Любовь и хоббиты - Иван Иванов

А нас гонят и гонят… И где справедливость?!

Билль угодила повару под коленку в ту самую минуту, когда он перемешивал борщ, используя сразу две руки – в каждой было по черпаку, а третья и четвертая отправляли готовые порции еды на выдачу.

Сестра должна была проскочить под главным столом, домчаться до стены, снять плитку, скрывающую тайный лаз, и дождаться меня. У нас троих, Билльбунды, Урмана и вашего покорного слуги, через лаз протоптана дорожка на столовский продуктовый склад. Из других хоббитов о ходе знает Федор. Знает, но молчит, потому что у нас баранки, а за баранку Федя и споет, и спляшет, и сам себя за нос укусит. Часами сует палец в дырку от бублика и бормочет «моя прелесть, моя прелесть, моя прелесть…».

Мордорский синдром, будь он неладен.

В самую последнюю секунду, когда увернуться невозможно, Макар случайно перегородил Билльке путь, она и вписалась… От неожиданности Паук разжал пальцы и уронил железки в огромную кастрюлю. Черпаки якорями ушли на дно.

Биллька переполошилась и, не дожидаясь меня, сквозанула из кухни, уверенная в том, что ее заметили, и готовая к преследованию.

Андроид, весь в борще, как певец в песне или художник в картине, уставился на красно-желто-розовое варево, сверился с рецептом по раскрытой книге и замотал головой – неправильно, мол, нельзя так. Закатал по самые подмышки белые рукава и сунул обе руки в кипяток. Искусственное лицо задумчиво-спокойное, как и всегда, взгляд лениво перетекает от одной сковородки к другой, и тут… ему на глаза… попадаюсь я!

Маленький, укушенный Боббер.

– Ты кто? – спросил он, шаря по дну кастрюли.

Я молчал, по-рыбьи хлопая ртом и сочиняя ответ поубедительнее. Занять бы его оперативную память хоть на полминуты… На резиновом лице обозначилась улыбка.

– Понятно… Решили нагрянуть внезапно? – робот хихикнул. – Огорчу. Зря старались. Главный ждет проверку со вчерашнего утра. Одно не понятно: ваши всегда присылали нормальных ресторанных критиков – гомо, гномо или эльфо-сапиенс, и вдруг борзо хоббитус? – он посмотрел на меня, как на привидение. – Конечно, нам, андрюшкам, без разницы, и у хоббита рот есть… Мое дело сготовить, твое попробовать. Начинай.

К концу этой речи я с восторгом понял, за КОГО меня принимают, и засиял. Ури обалдеет, когда узнает. Оказывается я в глазах Макара – проверяющий из Министерства ресторанных дел! Министерство находится на Сириусе-19, инспектирует пункты общественного питания в радиусе ста световых лет.

Ха. Ха. Ха.

Я оценил положение: сеструха смылась, Синелицый занят, Макар сам себя одурачил. Стоит задержаться и поиграть, авось чего и выгорит. Повар изловил половник, повернулся к мойке и пустил воду.

– С чего начнешь, хоббит? – Макар намылил губку.

– С чего начну? – вяло переспросил я, глядя, как дяденька смывает с рук и половника полоски отварной капусты.

– Борщ готов, хочешь?

Ребята! Он так и сказал, слово в слово. Хочу ли я борщ?!! Хочу ли я!!! Ха! Ха! Ха!

– Знаешь, хоббит, ты, конечно, извини старого робота, но твой халат… – Макар потянулся к шкафчику под столом, тянущимся вдоль стены, открыл дверцу и достал пузатый пакет. Внутри свернулся клубком ослепительно белый поварской халатик. – Пойми меня правильно, у тебя такой вид, будто ты всю жизнь одни забегаловки проверяешь… Давай переоденемся, чтобы по всем санитарным нормам, а?

Я согласился. На халяву и переодеться можно. Он с машинной точностью подрезал поварскую форму.

– Пусть орет, – буркнул он, имея в виду Синелицего. – Это не взятка, я о чистоте думаю. – На, а свою грязь в ведро положи вон туда. Я сразу все понял. Раз хоббита прислали, значит, экономят, а если экономят, значит, обеднели, штрафов мало собирают… Заболтался я. С борща начнешь?

