Кто хочет спать с миллионером? - Людмила Милевская

Он решительно не допускал, что кому-то может быть хуже, чемему самому.

— «Менц» у меня, придурок, — совсем уж откровенно призналасьГалина, чем Граблина рассмешила.

Осознав ничтожность проблемы, он залился счастливым смехом,восклицая:

— Так вот о каких ты днях! Нашла о чем беспокоиться. Невидишь, чех в дупель пьян. Не смыслит он ничего. На автопилоте режется в карты.

— Ничего себе не смыслит, — поразилась Галина. — Если он наавтопилоте так тебя обыграл, как же обстоит дело, когда он трезвый?

Граблин признался:

— А по-трезвому я с ним за это дело и не сажусь. Чрезвычайноопасно. Короче, подруга, шанс упускать нельзя. Ты как хочешь, а я ставлю тебяна кон.

Галина поежилась, но, взглянув на мертвецки пьяного Ванека,согласилась:

— Черт с тобой, ставь, все равно он рухнет сейчас под стол.

Однако надежды ее не оправдались.

Надежды Граблина — тоже. И мертвецки пьяный Ванек (а ведьему подливали еще!) мужественно собрав в кучу мозги, выиграл красотку Галину.Героически выиграл. Она только ахнула:

— У меня же эти.., дни!

— Да ладно тебе! — изображая непоправимое горе, отмахнулсядруг Граблин. — Ты же добрая! Не зуди! Кому сейчас хорошо?

Хорошо было чеху. Он издал дикий радостный вопль и потащилдобычу наверх — дача была двухэтажной, а спальня, как водится, на втором этаже.

— А еще говорят, что русские много пьют, — с осуждениеммолвил им вслед убитый поражением Граблин.

Замахнув в себя стакан водки, он рухнул на близлежащий дивани захрапел, не обращая внимания на грохот, исходящий от потолка. Это Галина вспальне на втором этаже отбывала повинность без сна и без отдыха.

Впрочем, с удовольствием отбывала.

Здесь надо заметить, Ванек (не то что Граблин, эгоист искотина) действительно в постели стремился к высоким и чистым чувствам. Он былтак нежен и трудолюбив, что Галина забыла про свои нелегкие женские дни. Галинапро все на свете забыла.

Остаток ночи пролетел незаметно. Когда же чех истощился,заснув на полном ходу, Галина глянула на часы и ужаснулась обманчивостипитерского утра. За окном было темно, а часы говорили, что давно наступилрассвет.

— Далилка меня убьет! — испугалась она. — Точно убьет, еслина работу опоздает!

Галина наспех оделась и улетела, оставив мужчин набиратьсясил.

Долго они набирались — часам к двум набрались.

Первым очнулся счастливый чех. Окрыленный воспоминаниями,которые нахлынули, едва он продрал глаза, чех сладострастно провел рукой попостели. Не обнаружив рядом Галины, Ванек горько вздохнул, смирился и покинулкровать: без женщины там ему нечего делать.

Гордо спускаясь по лестнице вниз, чех разбудил своим топотомГраблина. Взглянув на друга, тот обмер от страха и закричал:

— Ванек! Где же ты так сильно побился? У тебя лицо все вкрови!

— Но нишего не болит! — развел руками растерянный Ванек,старательно вслушиваясь в тело.

Его здоровое тело молчало. Чех взглянул на пустые бутылки исовсем уж удивленно добавил:

— Не болит даже моя голова. А что, лицо правда побито? —озабоченно спросил он, думая о начальнике, о работе и прочих неприятных вещахиз какой-то другой, скучной жизни.

— «Побито», не то слово! — мрачно заверил Граблин ипросветлел, осененный:

— Черт! Как я забыл! Это же Галкины дни!

— Дни? Ты о чем? — озадачился Ванек.

— Да ладно, дружище, ты в голову не бери. Все пустое, —философски заметил Граблин и бодро призвал:

— За дело! За карты!

А Галина, возвращаясь домой, столкнулась в дверях с Далилой.Та с крестницей на руках и заботой в лице неслась на работу.

— Безобразие! Я всю ночь не спала! — набросилась она наподругу.

— Думаешь, я спала? — посетовала Галина. — Как же, даст онуснуть!

— Кто — он? Граблин?

— Почему Граблин? Чех.

— Что за чех?

— Ванек.

— Ванек?! О, кошмар! — ужаснулась Далила. — На этот раз тылишку хватила!

— Я трезвая как стекло, — гордо сообщила Галина, падая надиван и в тот же миг отрубаясь, иначе не скажешь.

Чех знатно ее умотал.

Возмущенная Далила отправилась к тетушке Маре.

— Галка сошла с ума! — сообщила она старушке, вваливаясь вее дом с малым ребенком. — Эта стерва опять загуляла и бросила на меняАнгелинку!

Наплакавшись ночью, девочка утром была бодра и мила. Онапотянулась к тетушке и ласково пропищала:

— Тя-ма!

Далила с гордостью перевела:

— Слышала, уже говорит «тетя Мара».

Тетушка усмехнулась:

— Я поняла, но я для нее вроде как бабушка. Иди ко мне, моябедная крошка, — протянув к девочке руки, пригласила она.

Ангелина с радостью бы пошла, но Далила опустила ребенка напол и строго сказала:

— Эта крошка для тебя уже тяжела. Не надо ее таскать. Онапрекрасно ходит сама, эта негодница.

— Негодница? Почему? — удивилась тетушка Мара. Она обожаладетей и не мыслила, как можно ругать ангелочков.

Далила пожаловалась:

— Слышала бы ты, какой концерт эта крошка устроила ночью.Соседи до утра во все стены стучали, а я в это время скакала козой, зверскигремя погремушками.

Тетушка поразилась:

— Зачем же, дружок, ты скакала? И при чем здесь Ангелина? Тыже ее будила грохотом-топотом!

— Как же! Разбудишь ее! Она при грохоте как убитая спит, а втишине просыпается и вопит, словно резаная. И вот результат. Мне на работупора, а я с ног валюсь от усталости.

— Где же Галина была?

— Сначала она была с Граблиным, потом с чехом. Знаешь, мнеуже надоело. Ты права. Галка неисправима. Ее пора посылать.

Тетушка Мара опешила:

— Куда?

— На три буквы, — в сердцах сказала Далила и печальнодобавила:

— В конце концов, мне уже стыдно с такой развратницейдружить. Она позорит меня. Всех нас позорит.