Человек без дождя - Алла Холод

– Когда он пришел в компанию, я здесь еще не работала, но говорили, что он появился, когда у Валерия Ивановича были серьезные проблемы с конкурентами.

– И что? – нетерпеливо спросила Алена.

– Да ничего, – многозначительно ответила Марина, – теперь проблем с конкурентами нет.

Да, был такой разговор, Алена точно помнила, но тогда значения не придала. Вернее, придавать его было уже поздно, дело было уже сделано. Раньше надо было справки наводить, что за дьявол работает у Завьялова. Как же узнать, нашлись деньги или нет? Может, этот момент держится в тайне, пока не решен вопрос о судьбе участников кражи? Единственный способ узнать это – спросить у Динки. Вряд ли Завьялов скрывает от нее такие вещи, они уже почти одна семья. Знает ли Динка, что ее, Алену, подозревают? Или слежку устанавливали не только за ней одной? Неведение было мучительной пыткой, а идти в офис Алена и вовсе не могла, она цепенела от страха при мысли о встрече с Зурабом. Что же делать? Надо бежать к Динке и пытаться выяснить у нее правду. Расплакаться, пожаловаться на то, что ее подозревают, попросить защиты и помощи. Она друг, к тому же она девочка, которая не бросит подругу в окружении опасных, неизвестно что замышляющих мужчин. Когда Алена встала со скамейки, на часах было уже без двадцати десять. Динка уже не спит. А если и спит, то ничего страшного – проснется. Она ведь не просто так к ней придет кофейку попить, дело-то серьезное. Алена приняла решение: единственное место, где она в данный момент будет в безопасности, это Динкина квартира.

Зураб ждал десяти, начала Алениного рабочего дня. Перед тем он сделал еще один звонок боссу.

– Если что, Диану Викторовну беспокоить можно? – уточнил он.

– Только если будет необходимость, и очень аккуратно, не пугайте ее, она хрупкая девушка, – разрешил Завьялов.

В начале одиннадцатого Зураб решил, что ждать больше нечего. На звонок из службы персонала Алена не ответила, у своего дома так и не появилась. Зураб поднял личное дело и убедился, что, кроме матери, у Алены близких родственников нет. Одного сотрудника он отправил к матери, двоих оставил возле дома Алены, а сам отправился к жилому комплексу «Олимп», где жила Дина Воронцова; что-то подсказывало ему, что Алена явится именно туда, а если и нет, то с Диной все равно поговорить надо. Недаром он задал боссу вопрос в весьма обтекаемой форме: «можно ли побеспокоить?» И такой ответ, как «в случае необходимости», оказался тоже очень даже обтекаемым: у Зураба есть необходимость поговорить с Диной. Найдет он там Алену или нет, это уже второй вопрос. Но чем ближе подъезжал он к дому пассии своего начальника, тем ощутимее становилось его волнение. «Что за черт!» – пробурчал себе под нос Зураб. Он давно забыл, каково это – находиться в непосредственной близости к такой женщине, как Дина Воронцова. Когда-то в его жизни тоже была писаная красавица, но это было очень давно, и ни он, ни она сама не осознавали ценности того дара, которым наградила ее природа. Дину Зураб видел несколько раз, всегда в присутствии своего начальника и никогда наедине. Ему казалось, что она ему не нравится, что она высокомерна и холодна, но он не мог не признать, что в ее лице было что-то завораживающее. Вроде бы ничего такого уж особенного, просто изящная молодая женщина… Но что-то заставляло жадно впиваться взглядом в ее лицо, наблюдать за его мимикой. Изгиб рта, четкие линии высоких бровей, нежные очертания подбородка, все в ней было гармонично и как-то очень… трогательно. Да, именно так. «Трогательно» – именно такое слово выбрал бы Зураб для описания этого лица. Дина была для него тайной за семью печатями. И не потому, что она какая-то очень уж неразгадываемая, просто такую женщину и разгадывать не хочется. Вся ее сила таится в этой неуловимой и щемящей красоте. Тонкой и неброской. «Черт бы ее подрал», – выругался Зураб, выбирая место для парковки. Очень не нравилось ему, когда подобные мысли дурманили его ясную голову.

– …Динка, ты мне очень нужна, я обязательно должна с тобой поговорить! – воскликнула Алена с порога.

Она уже достаточно себя накрутила для того, чтобы разрыдаться в любую секунду.

– О господи, что с тобой? – оторопела Дина. – Что за лицо? За тобой кто-то гонится? Почему ты такая красная?

– Может, и гонятся! Даже, скорее всего, гонятся, – надрывалась Алена, – можно войти?

– Что за вопрос? – пожала плечами хозяйка квартиры, пропуская гостью. – Только ты приди в себя сначала, прежде чем разговаривать.

– Некогда приходить в себя, Динка, – захлебывалась подруга, – я не знаю, куда мне идти, с кем посоветоваться, что делать. Я в полном шоке, если честно.

– Это заметно, – кивнула Дина, – только тебе все равно придется сначала отдышаться и успокоиться. Иди и приляг на диван, а то ты сейчас брыкнешься прямо тут, у порога, и что я буду с тобой делать?

