Лес мертвецов - Жан-Кристоф Гранже

Выходит, события надо толковать с точностью до наоборот. Работая в министерстве обороны, Бернар Жименес не обращал в звонкую монету свое покровительство «EDS Technical Services», чтобы пополнить левыми доходами кассу Республиканской партии свободы. Как раз напротив. «EDS» по приказу политиков снабжала оружием заговорщиков, готовивших государственный переворот, который был бы на руку Франции. Затем политики и промышленники поделили пирог — прибыль от торговли оружием, но это было лишь легкой закуской. Все ждали продолжения банкета: доходов от добычи нефти.

Но вышла одна неувязка: государственный переворот не удался. Планы пришлось свернуть. Вот почему прослушка ничего не дала. Контакты между «EDS Technical Services», «ВЧ» и РПС прервались. Эти выводы укрепили решимость Жанны. Из прослушивания все равно ничего не выжмешь. Пора переходить к допросам свидетелей. Вызывать всю эту шайку в суд.

— Я пойду? — спросила Клер.

Жанна взглянула на часы: уже четыре. Изучая документы, она не заметила, как пролетел день. Вспомнила, что сегодня пятница. В короткие дни перед выходными она ничего не успевала.

— Ступай, я еще поработаю.

Зашуршало платье, и Клер словно испарилась. Потянувшись, Жанна оглядела папки на столе. До вечера ей надо заняться и другими делами. Но сперва она хотела разобраться с Тимором. Понять, где находится этот стратегический пункт в Тихом океане. Она развернула карту, накануне купленную Клер в Национальном географическом институте, и принялась за поиски острова, по форме напоминающего крокодила.

Вглядываясь в контуры, рифы, побережья, Жанна отдалась на волю волн, убаюканная экзотическими названиями. Мысли поплыли. Она вспомнила свое великое путешествие. Окончив Школу судебных работников, она взяла годичный отпуск, чтобы пересечь Южноамериканский континент.

И начала с Центральной Америки. Никарагуа. Коста-Рика. Затем — собственно Южная Америка. Бразилия. Перу. Аргентина. Чили… Это была не обычная туристическая поездка. Жанна избороздила бескрайние просторы в одиночку, стиснув зубы, твердя: «Этого у меня уже никогда не отнять. Каждое ощущение, каждое воспоминание станет моей тайной». Отпечатком, отметиной, зарубкой, которую она сохранит в глубине души. И если ее постигнет любовное разочарование, душа найдет убежище там, среди этих далей…

Семнадцать часов. Целый час она витала в облаках. Твою мать. Она заторопилась. Написала несколько записок с поручениями для Клер, чтобы та выписала повестки Бернару Жименесу, казначею Республиканской партии свободы, ее генеральному секретарю Жан-Пьеру Гриссану, президенту фирмы «ВЧ» Симону Матюри, Жан-Луи Деммару, президенту общества «Noron», и Патрику Лашу, директору «EDS».

Она положила записи Клер на стол. Взглядом оценила оставшиеся папки. Перед ней стоял выбор: запереться в кабинете до десяти вечера, перебирая бумажки, или потихоньку смыться домой и в постели посмотреть несколько серий «Анатомии страсти», уплетая свою ежевечернюю порцию белого риса.

Но была еще и третья возможность.

Та, что с самого утра не давала ей покоя.

Кабинет доктора Антуана Феро располагался в доме № 1 по улице Ле-Гофф. Коротенькой улочке вблизи Пантеона, связывающей улицу Гей-Люссака с Суффло. В ее сумрачных закоулках скрываются каменные лестницы на манер монмартрских, ведущие к совсем уж узким проулкам. Дом № 1 смотрит на улицу Суффло. Жанна припарковалась чуть пониже, на углу.

План у нее был простой. Можно сказать, простенький. Подстеречь психиатра на выходе. Позвонить ему на мобильный, чтобы убедиться, что это действительно он. Потом следовать за ним по пятам, куда бы он ни направился… И вот уже час она ждала, не сводя глаз с подъезда из обтесанных камней, слегка нагревшихся под лучами послеполуденного солнца. Пока оттуда вышли только двое мужчин и одна женщина.

Но Антуана Феро не видно.

У нее было время подумать. Например, о нелепости ситуации: следственный судья сидит в своей тачке в засаде, подстерегая психиатра с соблазнительным голосом. Как патетично. Но она и была настроена романтично. Все время представляла, каким он окажется. Высокий. Худой, но не слишком. Волосы темные. Пальцы длинные. Пальцы — это очень важно. Ну а главное — лицо. Она смутно представляла, какое оно. Но непременно значительное. Отмеченное сильным характером. Бросающейся в глаза решительностью.

Прошло еще полчаса. Она включила радио. Рок-н-ролл. Он помог ей отвлечься. Тома уже не позвонит. И она ему так и не позвонила. Ну и слава богу. Когда умирает надежда, остается хотя бы гордость. Еще она подумала о Восточном Тиморе и о дурацких вызовах в суд — они еще выйдут ей боком. О судебном поручении на прослушивание кабинета Феро, которое она так и не выписала. И это ей тоже не сойдет с рук…

Из подъезда вышел мужчина. С первого же взгляда она поняла, что это он. Ростом под метр восемьдесят. Очень худой. Длинные черные волосы. Узкое лицо с едва наметившейся бородкой. И все же, несмотря на густые черные брови, его чертам недоставало мужественности. Особенно подбородку, немного округлому и чуть скошенному, лишенному решительности, о которой мечтала Жанна. Нельзя иметь все. И с его возрастом тоже что-то не так. На вид Феро лет тридцать пять. А по голосу она дала бы ему на десять лет больше.

Она набрала его номер. Мужчина остановился. Покопался в карманах. На нем был серый льняной костюм, сильно помятый, словно воплощение прошедшего рабочего дня.

— Алло?

Она отключилась. Это он. Сердце сладко защемило, когда он прошел мимо к подземной стоянке на улице Суффло. Прежде чем исчезнуть, провел рукой по волосам. Длинные пальцы пианиста. Они полностью искупали слабый подбородок и слишком моложавую внешность. Жанна включила зажигание. Отыскала глазами два выезда со стоянки по обеим сторонам улицы. Из какого появится он? Какая у него машина? На другой стороне из-под земли вылетел видавший виды скутер и понесся к бульвару Сен-Мишель. Она едва различила лицо под шлемом. Феро. Включив первую скорость, она развернулась. Психиатр уже затормозил на красный свет у бульвара Сен-Мишель. Судя по мигающей фаре, он собирался свернуть направо, к Сене. Через несколько секунд Жанна с бешено бьющимся сердцем уже ехала следом.

Зеленый свет. Он спустился по бульвару, миновал фонтан на площади Сен-Мишель и свернул влево на набережные. Вел он уверенно, как человек, которому некуда торопиться и не о чем тревожиться. Есть ли у него женщина? Жанна то и дело сжимала и разжимала руль. Ладони вспотели. Она выключила радио. В темных очках она выглядела героиней пародии на шпионский фильм.

На набережной Гран-Огюстен Феро прибавил скорость. Набережные Конти, Малаке, Вольтера. Он свернул на скоростной путь вдоль берега и влился в поток автомобилей. Пропустив вперед две машины, Жанна поехала следом. Все шло хорошо. Не спуская глаз с Феро, она успевала любоваться вечерним городом. Мосты в сумерках загорались огнями. Здания на правом берегу окутывала густая тень. Сена тяжело катила плотные, словно грязевые потоки, волны. И этот необъятный розовый свет, опускавшийся на город подобно савану. Феро все ехал. Но куда?