Стеклодув - Алексей Биргер

Единственное, что я чувствовал - это боль в крепко стиснутых кулаках. Я так крепко их сжал, что ногти до крови впились мне в ладони. И, когда я разжал кулаки, вокруг четвертого, попытавшегося бежать, будто вихрь стекла закружился, и на секунду мне показалось, что осколки приняли вид двух всадников с ятаганами в руках, а потом эти ятаганы обрушились на убегающего, пронзая и иссекая со всех сторон. Тут даже я не смог смотреть, во что он превращается, отвел взгляд. И тут увидел, что мой шар неспешно катится ко мне по неровному асфальту, я наклонился и подобрал его. На нем не было ни трещинки, ни царапинки.

С шаром в руках я подошел к последнему, остававшемуся в живых. Он упал, споткнувшись обо что-то, зажимая рану на правой руке, он пытался отползти от меня.

– Не надо, - лепетал он. - Я никого не убивал, клянусь... Я впервые... Я больше не буду... Я все брошу... Я завяжу с этой компанией...

Даже если бы я захотел его пощадить, от меня уже ничего не зависело. Этот подонок сам не заметил, что ползет к разбитой витрине, и что в верхней раме застрял огромный кусок стекла. Едва он ткнулся в витрину спиной, как этот кусок витрины сорвался, и...

...И в этот момент кто-то схватил меня сзади и потащил. Я и охнуть не успел, как оказался в автомобиле, подъехавшем абсолютно бесшумно, и опекун, запихнув меня на заднее сидение и захлопнув дверцу, опять сел за руль - и мы понеслись.

– Вовремя я успел, - заметил он, когда мы уже выехали из города. - Я только после нашего последнего разговора сообразил, что ты решил взять правосудие в свои руки. А мог бы и раньше догадаться. Но окончательно дошло только тогда, когда позвонил тебе еще разок, для проверки, и нарвался на твой отключенный мобильный. Мне стало ясно, зачем ты его отключил... Вот и поспешил перехватить, чтобы ты бед не наделал. И главное, чтобы с милицией объясняться тебе не пришлось.

– Как вы меня нашли? - пробормотал я. - По цветным стеклянным шарикам?

– Можно сказать, и так, - хмыкнул опекун.

Я поглядел на шар. Он был целехоньким.

– Отличная работа, - заметил опекун.

Тут все расплылось перед моими глазами, и дальнейшее я помню очень смутно. Так, всплывает обрывками, что в Москве меня извлекли из машины, отнесли в постель. Кажется, приходили какие-то врачи...

Да помню лишь отрывки бредовых видений, которые время от времени возникали у меня перед глазами. Например, мне мерещилось, как шар, которым я запустил в витрину, раскалывается на мелкие кусочки, и янтарь тоже раскалывается, и рогатый жук вырывается из янтаря, и вот он, с ровным гудением, расправляет крылья, и гудение все громче, и жук растет, и вот, за несколько мгновений, он вырастает в черный автомобиль опекуна, и этот автомобиль приближается к месту кровавой схватки, а потом, мягко и бесшумно, опускается на землю, чтобы меня забрать...

Я провалялся несколько дней, "отходняк" после невообразимого нервного напряжения оказался очень тяжелым.

– Поздравляю, - сказал опекун в тот день, когда я впервые спустился к завтраку. - Рад видеть тебя более или менее оправившимся. Только больше так не геройствуй, ладно? Подобные проблемы я могу решить и легче, и спокойней.

Какое-то время я ел молча, и лишь потом спросил:

– Но вы-то верите, что это все из-за меня? Что это не случайность, а моя сила, моя власть над стеклом?

– Допустим, верю, - сказал он. - Хотя любой вопрос веры - он очень и очень сомнительный. Но не будем сейчас об этом. Ты недостаточно окреп, чтобы возвращаться к воспоминаниям той ночи.

– А вообще? - допытывался я. - Такое бывает?

– Опыт показывает, что бывает, - проговорил он, кладя на край блюдца серебряную ложечку, которой размешивал сахар в кофе. - Между великими мастером и тем материалом, в котором он работает, всегда существует мистическая связь. Кое-кто склонен считать эту связь зловещей, но так могут думать лишь люди, абсолютно не разбирающиеся в творчестве. Да, порой эта взаимосвязь с материалом диктует свои законы, свои поступки, которые людям несведущим покажутся отвратительными и даже зловещими. Можно ли верить легенде, что Микеланджело распял человека, чтобы достоверней изобразить муки умирающего Христа? Скорей всего, эта легенда - из тех злобных выдумок, которые всегда сопровождают жизнь великого человека. Но даже если это и так, то, скажу я тебе, он имел полное право распять, ведь в итоге он создал гениальное, бессмертное произведение искусства, он оказался победителем, а победителей не судят. Только глупец вздумает судить победителей.

– Но этот распятый... - заикнулся я.

– Был такой же мразью, как и те, на кого обрушился твой гнев, - перебил он меня.

– Откуда вы знаете?

Он усмехнулся.

– Уж я-то знаю, тут ты должен мне поверить... Да? Что такое? - он повернулся к охраннику, заглянувшему в столовую.

– Тут посылка пришла, для Сергея.

– Давай ее сюда.

Охранник внес посылку и вручил мне.

Обратный адрес на посылке был Иркин, этот ящичек был тяжелым. Похолодев непонятно отчего, я стал медленно его открывать.

С самого верху лежала местная городская газета. Одна из статей была обведена.

"ТАИНСТВЕННАЯ КРОВАВАЯ ДРАМА

Вот уже несколько дней, как наш город взбудоражен событиями, разыгравшимися в ночь с понедельника на вторник на Второй Рабочей улице, всегда считавшейся одной из самых опасных. Четыре трупа, обнаруженные там милицией около двух часов ночи - уже достаточно, чтобы говорить о беспрецедентной для наших краев бандитской разборке. Но по мере того, как становятся известны все новые подробности, дело представляется весьма запутанным. Милиция, у которой сперва была простая и ясная версия, теперь не берется объяснить, что же там произошло.

Во-первых, выяснилось, что трое из четверых погибших были ядром так называемой "банды картежников", отморозков, игравших в карты на человеческие жизни и долгое время терроризировавших весь город. Четвертый погибший, парень семнадцати лет, раньше не был замечен ни в чем предосудительном и, скорее всего, он в тот вечер впервые примкнул к "теплой компании".

Имена погибших, в интересах следствия, мы не разглашаем. Разумеется, эти имена известны всему городу, но мы, выполняя просьбу милиции, не будем обнародовать их в печати.

Во-вторых, складывается полное впечатление, что все четверо погибли от естественных причин. Ни у кого нет ни огнестрельных, ни ножевых ранений, погибшие буквально искромсаны лопнувшим стеклом витрины. На одного из них осколок стекла обрушился так, что практически обезглавил. У остальных разлетевшиеся осколки поразили жизненно важные органы.

Изумленные следователи говорят, что никогда не сталкивались ни с чем подобным. Они обратились с запросами к специалистам и те, в принципе, не исключают возможности, что, когда эти четверо напали на очередную жертву и оттеснили ее к самой витрине, то в результате сопротивления стекло раскололось, и что называется сыграло роль "божественного возмездия". Законы природы этого не исключают, но в таком случае это одно из самых причудливых их проявлений.