Первое руководство для родителей. Счастье вашего ребенка - Андрей Курпатов

Дитя мыслит формами, образами, красками, звуками, ощущениямивообще, и тот воспитатель напрасно и вредно насиловал бы детскую природу, ктозахотел бы ее заставить мыслить иначе.

Константин Ушинский

Но надо было видеть, как об этом рассказывала Соня.Во-первых, не узнать в этой интонации и в этом жесте нашу няню было невозможно.Во-вторых, сама обработанность этой фразы вызывает подозрения. По всей видимости,впервые Соня поведала эту историю няне, и, конечно, этот рассказ, тогда ещедостаточно вялый и неструктурированный, был принят на ура. Дальше, разумеется,последовало обсуждение, и ребенок зафиксировал в своем сознании то, как об этомнужно рассказывать. Теперь Соня уже знала, что желанное «ура» последует, и мнеэта история уже не просто рассказывалась, а именно декламировалась, со всемипризнаками уверенности и чертами необыкновенной осмысленности. В-третьих, намой вопрос: «А панаму можно?» было отвечено, хотя и неуверенно — «Можно». Намое уточняющее: «Но ведь, наверное, холодно будет зимой в панаме?» последовало— «В теплой панаме можно». В-четвертых, на напоминание, что зимой мы ездили наюг, на море, и там Соня ходила в косынке, Соня охотно согласилась, сказав: «Наморе надо в косынке». Наконец, в-пятых, назавтра она предложила надеть на улицукосынку, и ее очень забавляла отрицательная реакция взрослых. Косынку, и баста!

Почему я так подробно пересказываю эту историю? Потому что уребенка именно то мышление, которое есть, и никакое другое. И если для негослова — это пока просто слова, но никакие не системные значения и не глубокиесмыслы, мы должны принимать это в расчет, а не игнорировать, полагая, чторебенок «все понимает», просто не хочет и дурачится. Те «житейские понятия»,которыми он пользуется, — это для него что-то вроде игрушки, которую можноповернуть то так, то эдак, поставить то туда, то вот сюда. Ребенок играет спонятиями, а не руководствуется ими. Более того, просто не способен руководствоватьсяими.

Детям нужны не поучения, а примеры.

Жозеф Жюбер

И в этом смысле анекдот про девочку, которая, глядя наметель за окном, говорит: «Вот такое плохое лето!» — это совсем даже неанекдот.

Мы должны отдавать себе отчет в том, что наши дети совершенноиначе воспринимают слова, нежели мы с вами. Вы говорите ребенку, что он получитконфету при определенных условиях, например, после того, как съест суп. Ребеноксоглашается и тут же требует у вас конфету, даже не попытавшись выполнитьпоставленные перед ним задачи. Вы думаете, он валяет дурака? Нет, это мы валяемдурака, если думаем, что он валяет дурака. Вполне возможно, когда вы сказалиему: «Только перед этим ты съешь суп», он «увидел внутри головы» этот самый супи даже то, что он его съел. А потому вы только пошли к плите разогреть этотсамый суп, а он уже находится «на выходе» из этой операции, с полным комплектомоговоренных с вами условий, то есть имеет полное право на конфету. Или, чтотоже возможно, просто «обнулил» сказанные ему слова, ведь слова — это простоигра. Вот такое плохое лето, дай конфету!

Или вот еще один, хрестоматийный уже пример. Исследовательпоказывает ребенку пяти лет два одинаковых пластилиновых шарика: «Как тыдумаешь, в одном шарике столько же пластилина, сколько в другом?» Мальчиксмотрит на шарики, взвешивает их в руках и говорит: «Да, столько же».Исследователь уточняет — уверен ли мальчик в своих словах? Тот подтверждает.«Хорошо, — говорит исследователь. — Теперь смотри: я беру один изэтих шариков и раскатываю его в колбаску.

В перечень мук, которые претерпел наш народ, следовало бывключить обязательное школьное чтение.

Станислав Ежи Лец

Как ты думаешь, теперь в шарике столько же пластилина,сколько и в колбаске?» Глупый вопрос, правда? Конечно, столько же! Но в этомвозрасте ребенок говорит: «Нет, в колбаске его больше». И если выпоинтересуетесь у него, почему так, он, не задумываясь, ответит: «Ты же видишь,она больше шара! Значит, пластилина в ней больше». Дальше можно проделатьобратный опыт… Берем колбаску и превращаем ее обратно в шар. Снова спрашиваемребенка, как он думает, поровну ли теперь пластилина в двух шарах? И теперь онс той же непоколебимой уверенностью ответит нам: «Ну, конечно! Теперь поровну!»И только к концу начального образования ребенок будет способен правильно и спониманием сути дела ответить на вопрос: «Что тяжелее — килограмм ваты иликилограмм железа?» А кажется, такой простой вопрос…

Говорят, что именно этот опыт с «шарами» и «колбаской»натолкнул небезызвестного нам уже Жана Пиаже на создание всей его будущейтеории умственного развития детей. Так ли это или не так, мы уже теперь никогдане узнаем, но то, что способности детей пяти-шести лет к здравому рассуждению,как правило, слишком нами преувеличиваются — совершенно очевидно. Ведь, посути, что происходит? Пятилетний ребенок понимает, что у вещи есть разныесвойства, разные «признаки», но совместить их внутри головы он не может. Килограммваты легче килограмма железа. Ну, а как иначе, ведь «вата» и «железо» емупонятнее, чем «килограмм»!

Отцы и дети не должны дожидаться просьбы друг от друга, адолжны предупредительно давать потребное друг другу, причем первенствопринадлежит отцу.

Диоген

И хотя он, в целом, к пяти-шести годам хорошо понимает, чтокилограмм — это килограмм, он склоняется в сторону того, что ему привычнее,роднее, очевиднее и нагляднее.

Способность выделять главный и ключевой признак вещи — этоглавная основа по-настоящему понятийного мышления. Но осваивать эту хитруюграмоту ребенок будет вплоть до десяти лет. Постепенно понятия в его головебудут приобретать все большую и большую твердость и устойчивость, перестанутвидоизменяться под действием внешних факторов. Возвращаясь к опыту Жана Пиаже сшариком и колбаской, можно сказать следующее: для возникновения в голове ребенкаустойчивого и стабильного понятия он должен осознать, что два признакапредмета, например, форма и количество вещества, не зависят друг от друга.Колбаска может быть длиннее и выглядеть больше шарика, но это не значит, чтоони сделаны из разного количества пластилина. И это уже огромная, колоссальнаяпобеда, хотя до физики и законов Ньютона еще очень далеко…

Какой важный вывод из всего этого нам следует сделать?Ребенок до восьми, а то и до десяти лет не обладает понятиями, на которые он бымог по-настоящему опираться в своем мышлении. Они в каком-то смыслерасплываются, проминаются, деструктурируются под действием новых вводных,ситуаций и внешних факторов. Он бы и рад следовать некой жесткой логике, некойпоследовательности, четкости суждений, выводов и решений, но это находится загранью его способностей и возможностей.

Мы — родители — должны помнить, что одни и те же, очевидные,на первый взгляд, вещи необходимо объяснять и показывать своему ребенку сразных сторон. Не рассчитывая, однако, что эти наши столь обстоятельныеразъяснения сразу же приведут к тем результатам, которые уже буквально«видятся» нам в нашей голове. Терпение, мой друг, только терпение! Ну, идоброжелательность, разумеется.