Только теперь Алена заметила, что застала Дину не в домашней одежде, уместной в такое раннее для неработающего человека время, а при полной готовности к выходу. Динка была в уличных джинсах и в топике, а в руках держала рубашку, которую собиралась надеть поверх топика.

– Ты что, куда-то собираешься? – оглядев ее с ног до головы, упавшим голосом спросила Алена.

– Собираюсь, но это дело минутное, – ответила Дина, выставив вперед руку с растопыренными пальцами, – ноготь вчера сломала, срочно нужно починить.

– А попозже никак? – взмолилась Алена.

– Никак, – отрицательно покачала головой подруга, – у моего мастера весь день по минутам расписан, она меня ждет прямо сейчас, потом я к ней не прорвусь.

– А далеко это? Где твой салон? Может, я с тобой?

– Что за глупости! – фыркнула Динка. – Салон за углом, с той стороны нашего дома, в первом этаже, я как сюда заселилась, так туда и хожу, так что дело минутное. Ты пока полежи. Или поешь чего-нибудь, если не завтракала. Сама в холодильнике смотри.

Динка продела руки в рукава рубашки и деловито обернулась к подруге.

– Так, не страдай, – дала команду она, – у меня утиная грудка со вчерашнего осталась, съешь и жди меня. Кофе во втором ящике снизу.

Она указала пальчиком со сломанным ногтем на ящик, в котором следует искать кофе, всунула ноги в мокасины и почти выскользнула за дверь, но внезапно остановилась.

– Я тебя закрывать не буду, – сказала она, – у меня дверь не захлопывается просто так, только закрывается на ключ. Я не буду закрывать на всякий случай, но ты уж не уходи, а то квартира останется незапертой.

– Хорошо, – согласилась Алена, думая о том, что выманить ее из этой квартиры сможет только пожар.

Информация об утиной грудке напомнила о том, что желудок пуст, но сможет ли кусочек птицы помочь слегка унять нервы? Алена подумала, что решить этот вопрос можно, только заглянув в холодильник, если аппетит проснется – значит, нужно поесть, если нет, то и не надо. У мамы она лишь выпила чашку невкусного чая и высосала половинку лежалого апельсина, поесть по-человечески не позволили нервы. У Динки Алена чувствовала себя куда спокойнее, может, и вправду стоит немного перекусить? А то ведь, не ровен час, нервяк смешается с гипогликемией и она вместо того, чтобы выкручиваться из ситуации, завалится в обморок. Ну обморок – это, конечно, перебор, не тех Аленка Наливайченко кровей, чтобы, как барышня, в бесчувствие впадать, но голова может закружиться, такое с ней бывает. А сейчас она должна быть в форме. Алена нашла в Динкином холодильнике много чего пригодного для завтрака: мягкий французский сыр, черную булочку, паштет, уже упомянутую утиную грудку. Все это она выложила на столик, присовокупив еще и несколько помидорок черри. В боковом отделении холодильника скромно, словно кефир какой-нибудь, стояла початая бутылка красного вина, на этикетке которой под мудреным французским названием было написано знакомое с недавних пор слово «Медок». С таким вином ее познакомила Динка, и Алена по достоинству оценила его великолепные вкусовые качества. Необыкновенное вино, что и говорить. Она и сама бы пила такое, если бы цены на него не были такими астрономическими. Алена не удержалась, вынула бутылочку, налила себе в стакан, выпила и зажмурилась от удовольствия. Кофе не хотелось, сердце и без того колотилось как бешеное. Алена заглянула в Динкин заварник и учуяла тонкий аромат жасмина. «Попью, пожалуй, чаю, – подумала она, – но сначала приведу себя в порядок». У матери она была лишена возможности нанести нормальный макияж, поэтому, накрыв на стол и оставив чайник закипать, Алена пошла в ванную: у Динки чертова уйма всякой французской всячины, надо хотя бы выглядеть по-человечески. Это должно сделать ее собранней. В ванной Алена увлеклась и решила, что негоже прихорашиваться на грязную голову. Она выбрала пахучий шампунь, бальзам, пристроилась перед раковиной, но внезапно передумала и пошла в душ. Она слегка успокоилась, но не потому что мысли пришли успокоительные, а потому что ровный шум воды и действия отвлекали от раздумий. Алена справилась с мытьем, вышла из душа и разглядывала себя в зеркале, когда в дверь кто-то позвонил. Она дернулась было, но тут же вспомнила, что Динка дверь не закрыла, значит, звонит не она и открывать не надо. Звонок повторился, и вместе ним Алену накрыла новая волна волнения – дверь-то не заперта. Кто может прийти к Динке в такую рань? К ее подруге даже в урочный час не приходят без предварительного звонка, и вообще Динка прекрасно обходится без гостей, она этого не любит. В этом плане сама Алена – исключение. «Не меня ли тут ищут? – подумала девушка и стала закругляться с наведением красоты. – Надо предупредить Дину, что к ней кто-то пришел. Надо сказать, чтобы она обязательно отвертелась от визита и никому не говорила, что я в этот момент у нее дома».