Я внимательно выслушал его, с готовностью принял белоснежный халатик, а затем и тяжелую, горячую тарелку. Вот оно – СЧАСТЬЕ!

Колпак для меня тоже нашелся.

И тут почувствовал я одним местом, что не может хорошее долго продолжаться. Интуиция по этой части у хоббитов работает лучше желудка, плохое чувствуем, как ласточки – грозу.

– Можно я, того, чтобы не мешать… Где-нибудь там?… – промямлил я, вдыхая желтоватый ароматный пар.

– Уж, пожалуйста, – согласился он, – здесь и без тебя тесно, а раздача стоит.

Прозрачная перегородка из плекса отъехала, и на нас уставился Синелицый. Я улыбнулся самой очаровательной улыбкой и растворился в воздухе быстрее, чем кофе три в одном растворяется в кипятке.

Андроид задрал подбородок и одним махом разлил борщ по заготовленным тарелкам:

– Забирайте, – передал сквозь окошко и уставился на Синелицего. – Чего глазами хлопаете? Хоббита они прислали, уже работаем.

Когда я торжественно вступил на территорию склада, Урман чуть не подавился сухарем, а Билль прыснула в ладошку. Тарелку у меня сразу отобрали, а взамен дали подержать сухарь, который до этого грызла Биллька.

Урман – высокий парень, по росту почти человек, чем и гордится, но худой, с большим утиным носом и головой, забитой науками, как рюкзак начинающего путешественника вещами – всё там вперемешку, и нужное, и ненужное. Урман – гениальный хоббит, он изобретает приборы, растворы и проблемы. Умеет соединять провода, паять микросхемы, чинить бабушкин слуховой аппарат. Заслуга парня в том, что нас до сих пор не поймали и не вышвырнули из внутренних помещений столовки на угольные шахты Донбассиуса-88. Среди созданных его пытливым умом чрезвычайных происшествий наиболее известны вечные перебои с электричеством в хоббиточьем квартале и включение Урмана в гоблинский список самых опасных жителей Базы. Год назад за ним закрепили следящую передвижную видеокамеру, но, естественно, эта штука уже целый год показывает длинного хоббита копающимся в бабулином огороде, и так сутки напролет… А лежит она, разумеется, в подвале на бочке с огурцами.

Урману вроде бы нравится моя сестра, которая, если помните, проявляет взаимный интерес к хоббиту. По-моему, она давно считает утконосого своей собственностью. Еще, как вы помните, Билльбундочка вздыхает по Синелицему, но покойник для нее что-то вроде рок-звезды: желанный, потому что далекий. В переносном смысле, конечно, нафига ей мертвяк с языком наружу? По мнению Билльки, мой друг нарочно делает вид, будто она пустое место. В отместку за не достойное джентльмена поведение девочка при любой возможности подшучивает над парнем.

Трудно сказать, ЧТО для него сестра, зато КАК Ури меняется при виде сломанных вещей! Покажите ему сломанный велосипед. Ури зависнет, а через час скажет что-нибудь вроде: «Давно хотел посмотреть, тут есть одна редкая втулка, попробую пристроить ее в моей экспериментальной модели сливного бачка…».

Или представьте, идете вы с гением по кварталу, решаете, где бы натырить плюшек, предлагаете варианты, зыркая на проносящихся хоббителок, и вдруг ЧТО-ТО СЛУЧАЕТСЯ. И ты понимаешь: разговор окончен, плюшки придется добывать самому. И все потому, что кто-то, какой-нибудь старый мохноногий огурец бросил на тротуаре сломанный телевизор или, не дай бог, холодильник! Взгляд Урмана падает на вещь, и переключатель в голове с утиным носом издает громкое… ТщщщЩелк!!! Урман произносит что-нибудь вроде: «Ух ты! А нифигассе!» или «Так, так, так…», а может «Ой, ой, ой! Что я вижу!!!». На этом слова кончаются и начинаются звуки.