Затерявшийся. Сияние - Михаил Чурсин

– Тогда остается надеяться на скорость своих ног. Я вернусь, как только смогу!

И поспешил прочь. На развилке свернул в сторону города. Он быстро направлялся к нескольким домикам, которых становилось всё больше и больше. А городок был хорош собой. Дома располагались не хаотично, а выстраивались в прямые ряды, образуя четкую сетку улиц. Центральная была так широка, что по ней могли проехать сразу три телеги и не задеть друг друга. Почти все постройки были двухэтажными. На центральную улицу, мощенную светлым камнем, выходили шикарные вывески: то там, то тут на тебя смотрели сапоги, ножницы, кружки… В конце находилась просторная площадь, с огромным красивым фонтаном, сотни струй которого, когда-то, рисовали удивительные узоры. Далее находились ворота, выводившие прямо в лес, серый и мертвый, туда-то наш герой и направлялся.

Толстая решётка загудела и нехотя поднялась вверх, открыв некогда прекрасный лес, ныне же больше напоминавший пепелище. Сквозь серые, иссушенные деревья проникал солнечный свет, делая лес еще больше похожим на парящих призраков. Узкая тропа петляла и уводила вдаль.

Преодолев мертвую чащу, Эрлей вышел на крохотную холмистую равнину, которая после леса казалась еще более пустынной. Равнину кольцом сжимали с одной стороны море, с другой – невысокие горы. Тропка, расширившись до размеров дороги, уходила через проход в горном кольце.

Оттуда он увидел весь тот ужас, о котором говорили в замке лорда Фаноргота. Чародеи в странные одеждах, черная вопящая масса, которое водит круги вокруг таинственно мерцающих камней. Повсюду пылали костры и пепелища. Принц повернул голову, прикидывая, сколько там собралось нечисти. Меньше, чем под стенами Менарии, но больше, чем способны сдержать жители, пусть и такого крупного города. И он поспешил за подмогой, в поисках генерала Хоуна.

Эрлей осторожно приблизился к расщелине. Он не любил такие места – в них всегда пахло засадой, да и велика вероятность обвалов. Ветер холодно подул из глубины тоннеля. Жуткая, натянутая тишина повисла в воздухе. Юноша сверился с картой, но та спокойно указывала именно на этот путь.

Странник, доверившись карте, пошёл через узкий ход, так же полагаясь на свое чутье, он достал свой клинок и с удвоенным вниманием прислушался к гнетущей пустоте. Ветер доносил подозрительные звуки, небо затянулось тучами. Гулкие шаги эхом разносились вдоль каменных стен. С каждым шагом выход виднелся ближе и ближе, но какая-то тревога всё нарастала и нарастала.

Рука юноши коснулась мира, за пределами расщелины, и он сам вдохнул воздух на другой стороне. Туча, загородившая дневной свет, отступилась, и снова наступил день.

Парень почувствовал, как наступает спокойствие и хотел было облегченно выдохнуть, как вдруг на него свалилась сеть и лишила его способности двигаться. Тяжелый металл пригвоздил его к земле, а тонкие прутья больно врезались в тело. Откуда-то сверху послышались чьи-то неуклюжие шаги, и противный смех. Это что-то спрыгнуло на землю и, всё также мерзко посмеиваясь, надавило не то лапой, не то ногой на спину юнца.

– Ух, ух, ух! Братва! Здесь ещё один! Хри!

Перед глазами возникла жуткая, но явно чем-то довольная, морда. Черты чем-то напоминают человеческие, но такие грубые и жесткие, точно изящную работу гончара не донесли до печи для обжига, обронив по дороге. Носы глубоко посажен, буквально вдавлен внутрь с очень тонким и острым концом, глаза-щелки, кривые желтые зубы выглядывают из узкого рта. Длинные пальцы принялись активно ощупывать щёки юнца и его тело.

–Ух, ух, ух! Свежее мясо! Молодняк! Хри-хи-хи… Только тощенький! – кряхтело существо.

– Хех, мне больше достанется! – присоединился еще один голос над головой.

– Только если после нас успеешь!

– Да-да-да! – таким же противно скрипящим голосом затараторила парочка чуть в стороне.

Эрлей прислушался к другим голосам и звукам. Вокруг собралась по меньшей мере дюжина орков.

– Ух, ух, ух! Сначала резанём, а потом потащим! Хри-хи-хи! – предложил тот, что придавливал ногами принца.

– Хех! Мёртвое не сопротивляется! – присоединился к нему товарищ.

И опять раздалось жуткое ржание. Издался звук вынимаемых ножей. Лезвие одного, того который стоял над жертвой, резануло воздух и …

Нож не смог коснуться юнца. Острие согнулось, едва приблизившись к телу.

– Эээ? – изумленный вопль. – Что и как! Мой нож! Эй! Дайте один из ваших!

Опять тот же звук, только на этот раз раздался ещё и хлопок, и сетка, сдавившая юношу, взлетела словно пушинка. А тот, который был над ним, оказался пригвожденным к камням над расщелиной. Прутья едва не разрезали его на мелкие части – таковы были сила и скорость.

Эрлей моментально оказался на ногах, окинув бегло окруживших его чудовищ. Десяток, вооруженных какими-то кривыми, грубыми, но очень острыми ножами уродцев. Орки. Он читал о них в библиотеке дворца в Менарии, слышал об их поселениях на севере, но не встречал вживую.

Увидев, что произошло с их собратом, орки стали яростно накидываться на свою жертву. Но тот уже успел вынуть из ножен свой меч. Юноша быстро рассекал воздух и лишал жизни коварных соперников. Он легко и плавно взмахивал мечом и от каждого полета падал, лишившись чувств, сражённый орк.

Движения принца были настолько изящными, как полет птицы, настолько быстрыми и стремительными, что неуклюжие уродцы были не в силах сопротивляться. Очередной удар, и последний из орков взвыл, лишившись руки и уха, а затем упал.

– Так вот почему ни один из гонцов не доходил до армии! – не сдержался странник. – Видимо, это горные орки, решили тут устроить охоту. Ох, не во время, совсем не во время. Ну, им же хуже.

Юноша поспешил дальше, стараясь не отходить от дорогу. Он остановился на ночлег в небольшом селении, передохнув пару часов, направился дальше. На очередном повороте взглянув на карту, он свернул с дороги. Вскоре он увидел бурную и широкую реку, а вдали – какие-то палатки. Вскоре он попал в лагерь армии лорда Фаноргота.

Один из нескольких стоявших на стороже стрелков грубо выкрикнул:

– Стоять!

– Я прибыл от лорда Фаноргота. Могу ли я увидеть генерала Хоуна? – воскликнул Эрлей, показав письмо с печатью лорда.

– А, гонец! Самая большая палатка, там в центре – холодно процедил сквозь зубы арбалетчик. – Ух, и чешутся же у меня руки надрать кому-то задницу! А мы тут тока тупо стоим и смотрим, – буркнул он.

– А на что смотрите-то? – спросил Эрлей.

– На том-то берегу высадились дикари какие-та, вон -на видишь лагерь – он указал на черные точки на едва различимом берегу. – Тама земли лаохов, а мы-то стережем наши границы. О! – он многозначительно стукнул кулаком по груди.

При упоминании лаохов, что-то екнуло в груди. Теплые воспоминания