Вестсайдская история - Ирвинг Шульман

Бэби-Джон. – Я сделал себе ножны и буду носить его сзади на шее. Так что если эти подлые «Акулы» не согласятся с тем, что Дизель побил их бойца, мы просто возьмем их в оборот. И я лично познакомлю с этой штукой Пепе и Кусаку.

Бэби-Джон потрогал корочку на мочке уха.

– Я проткну им уши так, что они смогут носить серьги, как их девки.

Тони дал ему бесплатную бутылку холодной содовой и посоветовал не приходить вечером. Но он знал, что Бэби-Джон не послушается, а побежит передать его слова «Ракетам». Некоторые, особенно Экшен и Дизель, скажут, что он струсит и не придет. Рифф будет переживать, так что, нравится это Тони или нет, но ради Риффа он должен прийти.

В пять он получил зарплату, пятьдесят долларов за пятьдесят часов, купил по оптовой цене электрический вентилятор, побежал с ним домой и быстро принял ванну – после уборки в подвале аптеки это было совершенно необходимо. Тони сказал матери, что не голоден, в такую жару есть не хочется, и что он еще вернется.

В полшестого он спрятался за дверью многоквартирного дома напротив свадебного салона и ждал, пока оттуда не вышла хозяйка. Почти в шесть из салона появилась грудастая цыпочка Бернардо. Анита тут же вернулась и постучала в дверь. Тони выругался. Мария открыла, но Анита наконец удалилась.

Тони бросился бегом к задней двери салона. Его сердце так колотилось, что стучало в ушах.

Да, это была та самая девушка, что летала с ним на ветру вчера ночью. Она молча протянула ему руку, и он вошел за ней в салон.

– Я думал, шесть часов никогда не настанет.

– Я тоже все время смотрела на часы, – ответила Мария. – Минутная стрелка не двигалась.

– Для меня тоже. – Он помолчал, оглядывая салон. – Здесь не так жарко.

– Сеньора тоже так сказала. Что здесь прохладнее, чем в ее квартире. Я думала, она никогда не уйдет домой.

Тони потрогал лоскут белого шелка.

– Но она ушла. А потом я увидел, как другая девушка вернулась.

– Анита?

– Да, наверное, ее так зовут. Девушка Бернардо.

– Да, Анита. Она хотела взять меня с собой. – Мария широко раскинула руки, изображая Аниту. – Знаешь, как она называет сеньору?

– Старой кошелкой?

– И не только. «Бруха».

– Что это значит?

– Ведьма, – хихикнула Мария.

– Не так уж плохо. Но вряд ли найдется достаточно крепкая метла, чтобы ее выдержать.

Мария засмеялась.

– Надо сказать это Аните. Она хотела взять меня к себе домой и набрать мне… – Она мгновение подумала. – Ванну с пеной?

– Сегодня Док продал много пены в своей аптеке. Надо было купить тебе в подарок. Какой пользуется Анита?

– «Черной орхидеей».

Тони покачал головой. Такое название Марии не подходило.

– У нас есть и получше. Завтра я тебе принесу. И еще чего-нибудь.

– Не нужно, Антон.

– Почему, Мария?

Она принялась изучать выкройки на столе.

– Анита отправилась домой, чтобы сделать себя красивой и волнующей.

– Да?

Мария повернулась к нему, и уголки ее губ опустились.

– Для Бернардо после драки. Я спросила ее, зачем им драться? И знаешь, что она ответила? Она сказала: «Парни дерутся ради сильных ощущений, которые не могут дать танцы и… – Она сделала паузу и вспыхнула. – И даже девушки не могут дать таких ощущений». Анита говорит, что после драки в моем брате столько энергии, что ей и не нужно пользоваться «Черной орхидеей».

Она помолчала.

– Анита знает, что ты сюда придешь. Это был единственный способ заставить ее уйти.

– Понимаю, – серьезно сказал Тони. – И что она говорит?

– Что мы с тобой – оба сумасшедшие. Совсем разум потеряли.

– Значит, ей еще больше, чем Бернардо, не нравится, что мы встречаемся?

Мария покачала головой, и ее глаза сказали Тони, что даже если таково мнение Аниты, она сама его не разделяет.

– Она сказала, что мы, должно быть, совсем потеряли разум, если думаем, что можем встречаться. Сказала, что это невозможно.

– Ты же понимаешь, как она ошибается?

– Она на нашей стороне. Но она за нас беспокоится.

– Мы недосягаемы, Мария. Ты и я. И я расскажу почему.

Он легонько положил внезапно вспотевшие руки на ее плечи и опустил голову так, чтобы смотреть ей прямо в глаза.

– Потому что мы все еще на облаках. И такое волшебство не пропадает.

– Волшебство бывает темным и злым. – Она вздрогнула. – Антон… Тони, я должна знать. Ты скажешь мне правду?

– Сейчас и всегда.

– Ты пойдешь на эту драку?

Он выдохнул и покачал головой.

– Пока ты не спросила, я не был уверен. Я колебался. А теперь нет. Ответ – нет. Сегодня вечером я собираюсь сделать только одно: пойти домой, переодеться и зайти к тебе.

– Прежде чем ты ко мне придешь, я должна поговорить с мамой и папой, – твердо сказала она. – А перед тем мы должны предотвратить драку.

– Я ее предотвратил, – настаивал Тони. – Вчера вечером. Будет всего лишь кулачный бой. И Бернардо не сможет серьезно пострадать.

– Нет. – Она опять качала головой. – Драка – это плохо для нас.

– Мария, я живу здесь дольше тебя. Я имел в виду… – Он смущенно замолчал, потому что она вздрогнула. – Я имел в виду, что драка не имеет к нам никакого отношения. Ничего не случится, – настаивал он. – Ничего. И улыбнись опять. Пожалуйста.

– Только если ты сделаешь это для меня. Если не для меня, так для нас. Ты должен их остановить.

– Ты просишь за нас, – произнес он. – Тогда я это сделаю.

– Ты можешь? – Она поблагодарила его пожатием рук. – Можешь?

– Ты не хочешь даже кулачного боя? Тогда не будет никакого. Ты сказала – я сделаю, – похвастался он.

– Я тебе верю. – Она молитвенно сложила руки. – Ты волшебник.

А теперь нужно обнять ее, опять заключить в кольцо рук, и она, словно утомленная жарой, прислонила голову к его плечу.

– Можешь опять надеть белое платье? Понимаешь, у меня не было возможности его толком рассмотреть.

– Белое платье?

– Белое платье. – Он провел губами по ее уху, шепча ее имя. – Сегодня, когда я приду к тебе.

– Ты не можешь ко мне прийти! – испугалась Мария. – Мама…

– …познакомится с моей, – перебил он. – Но сначала я встречусь с твоей мамой. Тогда я смогу пригласить ее пойти с нами, когда поведу тебя к своей. Знаешь, Мария, у меня тоже есть мама. А отец давно умер.

– Мне так жаль, Антон. – Мария попыталась освободиться, и Тони неохотно отпустил ее. – Я не знаю.

Она колебалась.

– Но я знаю, – уверенно сказал он. – Смотри внимательно.

Он потер руки, словно закатывал рукава.

– Ничего страшного ни с одной из них не случится. И ты ведь назвала меня волшебником? Итак…

Тони