Давно пора - Юрий Хользов

— Заглушенные способности и НАВЫКИ активированы —

Я говорил, что боль меня злит? Но я не уточнял, что ноги мне еще не ломали. И это ОЧЕНЬ больно! Пелена гнева упала на глаза. Я напрочь забыл о плане и начал подтягиваться к ней сам.

Порву в клочья, сука!

А затем наступил штиль. Я подтягивался, меня подтягивала кальмарка. А в голове было спокойствие. Я вдруг точно осознал, что нужно делать, в какой последовательности и сколько приложить сил. Я все еще был взбешен, это придавало сил, но больше не мешало думать, и я просто расслабился.

— Умереть решил?

— Марк.

— МАРК!

Под вопли в голове и шипение спереди, я просто лежал на полу, по которому меня тащили в вагину–убийцу.

Эх, вот еще бы косяк прикурить.

— О, привет! — дождался, пока меня подтянет почти вплотную. Пасть ощерилась несколькими рядами зубов. Воняло это конечно ужасно.

— Интимная гигиена, дамочка, это вам не просто так!

А затем все было быстро, я привстал на одной ноге и просто швырнул копье в эту отвратную пасть. ШТОТУТНАЧАЛОСЬ, дамы и господа.

Тварь билась в конвульсиях, верещала, пыталась прыгать, била тентаклями во все стороны, по мне попала несколько раз.

Ребра сломала, сука.

Я отползал, но все же успел наполучать.

Кое–как встал, попрыгал на одной ноге в сторону трибуны, а потом упал. Но не от боли. Меня накрыла такая эйфория, что я застонал от удовольствия, валяясь в кровище одной крысы. Это лучше, чем секс. Лучше, чем наркотики. Воу, мне было очешуенно!

!!!Внимание!!!

— Получен второй уровень! — -

— Полное излечение всего организма —

— Все характеристики повышены! — -

— Способ использовать взаимоисключающие способности и НАВЫКИ найден! — -

-- «Демоническая кровь» и «Контроль ярости» адаптированы под нужды носителя и активированы на постоянной основе —

— Поздравляем!!! — -

— Встань, Герой! — голос Матроны.

А я итак уже поднимался. Никогда не чувствовал себя настолько здоровым. Я серьезно. Одышка пропала, усталость исчезла.

Даже зубы выросли!!!

У меня снова был полный рот зубов, моих! Нога больше не болела и шевелилась. Кости не хрустнули, пока я поднимался. Кому за тридцать, тот поймет.

— Ты удивил нас, Герой. Можешь выбрать себе награду, — она смотрела на меня уже как–то… Благосклонно?

Мда, судя по всему, уважают тут только сильных. Ну, или в моем случае, ПОТЕНЦИАЛЬНО сильных.

— Матрона МэйФрин, я не понимаю, — я склонил голову.

— С этого дня твоя жизнь изменится, ты больше не заложник! По территории дома можешь двигаться беспрепятственно. Кроме того, можешь выбрать себе награду, которая облегчит твой быт или просто принесет удовольствие, — она говорила четко, величаво. На последнем слове провела правой рукой перед собой.

— Две.

— Марк, сука, закрой рот!!!!

— Что, прости? — Матрона прищурилась, но я чувствовал, что ей нравится моя наглость.

А еще это город сильных. А какой ты сильный, если не выпендриваешься? Вот, то–то и оно. Ты ДОЛЖЕН переступать границы дозволенного постоянно. Прощупывать, что тебе на самом деле можно, а что нельзя. Говорят обычно гораздо меньше, чем на самом деле готовы позволить. Обратная сторона наглости в избиениях. Раньше говорили «а за слова ответишь?» и имелось ввиду именно то, что ты либо должен победить того, кто с тобой не согласен, либо не отступиться от своей точки зрения, даже если уже лежишь в луже собственной крови. Я всегда отвечал за слова. Но не всегда стоял, иногда лежал в крови и соплях с разбитым всем.

— Две награды, Матрона, — я стоял прямо, и смотрел на ложу Кладд'Эп.

Сестры сверлили меня ненавидящими взглядами, псих с интересом бегал по мне глазами, Ксюха в ужасе смотрела на Матрону, и только Алтонир был спокоен, смотрел на меня… Нет, не с уважением, но все же какая–то доля одобрения была.

— И почему же я должна пойти на это, Герой? — Матроне было весело.

— Я должен был просто выжить, но я победил. Это был первый бой насмерть в моей жизни. Первых три боя.

— Да будет так, Герой! — она торжественно задрала подбородок и так же торжественно его опустила, улыбаясь.

— Я хочу лично сжечь тело Клодда, и отдать ему необходимые почести, — все, даже псих на мгновение стал здоровым и поднял бровь.

Смешно, я удивил семью бессмертных садистов.

— Какие почести рабу, Герой? — Матрона пришла в себя и снова улыбалась.

— Он не был рожден рабом, и умер в бою, не как раб, — я был уверен, что прав. И Матрона это чувствовала.

— Хорошо, Герой! Ты получишь эту награду, — она хлопнула в ладоши и слуги забегали, — второе, Герой?

— Я — Марк.

— …

— …

— …

— Богиня, среди всех людей того конченного мира мне достался самый тупой!

— Повтори, Герой! — теперь мамка смотрела на меня с угрозой, смешно прищурив глаз.

Меня не обманешь, я вижу, ты тащишься.

— Второй наградой я выбираю свое имя. Отныне и до конца, я хочу, чтобы каждый. Кто хоть как–то относится к дому Кладд'Эп, называл меня не «Герой», а по имени. Мое имя Марк, очень рад знакомству!

— Марк, — заговорила она через секунд десять, — ты мог выбрать еду, время на ежедневный сон, теплую постель с рабыней в конце концов. Но пожелал совершить глупый ритуал и приказать всем называть тебя по имени, — она смотрела на меня и угорала. Нет, лицо ее было серьезным, говорила она основательно и величаво.

Но я ж вижу твои глаза, Мать! Тебе весело.

— Все верно, Матрона, таковы мои награды, — я убрал левую руку за спину, правую согнул в локте перед собой, опустился на одно колено, и уставился в пол.

— Хорошо, ты получил что хотел. Сейчас тебя проводят в твои покои.

— Матрона МейФрин, если позволите, — это была Гаускварра, наш локальный президент, пусть будет Галя.

Мэйфрин чуть заметно скривилась, очевидно, ей не нравилось, что лезут в дела ее дома, но сдержано кивнула.

— Не шевелись.

— Марк, поприветствуй нашу гостью, пожалуйста. Вы встречались ранее. Матрона Гаускварра Араб'Вал!

— Теперь встань, развернись и повтори поклон.