Босс под елкой - Мария Вельская

Я не пытаюсь отбиваться — только смущенно вожусь, потому что хоть пациентов и невидно, все равно в общественном месте устраивать обнимашки не хочется.

— Знаешь, я тоже, — нервно хмыкаю.

— Твой телефон у этого подонка? — ровно интересуется Чез, который продолжает нести меня вперед по коридору — и дальше — в лифт, в холл — мимо оборачивающихся немногочисленных посетителей — и на улицу.

— Наверное, да. У Витьки, — бурчу, расслабляясь.

Есть все же нечто совершенно умиротворяющее в этих объятьях дорогого тебе человека.

— Скоро вернем, — пообещали мне, запихивая на переднее сиденье автомобиля.

— А где твой четырехглазый родственник? — интересуюсь.

Чтобы этот Сандро — да все пропустил?

— Уехал по делам, — Чез не кажется недовольным расспросами, скорее, слишком напряженным и взбудораженным.

— Серьезно? — хмыкая, изгибая бровь.

— Мать и отец уже в курсе этого неприятного инцидента. Виктору и его друзьям крайне не поздоровится, — отвечает совсем не на тот вопрос Чез.

— Че-ез? — мы стартуем.

Довольно резко. Похоже, за меня и правда переживали.

— Все хорошо, Нора, — на лице Чеза — ровная, застывшая улыбка. Так-так, дело что-то принимает неприятный оборот, господа.

Кто-то слишком сильно переживал?

— Надеюсь, ты будешь не слишком сильно волноваться, если больше не увидишь своего… этого Виктора? — мой итальянец сосредоточенно смотрел вперед.

Эй, что это ещё за разборки в стиле девяностых?

— Чез, вы его не убьете в темной подворотне, надеюсь? — не то, чтобы я стала плакать по Витьке, но…

— Ни в коем случае, — невозмутимо откликнулся мужчина.

Дорога пыла полупустой, ехали мы быстро. Скоро будем дома.

— И? — клешнями из него сегодня что ли вытягивать?

— Он просто ответит по закону. На него подано заявление в полицию, когда его найдут — а найдут и его, и его дружков скоро — то будут судить за похищение человека, нанесение физического и морального вреда, а также попытку скрыться от правосудия.

Хм, не то, чтобы я не верила в наше правосудие…

— Поверь, от мамы на тропе войны ещё никто не уходил. А она, кажется, чем-то к тебе внезапно прониклась, — Чез покачал головой.

Серьезно? Кто… то есть что и где сдохло?

— Твоя мама плохо представляет, с чем она столкнется… — пробормотала.

Не хочу я никаких судов, терпеть это все не могу. Ещё ведь показания давать заставят…

— Не волнуйся, тебе нужно будет приехать туда всего один раз. Здешний начальник отделения — хороший знакомый отца.

Ну ничего себе!

— Дело не в этом, Нора, — выдохнул, наконец, Чез, когда мы доехали до дома.

Меня он из поля зрения и объятий не выпустил — вытащил из машины и понес на руках.

— Так скажи мне, — выдохнула, чувствуя, что меня тоже все ещё немного трясет. Слишком много всего и слишком быстро.

— Если бы не Сандро, не знаю, как быстро мы бы тебя нашли и что они успели бы сделать, — кто-то шипел и злился.

Это мой всегда хладнокровный и ироничный Чезаре? Точно? Ой сыпанут Витьке яду…

— Чез, все не так плохо, — я покачала головой, — уверена, что Витька хотел всего-навсего попонтоваться и припугнуть меня, может, гадостей ещё наговорить. Но чтобы похитить, запереть и наделать ещё миллион глупостей? Извини, но он слишком труслив для этого, — и я знала, о чем говорила.

Кстати, голову и прочие части тела мне в больнице тоже общупали. Но, к счастью, я отделалась большой шишкой, а не сотрясением мозга или чем похуже.

— Предлагаешь его простить за то, что он якобы не хотел тебя похитить? — ну ничего себе, в первый раз Чез при мне повысил голос.

Он с трудом открыл дверь квартиры, не выпуская меня из рук, но в прихожей нам все-таки пришлось разлепиться.

— Не предлагаю, — устало фыркнула, раздеваясь, — слушай, давай закроем тему Витьки, раз уж на то пошло, ладно? Охота тебе с ним возиться — возись, только меня постарайся не впутывать. Я просто не хочу больше видеть его и слышать о нем, — честно призналась. — Потому что встречу — точно морду начищу.

Недоверчивый смешок. Чез снял верхнюю одежду и остался в светлом вязаном свитере.

Элегантен как всегда, зараза.

— А ты можешь?

— Могу, — заверила, — школа моего папули и второй кю в каратэ.

— Коричневый пояс, серьезно? — на меня посмотрели как-то… иначе. Даже в груди запекло от чужого неприкрытого восхищения.

— Я была боевой девчонкой-пацаном вплоть до универа. Потом уже пообтесалась, — заметила со смешком.

— Так, — ага, он выписки врачей прихватил и читает! — намазать мазью… сейчас нам её привезут. Что тут ещё? От стресса?

— Успокоительные пить не буду! — отрезала. — Заменим на обнимашки? — уточнила уже мягче. Ну его. Знакомая так выпила один раз. Жить теперь без них не может.

— Ладно, — в черных глазах впервые мелькнули смешинки.

Мы прошли на кухню.

Там горел свет, стол был накрыт. Две салатницы прикрыты салфетками, нарезан сыр и колбаски.

— Плов в духовке. Папа готовил. От бабушки рецепт достался, с тех пор мы без плова никуда, — усмехнулся мой совсем нетрадиционный итальянец.

— Плов? — в душе проснулось любопытство на пару с аппетитом, — откуда все это счастье?

— Я же говорю, отец с мамой привезли. Как только Сандро позвонил и сказал, что тебя нашел.

Чез выглядел внешне снова совершенно невозмутимым, но мне казалось, что у него иногда подрагивают пальцы.

Беатрис сыр резала? Холеный Адриано готовил у плиты плов? В духовке и в самом деле стоял небольшой казан. Видимо, нам отсыпали половину. Плов был все ещё теплый, но в любом случае можно было подогреть в микроволновке.

Какое-то время мы уютно молчали, занимаясь небольшими домашними хлопотами и готовясь к ужину.

А потом… не знаю, в какой момент все произошло. Кажется, когда мы уже покушали, выпили полбокала вина — хорошего, итальянского, и заправили посуду в посудомойку. А вот нечего Клавдию Сергеевну, нашу домработницу лишний раз беспокоить!

Я уже закрыла дверцу, выставила нужный режим и вымыла руки, когда ощутила горячие ладони прямо… на попе.

— Нора, девочка моя, как же я испугался… — Чез снова, как в моменты сильнейшего волнения, перешел на итальянский.

Он что-то шептал, неразборчиво бормотал, покрывая мои плечи поцелуями, жаля своими касаниями, нахально дразня рукой, скользящей по обнаженной спине.

Я думала, что у нас уже было все и даже больше. Что меня уже совершенно невозможно ничем удивить. Оказалось, я просто не познакомилась пока со всеми гранями темперамента Чезаре Нери.