Родная кровь - Сергей Майдуков

Этот сюрреалистический рапорт вызвал у Филимоновой нервный смешок, чего, собственно, и добивался Кудрявцев. Отбросив сарказм, он устроил подчиненной полноценную выволочку, распалившись до такой степени, что позволил себе покинуть кресло и, приблизившись к Филимоновой вплотную, потрясать перед ее носом указательным пальцем, похожим на тонкую охотничью сосиску. Вначале она испытывала сильнейшее желание отмахнуться от этого пальца, а обладателя его отодвинуть подальше, чтобы не дышал на нее плохо переваренным ужином. Затем раздражение сменилось острым чувством опасности.

Полковник Кудрявцев заигрался. Засада на дороге была не просто авантюрой — она была плохо подготовленной и скверно исполненной авантюрой. Резонанс от этой истории будет настолько громким, что докатится до столицы, до самых верхов. И последует реакция. Грозная и неотвратимая, как громы и молнии, посылаемые с Олимпа.

— Товарищ полковник, — тихо произнесла Филимонова, не поднимая головы, — не кричите, пожалуйста, а то мне трудно собраться с мыслями.

— С мыслями? — злобно переспросил Кудрявцев, возвращаясь в свое кресло с непомерно высокой спинкой. — С какими мыслями, Раиса? О чем ты вообще думала ночью, утром? Почему сама не набрала номер Авдотьева? Почему никого не послала за ними? Чем была занята твоя голова? Хахаля, небось, завела… Что ж, уставом не возбраняется, но сначала дело, а потом уж тело. Здесь у нас не кабак, а серьезное учреждение, майор.

Терпеливо дождавшись конца этой тирады, Филимонова, завесив глаза косой челкой, спросила:

— Кто и как обнаружил тела наших ребят?

— Вертолетчик подсуетился, — ответил Кудрявцев, то и дело подпрыгивая на сиденье, словно оттуда периодически высовывались острые шипы. — Авдотьев ему водку выкатить обещал за наводку, вот он и побеспокоился. Подлетел, а на поляне трупы. Всего шесть штук насчитали. — Кудрявцев выложил на стол крепко стиснутые кулаки. — Трое наших, трое ихних.

— Неплохая арифметика, — машинально пробормотала Филимонова.

— Это ты называешь неплохой арифметикой? А? Я тебя спрашиваю! Хреново считаешь, Раиса. Шесть трупов минус семьдесят пять лимонов зелененьких…

— Раньше мы говорили о пятидесяти.

Она подняла на полковника глаза, сделавшиеся очень ясными и прозрачными. Побагровевший Кудрявцев несколько раз дернул кадыком, словно захлебываясь собственной слюной.

— Да какая теперь, нахрен, разница! — воскликнул он наконец. — Это я образно выразился. Хоть пятьдесят миллионов, хоть сто, хоть даже целый миллиард. Тю-тю денежки! — Кудрявцев развел руки в шутовском жесте. — А ведь мне эта операция не бесплатно обошлась. Знаешь, сколько людей задействовать пришлось? До хрена и больше! — Он хлопнул ладонью по столу. — И вот какой-то один козел все испортил. Найди мне Неделина, Раиса. — Кудрявцев упал грудью на крышку стола. — Нужно его допросить хорошенько. Может, он не все пять ящиков сжег, а? Может, что-то оставил.

Тон у полковника сделался заискивающим, как у ребенка, канючащего конфетку, но голос при этом остался прежним, мужским, хотя и срывающимся на тенорок. Филимоновой сделалось противно.

— Так сразу этого Антона Неделина не найти, — сказала она, не поднимая глаз и изображая задумчивость. — Он ведь понимает, что на него охота идет. Прячется.

Кудрявцев понизил голос:

— Ты говорила, к тебе его отец обращался. Давай через него попробуем.

Филимонова медленно покачала головой:

— Не выйдет, товарищ полковник.

— Почему?

— Гражданин Неделин Егор Антонович со следствием сотрудничать отказывается, — отчеканила майор Филимонова. — У него на глазах был убит бандитами наш оперативный работник. Шубин, если помните такого…

— А то! — поспешно произнес Кудрявцев. — Я всех наших хлопцев помню. Каждого. Перед глазами стоят. — Он пошевелил перед лицом пальцами. — Как живые.

«Врешь, никого ты не помнишь, — мстительно подумала Филимонова. — Для тебя только бабло важно. И для меня тоже. Сама не заметила, как сделалась такой».

— Неделин со мной контактов не поддерживает, — произнесла она вслух.

— А если на прослушку его номер?

— Сменил он номер.

Это была ложь, придуманная на ходу. На самом деле Филимонова еще позавчера приказала начать прослушивать мобильник Неделина-старшего. Более того, ей уже доложили, что отец разговаривал с сыном, который указал свои координаты. По всей видимости, оба теперь находились в деревне Пеньки или в ее окрестностях. В непосредственной близости от остова сгоревшего грузовика. А что, если…

Боясь сглазить, Филимонова оборвала себя на полуслове. Сейчас не время строить догадки и тешиться фантазиями. Сперва нужно сделать нечто важное.

Она подняла взгляд на Кудрявцева, который что-то говорил увещевающим тоном. Она его почти не слушала. Не имело смысла. Эта партия была проиграна вчистую. Очень скоро до полковника Кудрявцева доберутся или бандиты, или проверяющие из столицы. Тогда он сдаст всех, кого привлек к ограблению. Первой под следствие попадет сама Филимонова, возможно, не как исполнительница, а как главный организатор. Имея на руках солидную сумму, можно было бы уехать из страны и начать новую жизнь, не имеющую ничего общего с нынешней, полной риска и грязи. Но денежки, как образно выразился Кудрявцев, тю-тю. Это значит, что ответственности не избежать. Находиться в нынешней команде опасно. Это чревато осложнениями, вплоть до уголовной ответственности.

При этой мысли расплывшееся изображение полковника Кудрявцева вновь оказалось в фокусе, а до ушей Филимоновой донесся его голос:

— Раиса! Ты слышишь меня, Раиса? Почему ты молчишь?

Она разлепила губы, чтобы обронить:

— Я не молчу.

— Так ты найдешь Неделина? — все настойчивее спрашивал полковник. — Пообещай ему содействие, пообещай что угодно. Нам необходимо добраться до его сынка. Черт с ним, с товаром, сгорел так сгорел… Но Антон Неделин не должен заговорить, понимаешь? В этом деле его показания не нужны. Спишем все на бандитские разборки. Ну, не мне тебя учить, Раиса.

Она покачала головой.

— Я не вполне понимаю, о чем вы говорите, товарищ полковник. Если Неделин найдется, то наш долг взять с него показания и приобщить их к делу. Разве это будет не в интересах правосудия?

— Ах, правосу-у-удие… — протянул Кудрявцев, всем своим тщедушным телом откидываясь назад. — Вот как ты запела, Раиса! Ты что же, надеешься в стороне остаться?

— Я просто добиваюсь, чтобы вы четко разъяснили мою задачу, товарищ полковник.

— Найди водителя, майор! И сделай так, чтобы он заткнулся!

Кудрявцев был готов сорваться на крик. Казалось, его вздыбленная прическа вот-вот заискрится в насыщенном электрическом поле.

— Прошу выдать мне письменный приказ, — сухо произнесла Филимонова. — Или распоряжение.