Архивы Блэквуда. Незримые - Чак Хоган

Одесса кивнула. К несчастью, она слишком хорошо понимала, о чем речь.

– Холодея от страха, я достала табельное оружие и пошла на разведку. Хотя ноги подкашивались. Увидела женщину на полу – она истекала кровью. Мужчина, в недобрый час решивший заплатить налог, полз по коридору, оставляя кровавый след. В руках квитанция, представляете? А потом я заметила, как глава администрации – мистер Колина – вонзает длинную отвертку в третью жертву. Бедная женщина! Он бил ее отверткой в поясницу, снова и снова. В какой-то момент… – Мариэлла сглотнула слюну и продолжила: – В какой-то момент острие застряло в позвоночнике. Колина оторвал женщину от пола – невысоко, дюйма на два, потом выдернул отвертку и опять взялся за свое. Как автомат, без всяких эмоций.

Одесса как будто заново переживала кошмар, развернувшийся в доме Питерсов.

– А как он выглядел?

Мириэлла растерянно заморгала:

– Трудно охарактеризовать. Этакая смесь любопытства, удовлетворения и отстраненности. Глаза у него горели, еще немного – и взорвутся. При виде меня он отпустил женщину, демонстративно медленно вытащил из ее спины отвертку. Полицейские спрашивали, сделала ли я предупреждение. Ни хрена я не сделала. Подняла пистолет и выстрелила – не помню, сколько раз. Прикончила ублюдка как бешеную собаку.

Закончив тягостный рассказ, Мариэлла вздохнула с облегчением. Но не тут-то было!

– А потом? – спросила Одесса.

– Потом… он упал, а я помчалась к выходу. Глазом не успела моргнуть, как очутилась на улице. Полиция ехала целую вечность.

– Меня интересует другое, – осторожно начала Одесса. – Вы выстрелили, убийца упал. Вы убежали до того, как он умер, или?..

Мариэлла исподлобья посмотрела на нее, и волосы на затылке Одессы встали дыбом.

– Я не знаю, когда он умер, поскольку находилась далеко, в противоположном конце коридора. Но затих он у меня на глазах.

– И?.. – вкрадчиво произнесла Одесса.

Дыхание Мариэллы участилось.

– Куда вы клоните?

Она знает! Одесса нутром чувствовала: Мариэлла прекрасно понимает, о чем речь. Одесса пододвинулась к женщине вплотную и понизила голос:

– Вы видели, как нечто… нечто отделилось от тела?

– Мне померещилось, – испуганно забормотала Мариэлла. – Просто обман зрения.

– А конкретнее?

Мариэлла мялась и не хотела отвечать.

– Не волнуйтесь, это не войдет в протокол, – успокоила Одесса. – Просто многие свидетели массовых убийств… они утверждают, будто в момент смерти тело убийцы покидает некая субстанция.

Бледная как полотно, женщина отыскала бутылку с водой и сделала два судорожных глотка. Потом затравленно покосилась на собеседницу, явно не доверяя, однако желание облегчить душу пересилило.

– Там ощущалось некое… присутствие.

В ушах у Одессы звенело.

– Продолжайте.

– Это было не привидение… не призрак. Какая-то сущность.

– А запах? Вы не почувствовали запаха гари?

Мариэлла быстро замотала головой:

– Понятия не имею, я сразу убежала. – Она подхватила холщовую сумку за потрепанные ручки. – Простите, не могу… мне нужно идти, – пробормотала женщина, но, вспомнив, что перед ней агент ФБР, добавила: – Вы позволите?

– Конечно. Огромное спасибо за помощь.

Мариэлла протиснулась мимо гостьи и пулей вылетела из офиса. Одесса провела ладонью по лбу. По крайней мере, она не сумасшедшая, Мариэлла видела то же самое… однако внезапное открытие пугало еще больше. Если это не галлюцинация, тогда что?

Обратно Одесса ехала в полной прострации. Она постоянно моргала и уже неоднократно ловила себя на том, что совсем не следит за дорогой.

В голове роилось множество мыслей. Надо сосредоточиться.

Она отправила эсэмэску подруге и коллеге Лорене с просьбой перезвонить. Не прошло и минуты, как телефон завибрировал. Одесса моментально схватила трубку:

– Лорена, ты чудо!

В ФБР Лорена работала всего второй год, хотя была на пять лет старше Одессы. Прежде чем перейти в Бюро, подруга трудилась помощницей окружного судьи.

– Десса, ну как ты? Куда пропала?

Растроганная непритворной заботой, Одесса добрых пять минут успокаивала коллегу.

– Окажи мне услугу.

– Любой твой каприз. Но ты в курсе, повар из меня неважный.

– Стала бы я звонить ради еды.

– И убираюсь так себе.

– Достань мне снимки из дома Питерсов.

Повисла долгая пауза.

– Скажи на милость, зачем?

– Явно не пощекотать себе нервы. Но фотографии нужны все до единой. Не ради трупов, поверь.

– Тогда ради чего? Десса, ты меня пугаешь.

– Никак не могу выкинуть случившееся из головы. Хочу изучить обстановку от и до. Дом, подвал, гараж.

– Ну не знаю… Твоя просьба попахивает психическим расстройством и нарушением служебной этики.

– Загрузи их в облако, скопируй и пришли мне ссылку. Обещаю, скачивать не буду. Никто ничего не заподозрит.

– Бюро заподозрит, если захочет.

– Ничего подобного. Пожалуйста, Лора.

Собеседница молчала и нервно барабанила карандашом по столешнице.

– А вообще, я готовлю – пальчики оближешь.

– Спасибо, Лора! – выпалила Одесса.

– Но я не сказала «да».

– Ты чудо, – повторила Одесса и отсоединилась.

Обадайя покидал тело чиновника в досадной спешке. Работа не ждет. Обычно момент отделения приносил неимоверное наслаждение, но из-за скомканного финала радость была безнадежно испорчена.

Покинув здание, Обадайя мгновенно присмотрел очередное средство передвижения. Им стала женщина лет пятидесяти с ковриком для йоги под мышкой. Едва любительница йоги уселась за руль песочного внедорожника, Обадайя завладел ее сознанием и направил автомобиль на север, до трассы 495. Повинуясь чужой воле, женщина вдавила педаль газа в пол, стрелка спидометра застыла на отметке девяносто миль в час. Руки с безупречным маникюром выкручивали руль на манер заправского гонщика, оглашая автостраду пронзительным визгом шин.

Обадайя лихорадочно искал подходящее время и место. Точно сокол перед нападением на ничего не подозревающего голубя или зазевавшегося кулика.

Внедорожник метнулся вправо, протаранив левое заднее колесо небольшого спорткара, который перелетел через две сплошные, пробил заграждение и врезался в дерево. Следом настал черед грузового фургона – от удара тот завертелся и в лобовую столкнулся с пикапом, после чего оба автомобиля смял многотонный грузовик «мэйфлауэр».