Любовная история виконта - Джиллиан Хантер

– На том самом, где карету остановил целующийся разбойник. Ты должен прекратить эти штуки, Девон.

Девон раздраженно вздохнул.

– На мосту – это не я… Но похоже на то, что я ввел новую моду, Хлоя. И все валят теперь на меня. Какие-то скучающие молодцы останавливают кареты, чтобы сорвать поцелуй у леди.

– Рискуя при этом жизнью, – заметила Хлоя.

– Ну я не могу же приказать этим дуракам прекратить, верно?

Хлоя заколебалась.

– Так это правда был не ты?

– Конечно, не я. Все это время я был паинькой! Хочешь – верь, хочешь – нет, но я помогал дяде Ричарду пересаживать орхидеи. А ты чем занималась? – Девон прислонился к туалетному столику и улыбнулся. – Мечтала, надо думать, день-деньской о том, чтобы хоть что-нибудь нарушило монотонность здешней жизни, да?

Хлоя отвела взгляд.

– Есть вещи, которые даже трудно себе представить.

Девон не поверил бы ей, расскажи она о том, как сильно в последнее время была нарушена монотонность здешней жизни. А может, и правда рассказать Девону?

– Ты познакомилась с мужчиной, – сказал вдруг Девон.

Она подняла глаза на брата:

– Глупости. Какие могут быть мужчины в Чизлбери?

Девон прошелся по комнате, не сводя глаз с подушки за ее спиной.

– Ты любовную записку читала, когда я вошел? Господи, Хлоя! Только не хватало, чтобы ты влюбилась в какого-нибудь деревенского увальня! Надеюсь, наше с тобой изгнание скоро закончится.

– А я очень надеюсь, что не скоро, – сказала она. Поколебалась мгновение и продолжила снова: – Девон, все отказываются говорить на эту тему, но ты-то всегда был откровенен со мной. Как ты думаешь, мог Брэндон ввязаться в какие-то шпионские игры, после того как покинул Англию?

– На службе в Ост-Индской компании? Очень сомневаюсь. А вот прежде… – Девон поймал ее взгляд. – Не думаю, что это должно оставаться тайной для тебя, тем более теперь, когда Брэндон уже мертв. Мне кажется, что в Португалии Брэндону случалось возить депеши для Хита. Какая нелепость! Вернуться живым с войны и погибнуть от руки горстки фанатиков, устроивших у дороги засаду! Глупее ничего не придумаешь.

Хлою терзали противоречивые чувства. Ей хотелось довериться брату, но она не могла нарушить слова, данного человеку, которого едва знала. Или могла? В конце концов, нельзя упрекать девушку в том, что она нарушает клятву, которую ее вынудили дать, повалив на постель и держа в заложницах. Но обещание есть обещание. И если только таким образом она сможет узнать о том, какая судьба постигла Брэндона, то пусть так и будет.

Кроме всего прочего, Девон может решить, что с его сестрой случилось самое плохое. Что она окончательно скомпрометирована. У него взыграет мужское самолюбие, он отправится на розыски Доминика, и добром это не закончится. На Хлою же обрушится новая буря семейного негодования. Что ж, какое бы решение она ни приняла, ей придется вытерпеть споры и упреки.

Она взглянула на брата.

– Полагаю, ты явился потому, что тебе снова потребовались наличные.

Девон поднял бровь.

– На самом деле я явился, потому что стал о тебе тревожиться. Дядя Ричард – старик щедрый, но если мне и дальше придется пересаживать орхидеи, я просто потеряю рассудок.

– А почему вдруг ты стал тревожиться обо мне?

– Появилось дурное предчувствие. Бред, конечно, но мне приснилось, будто ты в опасности. – Девон положил руки сестре на плечи. – Но тебе ничто не грозит, верно? Ты ведь не собираешься бежать и тайно обвенчаться с каким-нибудь кавалеристом? Грейсон и Хит голову с меня снимут, если ты у меня под носом выкинешь что-нибудь подобное.

Хлоя похолодела. Никогда еще ей не приходилось врать Девону. Казалось, у Девона было шестое чувство, интуиция редко подводила его. В общем, обмануть его было непросто, тем более теперь, после смерти Брэндона. Девон единственный лучший друг. Но все равно она не откроет ему своей тайны. Во всяком случае, хорошенько подумает, прежде чем это сделать.

– Я действительно познакомилась с мужчиной. – Она улыбнулась, глядя на встревоженное лицо брата. – Это некто Джастин Линтон. Он швырял мелкие камешки в мое окно и сочинял кошмарные вирши в мою честь. Но это просто развлечение, Девон. Ничего серьезного. Подозреваю, старшие даже одобрили бы этого молодого человека.

Под «старшими» имелись в виду старшие братья Грейсон и Хит, а также сестра Эмма, которая была не намного старше Хлои, Девона и Брэндона, но являлась домашним тираном. Брат Дрейк занимал промежуточное положение между тиранами и бедокурами.

– Если ты считаешь этого молодого человека вполне достойным, Хлоя, – мягко заметил Девон, – он не может быть так уж плох, хотя, должен признаться, барон, с которым ты целовалась, вызвал у меня антипатию.

Хлоя скрестила руки на груди.

– Ну, мне и самой этот барон теперь уже и не нравится. Смотри, до чего довели его поцедуи.

Тут разговор их прервался, так как из-за двери, откуда-то с лестницы, донеслись голоса. Девон встрепенулся, поцеловал сестру в лоб и быстро шагнул назад, в гардеробную.

– Ах, скорей бы кончилась вся эта история с разбойниками и каретами, – прошептала она вслед брату. – Жду не дождусь, когда Грейсон даст знать, что тебе можно возвратиться, не опасаясь властей.

Девон ухмыльнулся, прежде чем скрыться в сумраке гардеробной.

– Я не властей боюсь, а тети Гвендолин. Ведь она до смерти замучает разговорами о нравственности и морали.

Доминик понял, что обронил где-то драгоценную записку, когда добрался до поросшего папоротником эскарпа на самой опушке леса. И как только его угораздило! Грозный знак. Он размяк потому, что рядом была красивая девушка, поглощавшая все его внимание. Досадуя, он продолжил свой путь в глубь леса.

Эта девушка не шла у него из головы. Даже приблизившись к парку позади собственного дома, он думал о ней. Хотя главное сейчас было остаться незамеченным. Доминик всегда держался особняком, не интересовался развлечениями, которым предавались представители дворянства, и не особенно гордился своим прошлым. Однако он знал, как очаровать женщину. К несчастью, выбор леди Терли в качестве дамы сердца оказался весьма неудачным. Эта особа, не дожидаясь даже, пока погибшего любовника положат в гроб, поспешила улечься в постель другого мужчины.

Этого он не мог ей простить. И леди Терли стала той частью его жизни, которую он решил предать забвению.

И пусть это несправедливо с его стороны, пусть она напугана, пусть отвращение, которое он начал испытывать к этой женщине, было совершенно иррациональным. Глупо винить леди Терли в том, что она не забывала о своих интересах. Но с его же дядей! У Доминика внутри все переворачивалось при этой мысли. Нет, с леди Терли все кончено. К тому же, как он слышал, эта дама уехала из деревни. Вернется она сюда или нет, Доминику было все равно.