Сердце Зверя. Том 3. Синий взгляд смерти. Закат - Вера Камша

– Талиг исполнит клятву. – Рука Савиньяка резко легла на эфес шпаги. – Ручаюсь кровью.

Нашел, что и где говорить! Чарльз присутствовал при подписании перемирия и слышал почти то же самое, но тогда вышло как-то спокойней. Конские копыта обтекала вода, плясали солнечные блики, а странные слова терялись в куче подробностей – кто куда пойдет, кто кого будет сопровождать, сколько потребуется фуража, мяса, хлеба… Сейчас осталась лишь суть договора, непонятная, как мертвое дерево в теснине. И тревога тоже осталась, та самая, из снов. Давенпорт запрокинул голову – в безмятежной синеве кружила хищная птица. Ни она, ни сгрудившиеся внизу люди и лошади не чувствовали ничего дурного, да и сам Чарльз… В ту уже далекую ночь перед обвалом он знал, что должен разбудить маршала, сейчас просто стало неуютно, а почему – офицер для особых поручений при особе Проэмперадора сообразить не мог.

– А ну кончай орлам под хвост пялиться! – гаркнул в ухо Уилер. – Жрать пора! Мы тут вчера кабаний выводок взяли. За компанию с «медведями». Неплохо вышло!

– Дело хорошее, – кивнул Давенпорт и покосился на гаунау. Лауэншельд торчал возле Хайнриха, а Савиньяк о капитане Давенпорте до завтра вряд ли вспомнит. На всякий случай Чарльз прикрыл глаза, пытаясь уловить что-то вразумительное. Ничего. Только муторная тяжесть, будто с похмелья, которым скрутило не тело, а душу. А, глупости, просто он устал. Не от дороги и не от войны – от Савиньяка.

– Капитан Давенпорт!

– Мой маршал?

– Мы сможем обойтись сегодня без землетрясений?

Леворукий бы побрал этого… Леворукого с его шутками! Или… Отрешенное лицо на горной тропе, поворот в расщелину, не дожидаясь разведчиков, да и сейчас… Неужели Савиньяк тоже?..

– Мой маршал, что вы имеете в виду?

– Меня интересуют ваши предчувствия.

– У меня нет никаких предчувствий. Нет! Разве что… Это не обвал, не то… что было в Надоре. И не оползни… Я ничего не понимаю, просто все… отвратительно!

– Попробуйте выпить, некоторым это помогает. Уилер, надеюсь, утром вы сможете сесть в седло, несмотря на прощание с тюрегвизе.

– Были бы ноги с задом, голова приложится! Мой маршал, «фульгаты» будут счастливы принять вас у своих костров…

– Хорошо, – сощурился Савиньяк, провожая взглядом настырного орла. – Давенпорт, если вы в костре что-то разглядите, немедленно дайте мне знать. Немедленно! Это приказ.

Выбирать между белым и черным, между честью и подлостью привычно и просто – Окделлы веками выбирают честь, Придды – подлость, но бывает, что выбор не столь очевиден. Тогда к цели можно идти разными дорогами, и каждая чем-то хороша, а чем-то неудобна.

Ричард потянулся и перевернулся на спину. Меж унизанными юным рябиновым бисером ветками синело небо. Ни облачка, ни птицы… В древности по птичьему полету и закатным облакам читали будущее, но откуда голубям и даже орлу знать, что ждет человека? Орлан разбился, а ворон опять летает, если, конечно, орланом был Альдо, но если не Ракан, то кто?! Кэртиана посылает знамения тем, к кому они относятся, а птичью схватку видели двое. Повелитель Ветров и Повелитель Скал. Хозяин уходящего Круга и господин Круга грядущего… Сколько всего стряслось с тех пор, как насмерть сцепившиеся птицы рухнули в красные от ягод кусты, а оба свидетеля живы. Выходит, их с Вороном война впереди? Война, где победителей не будет, если не считать ызаргов, приддов и карвалей… Или Кэртиана не предсказывала, а предупреждала о бессмысленности подобного боя? Похоже, именно так. Это были память и правда об Алане и Рамиро, но они с Рокэ не поняли, да и кто бы на их месте понял? Все казалось таким очевидным, но нет ничего туманней очевидности…

