От динозавра до компота. Ученые отвечают на 100 (и еще 8) вопросов обо всем - Татьяна Зарубина

А биологи полагают, что сознание как внутренний опыт есть у всех живых существ, а значит, его мозговые механизмы можно искать и у кошки, и у мышки. Допустим, если ущипнуть кошку за хвост, она определенно что-то почувствует и хвост отдернет, а может быть, ударит обидчика лапой или убежит. Если ущипнуть ее за хвост под местным наркозом (сделав такую же заморозку, как при лечении зуба), она щипка не ощутит и никак на него не отреагирует. И если сравнить работу мозга кошки в первом случае и во втором, можно, считают биологи, найти «механизмы сознания» – те нервные клетки или зоны мозга, активность которых прямо связана с возникновением внутреннего опыта. Но психолог тут же спросит: а что именно чувствовала кошка? И снова вопрос останется без ответа, а вместе с ним и главный вопрос о том, как связаны сознание и мозг. Возможно, найти ответ на него предстоит именно вам.

На самом деле существует два разных вида плача, и причины у них разные.

Первый вид плача возникает, если к нам в глаз попало что-то, что может ему навредить. Это может быть дым от костра, пылинка, шампунь или любой предмет, который будет раздражать глаз. Глаз – это очень чувствительный орган, и, чтобы нормально видеть, нам важно защищать его от вредных внешних воздействий. Для этого как раз и нужна жидкость на поверхности глаза. Она, кстати, защищает нас не только от пылинок или неприятного дыма, но даже от бактерий, так как в составе слезы есть специальные антибактериальные вещества. Когда что-то попадает в глаз, мы пытаемся избавиться от этого предмета и для этого производим больше жидкости, которая смоет раздражитель. Это и есть слезы, тот их вид, который называется рефлекторными слезами. Такие слезы есть у всех млекопитающих и у многих других животных.

Но существует и второй вид плача, который есть только у человека. Это тот плач, который возникает от грусти, боли, сильного раздражения или счастья. Такие слезы называют эмоциональными. Об этом чаще всего не задумываются, но во время такого плача люди не только производят слезы из глаз, у них еще меняется выражение лица и они всхлипывают. Как раз эти всхлипывания могут подсказать нам, почему возникает эмоциональный плач. Дело в том, что всхлипывать умеют не только люди. Многие детеныши животных, как известно, если их забрать от мамы, начинают жалобно пищать. Они делают это, чтобы позвать маму и чтобы их вернули к ней. Этот социальный сигнал очень похож у разных животных, поэтому нам и жалко птенца, выпавшего из гнезда и тревожно попискивающего.

Человеческий плач возник с той же целью. Плач – это сигнал окружающим, что с нами что-то не так и нам нужна помощь. Когда мы плачем, мы, пусть даже неосознанно, рассчитываем на то, что в результате окружающие люди нам помогут. И это работает. Люди действительно реагируют на плач и обычно пытаются помочь тем, кто плачет. Бывают, правда, и исключения. В некоторых ситуациях плач вызывает не сочувствие, а неодобрение или даже агрессию. Надо помнить, что в современном обществе плач – это не всегда уместно или хорошо. Родители, например, обычно пытаются научить ребенка выражать свои желания не при помощи плача, а при помощи слов. Да и в школе или на работе, если что-то не получается и вы хотите поддержки, плакать не принято.

Но плач, хотя и возник как способ демонстрации своего эмоционального состояния, используется не только для этого. Когда человеку плохо и грустно, ему часто советуют поплакать, чтобы стало легче. И современные исследования показывают, что это действительно может работать. Не сразу, но через некоторое время после эмоционального плача людям действительно становится легче и их настроение улучшается. Так что плакать, если вам на самом деле плохо, – это совершенно нормально. И это правда может помочь – и само по себе, и благодаря поддержке людей, которые вас окружают.

Когда мы смотрим на младенца, у нас часто возникает вопрос: что он видит и что из этого понимает? Взгляд у него очень сосредоточенный, но может ли он проанализировать полученную информацию? Для нас все вещи в мире разделены на живое и неживое, на твердое и жидкое, на мое, чье-то и общее, различает ли их также совсем маленький ребенок?

Сначала ученые думали, что такие простые деления «встроены» в наш мозг и мы просто рождаемся с ними. Но потом замечательный психолог Жан Пиаже показал, что младенцы не пользуются даже такой очевидной идеей, что вещь никуда не исчезла, когда что-нибудь скрыло ее от тебя. Лишь в конце первого года жизни ребенок может решить простенькую задачку:

– вот малыш заинтересовался новой погремушкой, тянется к ней;

– тут экспериментатор на его глазах накрывает ее одеяльцем;

– и младенец словно бы забывает о ней, хотя приподнять одеяльце может с легкостью.

Но не менее замечательный психолог Рене Байарджон, глядя на это, подумала: «А что, если малыш все понимает, но просто не может так дальновидно рассуждать, чтобы воспользоваться этим? Вдруг он помнит, что погремушка под одеяльцем, но не может скомандовать своей руке поднять одеяльце ради смутной, неяркой цели? А одеяльце само по себе для него совсем не интересно?»

Чтобы проверить это, она показывала малышам 3-5 месяцев от рождения странные события. Представьте себе, что вы видите, как дощечка стоит на ребре и отклоняется в вашу сторону, за ней стоит кубик, потом дощечка возвращается и… как будто проходит сквозь кубик, отклоняется в противоположную сторону, ложась прямо на стол в том месте, где был кубик! Вас бы это удивило, потому что вы знаете, что так не бывает – одна твердая вещь не может преспокойно пройти сквозь другую.

Оказалось, что и младенец «удивляется» такой странности. Конечно, он не может повернуться к экспериментатору и сказать: «Так не бывает!» Он просто очень долго на это смотрит. Дольше, чем когда ему показывают «нормальное» событие: когда дощечка доходит до кубика и останавливается. Байарджон сделала серию подобных экспериментов и подтвердила свое предположение: младенцы очень хорошо понимают многие законы нашего мира, а вот пользоваться этим знанием им еще нужно учиться.

И учиться долго, ведь даже в год они еще с трудом справляются с другой забавной задачкой, которую тоже придумал Жан Пиаже:

– переверните две пластиковых чашки на столе перед малышом;

– потом на его глазах спрячьте шарик под левую чашку;

– попросите его найти, вместе с ним порадуйтесь и снова спрячьте шарик там же еще пару раз;