на грани. Но отчего-то хочется, что бы выжил, и стал последним, кто испытывает эти болезненные ощущения. Хотя понимал что это не реально.

За последнее десятилетие смертность детей увеличилась, несмотря на то,