Юноша перевернулся на живот, глядя за речонку, на освещенные уходящим солнцем верхушки. Ближе всего отсюда было до Бергмарк, но в Бергмарк сына Эгмонта не ждет ничего, кроме очередного предательства. Приходится выбирать между Дриксен, Гаунау и Ноймаринен. Последнее казалось невозможным, но невозможное слишком часто ведет к победе, чтобы отбросить его, не обдумав. Взять Барсовы Врата считалось невозможным. Так же как одержать верх у Дарамы и Святой Мартины, как войти в Олларию… Ползай Ворон и Альдо на брюхе перед тем, что люди недалекие зовут здравым смыслом, они бы не побеждали. Победу делают из того, из чего ее можно сделать, хоть бы и из утопленных младенцев. Дикон принял бы эту очевидность раньше, если б не эсператистские бредни матушки и не лживая коронованная дрянь…

Память разбередила еще не остывшую ярость, и Ричард рывком сел, сжимая кулаки. Удар клинком Алана – это еще не месть! Месть, вернее возмездие, – это сорванная маска, это правда о дриксенском шляпнике и его незаконной дочери-шлюхе. Придды, Ворон, Феншо, Эстебан… Святой Алан, сколько же их!.. Место Катарины было в Багерлее, и не важно, кто ее туда упрятал.

– Дрянь! – вслух сказал Дикон и потер виски, пытаясь отбросить прошлое. Его нужно отбросить, чтобы идти дальше и вести за собой других. Рокслея, Эпинэ, отцовских союзников… Надорэа станет независимой, но действовать надо стремительно и осторожно, пока Скалы не сменил Ветер, а Ворон занят дриксенским фельдмаршалом.

Будущее рождается от настоящего, и поэтому надо решать, с чего начинать. Быстро решать и к тому же – за двоих, если не за троих. Иноходцы потому и иноходцы, что хороши лишь под седлом. Анри-Гийом с упорством, достойным лучшего применения, хранил верность дриксенской королеве, его дети и внуки пошли за Эгмонтом Окделлом, а Роберу пришлось терять всадников четырежды, хотя последняя потеря лишь на пользу. Эпинэ, надо полагать, это понял, но вряд ли самостоятельно.

Дикон не сомневался, что образумил Иноходца Рокслей. Скалы устоят там, где Волна сбежит, а Молния погаснет. Дэвид не колебался, вынося именем верности приговор Алве; сохранял он достоинство и в Багерлее, и принимая гвардию. Вот к кому надо было идти после предательства Катарины. К Дэвиду! Вдвоем с вассалом они бы выбрались из города без затруднений, вдвоем проще говорить с союзниками и наводить порядок в Надоре. Дэвид исполнит любой приказ без колебаний, а с Эпинэ могут возникнуть сложности: на севере он чужак, да и к борьбе не готов. Еще в Сакаци Иноходец подбивал Альдо пристать к каким-то морякам, вознамерившимся добраться до Гайифы вокруг Багряных земель. С него и сейчас станется сбежать, Дикон позволить себе подобное не мог.

Чем больше Ричард раздумывал, тем меньше его привлекал союз с кесарией. Дорога в Дриксен вела через две действующие армии; схватка с Вороном требовала от «гусей» полной отдачи, да и сам Готфрид… Слуги похожи на хозяев, а иметь дело с подобием Штанцлера? Увольте! Пусть дриксенцы удерживают Алву в Придде – это все, что от них требуется, и все, на что они годны. Когда зима разгонит армии по квартирам, на северо-востоке возникнет новое королевство. Союзное Гаунау, но не более того. Обменять победу над тысячелетним врагом на экспедиционный корпус – это недорого. Хайнрих не откажется свести счеты с бергерами, которым без Талига долго не продержаться, и поделом! Надор не забыл белобрысую солдатню, ввалившуюся в оставленный мужчинами дом. Надорэа не станет кормить Бергмарк… Если же Хайнрих потребует залог, то корона стóит свадьбы с «медведицей». Честный договор лучше пахнущей гиацинтами лжи…